Крепость Жемчужины - Майкл Муркок

Элрик под этим мягким, но в то же время решительным взглядом чувствовал себя как в капкане.

- А как мы попадем в эти земли? - Альбинос заставлял себя задавать эти вопросы, хотя теперь все его тело изнемогало от жажды - ему был необходим глоток эликсира господина Гхо.

Она почувствовала это напряжение в нем и прикоснулась к его запястью, чтобы успокоить.

- Через девочку, - ответила Оуне.

Элрик вспомнил, чему был свидетелем в Бронзовом шатре, и его пробрала дрожь.

- А как такое становится возможно?

Оуне нахмурилась, и давление ее руки стало сильнее.

- Она - наши врата, а жезлы снов - наши ключи. Я никак не смогу причинить вред девочке. Когда мы достигнем седьмой земли - Безымянной, - там мы, возможно, найдем ключ к тому самому узилищу, в котором она и заключена.

- Значит, она - медиум? Именно это с ней и случилось? Наемники-колдуны, верно, дознались о ее способностях и ввели ее в это состояние, чтобы воспользоваться ее силой, пока она пребывает в трансе?

И снова она помедлила с ответом, потом кивнула.

- Почти так, принц Элрик. Это записано в наших хрониках, которых у нас немало. Правда, многие из них нам недоступны и хранятся в библиотеках Танелорна. «То, что находится внутри, имеет форму и снаружи, а то, что снаружи, приобретает форму внутри». Иными словами, можно сказать, что все видимое непременно имеет невидимую сторону, а все невидимое непременно должно быть представлено видимым.

Элрику сказанное показалось слишком уж загадочным, хотя он и был знаком с подобными таинственными определениями по тем книгам, что читал в Мелнибонэ.

Он не то чтобы не обращал внимания на подобные вещи, просто он знал - если хочешь их понять до конца, то нужно крепко поразмыслить, а нередко и приобрести определенный опыт.

- Ты говоришь о потусторонних царствах, моя госпожа. О мирах, населенных Владыками Хаоса и Закона, элементалями, бессмертными и прочими подобными сущностями. Мне кое-что известно об этих царствах, и мне доводилось бывать в них, хотя и недолго. Но я никогда не слышал о том, что можно, оставив часть своей физической субстанции, путешествовать по этим мирам, используя в качестве медиума спящего ребенка.

Она долго смотрела на него, словно решая, нет ли в его словах скрытого скептицизма, потом пожала плечами.

- Ты увидишь, что миры похитителя снов очень похожи на те, о которых ты говоришь. И ты должен будешь очень хорошо постараться, чтобы запомнить правила и соблюдать их…

- Ты очень строга, моя госпожа…

- Иначе нельзя, если мы хотим выжить. У Алнака было чутье хорошего похитителя снов, но вот знаний ему не хватало. Этим-то и объясняется его неудача. Ты же владеешь необходимыми знаниями, иначе ты бы не смог овладеть колдовством. Без этих знаний ты бы тоже давно погиб.

- Многие из этих знаний я отверг, госпожа Оуне.

- Да, мне это известно. Но навыков ты, я думаю, не утратил. По крайней мере, я на это надеюсь. Первый из законов, которым подчиняется похититель снов, гласит: «Предложения помощи всегда должно принимать, но доверять им никогда нельзя». Второй гласит: «Бойся знакомого». Третий говорит нам: «Все незнакомое принимай с осторожностью». Есть и множество других, но именно эти три являются основой, которая позволяет похитителю снов выжить. - Она улыбнулась.

Улыбка у нее была странная - приветливая и ранимая, и Элрик понял, что Оуне устала. Возможно, скорбь лишила ее сил.

Мелнибониец говорил мягко, поглядывая на огромные красные скалы - защиту и святилище оазиса Серебряного Цветка. Голоса теперь смолкли. Тонкие струйки дыма поднимались в синеватое небо.

- И сколько же времени нужно, чтобы подготовить похитителя снов?

Теперь она почувствовала его иронию.

- Лет пять, а то и больше, - сказала она. - Алнак был полным членом нашего цеха уже, кажется, шесть лет.

- И ему не удалось выжить в мире, где удерживается в плену дух Священной Девы?

- Он, несмотря на все свое мастерство, всего лишь обычный смертный.

- И ты думаешь, что я - нечто большее? Она открыто рассмеялась.

- Ты - последний император Мелнибонэ. Ты самый сильный из своего народа, о чьем знакомстве с колдовством ходят легенды. Да, ты оставил свою невесту и посадил на Рубиновый трон своего кузена Йиркуна, чтобы он правил в качестве регента до твоего возвращения (такое решение мог принять только настоящий идеалист), но тем не менее, мой господин, не надо делать вид, будто ты всего лишь обычный смертный.

Хотя Элрика и снедало желание прихлебнуть смертельного эликсира, он рассмеялся.

- Если я обладаю такими качествами, моя госпожа, то как же я оказался в таком положении - на грани гибели из-за козней третьеразрядного провинциального политикана?

- Я ведь не говорила, что ты в восторге от самого себя, мой господин. Но было бы глупо отрицать, что ты был тем, кем был, и можешь стать тем, кем можешь стать.

- Я предпочитаю поразмышлять о втором, моя госпожа.

- Тогда подумай о судьбе дочери Раика На Сеема. Подумай о судьбе его народа, который был лишен своей истории и своего пророка. Подумай о своей собственной судьбе - погибнуть так глупо в чужой стране, не выполнив своего предназначения.

Элрик согласился с ее словами. Она продолжила:

- Возможно также, что как колдун ты не имеешь себе равных в своем мире. И хотя твои конкретные навыки могут и не пригодиться тебе в том предприятии, что предлагаю я, твой опыт, твои знания и понимание могут перетянуть чашу весов в сторону успеха.

Элрик занервничал - потребность его организма в снадобье стала невыносимой.

- Хорошо, госпожа Оуне. Я согласен на все, что ты скажешь.

Она чуть отошла в сторону и смерила его оценивающим взглядом.

- Тебе, пожалуй, лучше вернуться в шатер и найти свой эликсир, - мягко сказала она.

Уже знакомое ему отчаяние наполнило альбиноса.

- Придется, моя госпожа. Придется. - Он повернулся и поспешил туда, где стояли шатры баурадимов.

Он почти не отвечал на приветствия встречавшихся у него на пути. Раик На Сеем ничего не трогал в шатре, где спали Элрик и Алнак Креб, и альбинос поспешно вытащил из седельного мешка сосуд и сделал большой глоток. Он сразу же испытал (хотя бы и временное) облегчение, прилив энергии, иллюзию здоровья - следствие глотка кварцхасаатского зелья. Он вздохнул, повернулся к входу в шатер и увидел Раика На Сеема. Лицо старика было нахмурено, глаза полны боли, которую он пытался скрыть.

- Так ты согласился помочь похитителю снов, Элрик? Ты попытаешься способствовать воплощению предсказания в жизнь? Вернуть нам нашу Священную Деву?

Времени теперь осталось еще меньше. Скоро Кровавая луна закатится.

Элрик уронил сосуд с эликсиром на ковер, покрывавший пол шатра. Он наклонился и поднял Черный Меч, который оставил здесь, отправляясь на прогулку с Оуне. Меч завибрировал в его руке, и Элрик почувствовал слабый приступ тошноты.

- Я сделаю все, что от меня требуется, - сказал альбинос.

- Хорошо! - Старик обнял Элрика за плечи. - Оуне сказала мне, что ты великий человек с великой судьбой и что нынче наступает один из важнейших моментов в твоей жизни. Для нас большой почет быть частью твоей судьбы, и мы благодарны тебе за сердечность…

Элрик выслушал слова Раика На Сеема с прежней своей любезностью. Он поклонился и сказал:

- Я уверен, что здоровье вашей Священной Девы гораздо важнее моей судьбы. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы вернуть вам девочку.

За спиной первого старейшины в палатку вошла Оуне. Она улыбнулась альбиносу.

- Теперь ты готов?

Элрик кивнул и начал пристегивать Черный Меч, однако Оуне остановила его.

- То оружие, которое тебе может понадобиться, ты найдешь там, где мы окажемся.

- Но этот меч больше, чем оружие, госпожа Оуне! - Альбинос испытал чувство, близкое к панике.

Оуне протянула ему жезл снов Алнака.

- Это все, что тебе понадобится в нашем предприятии, мой господин император.

Буревестник отчаянно запротестовал, бормоча что-то, когда Элрик опускал меч на подушку. Он словно бы угрожал Элрику.

- Я завишу… - начал было Элрик. Она покачала головой.

- Нет, не зависишь. Ты считаешь, что этот меч - часть тебя самого, но это не так. Этот меч - крест, который ты несешь. Да, это твоя часть, но она символизирует не твою силу, а твою слабость.

Элрик вздохнул.

- Я тебя не понимаю, моя госпожа, но если ты не хочешь, чтобы я брал с собой меч, я оставлю его здесь.

Еще один звук, изданный мечом, особого рода рычание - но Элрик предпочел не заметить его. Он оставил в шатре сосуд с эликсиром и меч и направился туда, где их ждали лошади, чтобы совершить обратный путь из оазиса Серебряного Цветка к Бронзовому шатру.

Они ехали чуть позади Раика На Сеема, и Оуне рассказывала Элрику о том, что значит Священная Дева для баурадимов.

- Ты, вероятно, уже понял, что в этой девочке - история и надежды баурадимов, их коллективная мудрость. Все, что для них истинно и имеет цену, содержится в ней. Она - живое воплощение знаний ее народа, того, что является сутью их истории еще с тех времен, когда они не были жителями пустыни. Если они ее потеряют, то, по их убеждению, им скорее всего придется заново начать свою историю - снова выучить нелегко давшиеся уроки, заново получить весь жизненный опыт и совершить все ошибки и глупости, благодаря которым на протяжении веков так мучительно формировалось мировоззрение этого народа. Она, если тебе угодно, и время, и библиотека, и музей, и религия, и культура, персонифицированные в одном человеческом существе. Ты можешь себе представить, что означала бы для них утрата этой девочки? Она сама душа баурадимов. И эта душа находится в заточении там, где ее могут найти только те, кто обладает определенными навыками, я уже не говорю о том, чтобы освободить ее.