Смерть в шато - Йен Мур

самых разных проблем: любовные интриги, вражда, нападения и побои, порнография, наркомания и так далее, но никто об этом не слышал – только о романтике, таинственности, гламуре. Никто не слышал об изнанке – только о хорошем. Ричард не хотел слышать об изнанке. Для него мир тогда был в буквальном смысле слова черно-белым, и Ричард с грустью осознал, причем не впервые, что опоздал с рождением лет на шестьдесят.

Его единственной настоящей связью с тем миром сейчас была попытка изобразить Грету Гарбо. «Я хочу побыть в одиночестве», – сказал он себе, пусть плохо, но изображая шведский акцент. Ричард надеялся, что, по крайней мере, Валери его не найдет. Если он и обладал каким-то навыком, то это была способность отгородиться от всего, исчезнуть на время, спрятаться. Ее он совершенствовал большую часть своей взрослой жизни, и темные кинозалы с пыльными подвальными библиотеками служили ему идеальным убежищем. К сожалению, с болью осознавал Ричард, Валери обладала собственным особым набором навыков, куда входила способность успешно выслеживать тех, кто был загнан.

Дверь курятника открылась, и за ней стояла блистательная Валери с выражением почти материнского разочарования на лице, смешанного, как Ричард надеялся, с капелькой сочувствия. Несомненно, Валери выглядела потрясающе в струящемся брючном костюме цвета мха, штанины которого она чуть подтягивала, чтобы не испортить ансамбль куриными экскрементами. Валери вздохнула и утешающе улыбнулась Ричарду.

– Так и знала, что найду тебя здесь, – тихо произнесла она. – Нам пора.

Ричард глянул на экран телефона: Дебби Рейнольдс выбегала из кинотеатра. Он разделял ее чувства.

– Но обязательно ли? Ну разве они не справятся сами хотя бы один вечер?

Валери покачала головой:

– Мне тоже совсем не хочется туда идти, но кто-то угрожает моей племяннице, и я хочу проследить, чтобы в свой последний вечер этот гнусный коротышка Тернбулл не посмел к ней приблизиться.

Ричард глубоко вздохнул. Он понимал, что Валери права.

– Пусть идет дождь, – угрюмо процитировал он, – я улыбнусь.

– О чем ты? – спросила Валери, уходя и оставляя дверь открытой, чтобы Ричард вышел следом.

Пятнадцать минут спустя с Валери за рулем они домчали в L’Orangerie du Chateau, впечатляющий ресторан с окнами в георгианском стиле, расположенный на территории самого замка, и теперь ждали в очереди, когда их проводят на места. Все было очень официально, как на свадебной церемонии, и вместе с ними стояла Дженнифер Дэвис. Она тоже не хотела присутствовать, но пыталась найти положительные стороны.

– На самом деле я совсем не в настроении, – сообщила она Ричарду и Валери. – Тантрига Джотидам требует, чтобы сегодня я соблюдала пост и избегала всего, что может нарушить баланс моих чар.

Так вышло, что и Ричард, и Валери ждали друг от друга реакции, ведь оба не имели ни малейшего представления, о чем говорила актриса.

– А что такое танти… – начал Ричард. – Простите. Как вы сказали?

– Тантрига Джотидам, – ответила Дженнифер таким тоном, будто Ричард чуть ли не последний человек на земле, кто об этом ничего не слышал. Затем добавила, полагая, что поможет: – Тантрическая астрология.

– А, ладушки, – Ричард решил не развивать тему.

– И не то чтобы теперь можно все это считать празднованием. – На лице актрисы так резко вспыхнуло разочарование, что Ричард подумал, а не треснула ли у нее чакра.

– Празднованием? – А вот на лице Валери отразилось недоумение. – То есть чествование жизни месье Корбо?

– Ну, – Дженнифер сделала паузу, – и это тоже, полагаю. Но нет, по идее, это должен был быть последний съемочный день Рида. Саша перенесла сегодняшнюю сцену с бедняжкой Лионель, чтобы больше в нем не нуждаться. Мы все думали, что завтра он уедет.

– А он не уедет? – Ричард был расстроен этой новостью. Он решил, что Рид Тернбулл воплощает собой все зло нашего мира, и ему не терпелось поскорее помахать звезде ручкой.

Известие было для всех плохим знаком. Ричард ощутил, что Валери тоже напряглась при этой мысли.

– Да, он говорит, что остается. – Дженнифер казалась безутешной. – Надеюсь, он не будет путаться у меня под ногами, но сомневаюсь, что этим надеждам суждено сбыться. Он – зло, знаете ли. Я такое чувствую.

Ричард чувствовал примерно то же самое даже без помощи спиритических аур или тантрических календарей, как и Валери, которая прошептала:

– Кажется, это не предвещает ничего хорошего, – и бросила на Ричарда встревоженный взгляд.

Он знал, что при обычных обстоятельствах такое развитие событий вызвало бы у нее прилив воодушевления, но их обстоятельства были необычными.

Они продвинулись вперед в очереди, где их встретили и поприветствовали высокопоставленные лица из Валансе. На столе стояли две фотографии месье Корбо. Первый снимок был сделан во время войны: в неизменном берете, с поднятым воротником пальто, с сигаретой в зубах и винтовкой за плечом. Немного не в фокусе, но Ричард все равно ощущал в Корбо не только смелость, но и радостную взбудораженность, опасность действовала на него подобно наркотику, как это было и у Валери. Таким же взглядом Корбо смотрел и со второй фотографии, на которой, уже пожилым, от души хохотал до слез. Очередное подтверждение того, о чем Ричард все твердил, а именно: что смерть Корбо навряд ли была связана со стрессом.

Мэр был крупным седовласым мужчиной в темном костюме с сине-бело-красной лентой, символизирующей должность. На лице его было отработанное скорбное выражение, однако он все же не мог скрыть восхищения от встречи с крупными звездами и держал фотографа начеку. Рядом стоял и занимался тем, что представлял гостей, мужчина пониже ростом.

– Ноэль? – тут же взвился Ричард, теряя всякое чувство такта. – Ты что, черт возьми, тут делаешь?

Ноэль Мабит в глазах Ричарда был заклятым врагом. Никто точно не знал, чем именно он занимается, но, если в долине Фолле случалось официальное мероприятие, Ноэль Мабит присутствовал на нем в какой-то ушлой, едва ли служебной, роли, исключительно выполняя задачу смазки на шестернях бюрократии. И он никогда не пытался скрыть ни своей неприязни к Ричарду, ни своего восхищения Валери.

– Мадам д’Орсе, – елейно протянул Ноэль Мабит, – как я рад вас видеть. Выглядите… просто fantastique[20].

– Ноэль, – отозвалась Валери, которую его присутствие тоже застигло врасплох, – как мило с вашей стороны, благодарю.

– Месье Эйнсворт, – не глядя Ричарду в глаза, холодно произнес Мабит таким тоном, будто потягивал вино, в котором полным-полно крошек от пробки, – не уверен, что ваше имя в списке…

– Поищи доктора, пресс-секретаря или начальника службы безопасности.

Ричард был не из тех, кто любит пользоваться влиянием – хотя бы потому, что раньше никаким влиянием не обладал, – но этот человек доводил его до белого каления.

– Ах, да, – Мабит и глазом не моргнул. – Вот здесь, в самом низу.

Он поставил галочку в списке, затем щелкнул пальцами а-ля метрдотель, и Ричард ощутил, как от выверенного хамства этого мелкого