Ярость - Алекс Михаэлидес

особенно остро осознала, что все ее отношения были лишь видимостью, ее улыбки — фальшивыми, а игра — бездарной. К счастью, никто ничего не заметил. Больше всего ранило то, как легко оказалось обмануть Джейсона. Лана не сомневалась: муж сразу почувствует ее боль, поймет, насколько трудно ей даются самые простые действия — пройти мимо него, перекинуться парой фраз. Как страшно смотреть ему в глаза. Ведь Джейсон тут же прочтет все чувства Ланы в ее взгляде!

Ничего Джейсон не прочел.

Лана задумалась. «Неужели он всегда был таким? Настолько равнодушным? Наверное, считает меня круглой дурой. Видно, у него совсем нет совести…»

Но вдруг — Лана не исключала такую возможность — совесть Джейсона чиста, потому что он невиновен?.. Подозреваю: когда Лана собирала чемоданы в поездку, несколько часов, проведенных у меня дома, показались ей дурным сном. Истерика, слезы, клятвы мести — все это было не по-настоящему, просто она перебрала с водкой. А настоящее — вот оно; например, одежда в ее руках, одежда, которую она выбрала и купила для любимого мужчины. Чувствовала ли Лана, что соскальзывает обратно в блаженное неведение?

Не зря следующие несколько дней она старалась меня избегать. Не брала трубку, когда я звонил, а на мои текстовые сообщения приходили односложные ответы. Я все понимал. Не забывайте, мы с Ланой были очень близки, и я знал, что творится у нее в голове.

Конечно, Лана пожалела, что рассказала мне об измене мужа — и тем самым сделала ее реальной. А теперь, вывалив на меня все свои подозрения и обиду, решила оставить тяжелую ношу у меня в квартире и забыть эту историю.

К счастью, я был рядом, чтобы напомнить.

12

С того момента, как я ступил на Ауру, стало ясно, что Лана меня избегает. В манере ее поведения чувствовалась некая отстраненность. Холодок, не заметный постороннему глазу, однако я ощутил его тут же.

Я пошел к себе в комнату разложить вещи. Мне там очень нравилось: выцветшие зеленые обои, мебель из сосны, кровать с четырьмя столбиками. В комнате пахло старым деревом, камнем и свежим бельем. Я много лет останавливался именно в ней, нарочно оставляя частички себя — любимые книги на полках, лосьон после бритья, солнцезащитный крем, очки для плавания, шорты. Все это преданно меня дожидалось.

Разобрав вещи, я задумался, как вести себя дальше. И решил, что лучше всего откровенно поговорить с Ланой и напомнить ей истинную цель нашей поездки. Я заготовил небольшую речь, дабы призвать подругу не прятать голову в песок и вернуться к реальности.

Я пытался поговорить с ней весь вечер, но Лана ни на миг не оставалась одна. Без сомнений, она меня избегала. В наш первый вечер на Ауре я внимательно за ней следил. Изучал ее, пытался угадать мысли. Неужели эта женщина всего три дня назад рыдала на моем диване? А теперь недрогнувшей рукой вонзает нож — нет, не в сердце мужа, в жареное мясо, чтобы отрезать супругу очередной кусок. Да еще с такой убедительной, искренней улыбкой, с таким умиротворенным и счастливым выражением лица, что даже я чуть не поверил.

Способность Ланы отрицать очевидное просто поражала. Если б я не вмешался, скорее всего, она спокойно проводила бы выходные, словно ничего не произошло. Зато Кейт, казалось, лезла из кожи вон, желая спровоцировать скандал. Она потеряла всякую осмотрительность. Взять хотя бы историю с кристаллом.

После ужина мы сидели вокруг костра, и вдруг Кейт резко вскочила с кресла со словами:

— А где кристалл Агати?

Лана замялась.

— Агати уже легла. Может, потом?

— Нет! Мне очень срочно! Я тихонько зайду к ней и возьму кристалл. Я ее не разбужу.

— Дорогая, ты не найдешь кристалл. Он наверняка завален вещами ­где-то в комоде.

Лана лукавила. Она прекрасно знала, что Агати никогда не расстается с кристаллом, а перед сном кладет его на прикроватный столик.

— Агати не спит, — сказал Лео, кивнув на дом. — У нее еще горит свет.

Кейт ринулась в дом. Несмотря на нетвердую походку, настроена она была решительно. А несколько минут спустя вернулась, с победоносным видом сжимая в высоко поднятой руке цепочку, на которой болтался кристалл.

— Добыла!

Кейт устроилась возле костра, и пламя осветило ее лицо. Она подвесила кристалл над левой ладонью, и тот засверкал, отражая блики огня. Беззвучно шевеля губами, Кейт задала свой вопрос. Мне стало интересно, что она спрашивала. Без сомнения, некую вариацию на тему «уйдет ли он от нее ко мне?» или «порвать ли мне с ним?».

Невероятно! Редкостное бессердечие — бравировать своим романом с Джейсоном на глазах у Ланы. Какой же надо быть глупой, чтобы чувствовать себя настолько безнаказанной, настолько вне подозрений…

Или я несправедлив? Может, Кейт просто напилась — а что у трезвого на уме, то у пьяного на языке — и уже не соображала, что говорит и как близка к раскрытию своего секрета? Или это был намек Джейсону — скрытая угроза? Предупреждение от Кейт, что дольше терпеть она не намерена? Если так, то это она зря. Джейсон и ухом не повел. Он больше переживал из-за того, что проигрывал Лео в нарды.

Кристалл раскачивался вперед-­назад, вперед-­назад, вперед-­назад — четко по прямой, словно метроном. Ответ на вопрос был «однозначно нет».

Кейт стала мрачной как туча. Она сильно расстроилась. Потом зажала кристалл в кулак, чтобы он остановился, и бросила Лео.

— Лови, твоя очередь!

Лео отвлекся от партии в нарды и отрицательно замотал головой.

— Нет, я пас. Я просек, как эта штука работает.

— Серьезно? И как же?

— Это вы. Вы даже не догадываетесь, что делаете. Ваша рука заставляет кристалл двигаться, как вам надо.

— Нет, родной, — вздохнула Кейт. — Ты ошибаешься. Иначе я получила бы другой ответ.

■ ■ ■

Так что же Кейт спрашивала у кристалла? Позже я размышлял над этим не один год. Мне хотелось понять, до какой степени этот вопрос повлиял на последующие двадцать четыре часа. И на все ее ужасные поступки.

Неужели все, что произошло дальше, было вызвано кристаллом? И Кейт просто подчинилась его вердикту, не задумываясь о последствиях? Даже если так, вряд ли она догадывалась, чем все закончится. Да и откуда Кейт могла знать? Но дело зашло слишком далеко — финал оказался совершенно неожиданным.

13

Случай поговорить с Ланой наедине представился только на следующее утро. Мы пришли на маленький пляж с корзиной для пикника и расстелили на песке пледы и полотенца. Выждав, когда Лео отойдет, я начал.

— Лана, — тихо позвал я, — мы можем поговорить?

— Потом, — отмахнулась она. — Я плавать.

Я хмуро смотрел, как Лана идет к морю. Выбора не оставалось — придется последовать за ней. Море было гладкое, как стекло. Лана без остановки проплыла до плота. Я отправился вдогонку, доплыл до плота, вскарабкался по лестнице наверх и обессиленно рухнул на доски, ловя ртом воздух. Лана была в превосходной форме — ее дыхание почти не сбилось. Она сидела, обняв колени, и вглядывалась в далекий горизонт.

— Ты меня избегаешь, — отдышавшись, выдавил я.

— Разве?

— Да. Почему?

Лана ответила не сразу.

— А сам не догадываешься? — Она пожала плечами.

— Нет. Скажи мне. Я не медиум.

Я решил, что наилучшей стратегией будет прикинуться дураком. Поэтому уставился на Лану невинным взглядом и стал молча ждать.

Наконец она произнесла:

— В тот вечер у тебя дома…

— Да.

— Мы много всего наговорили.

— Да. — Я кивнул. — А теперь ты отстранилась. Что я должен думать?

— Мне нужно понять… — Лана пристально на меня посмотрела. — Зачем ты это делаешь?

— Делаю что? Пытаюсь тебе помочь? — Я смело встретил ее взгляд. — Я твой друг, Лана. Я люблю тебя.

Она еще некоторое время изучала меня, словно не веря моим словам. На миг я почувствовал, как внутри меня шевельнулся гнев. Бред ­какой-то! За столько лет ни одного дурного слова, ни одного конфликта — лишь нежнейшая дружба. Пока меня не втянули в их семейные проблемы…

Не делай добра — не получишь зла. Кто это сказал? Совершенно правильно! Я понимал, что оказался в щекотливой ситуации и давить сейчас на Лану нельзя. Иначе я рисковал ее потерять. Но я уже не мог остановиться.

— Прости. Я не могу просто стоять в стороне и смотреть, как тебя унижают.