300 вылетов за линию фронта - Григорий Евдокимов

Командованию стало ясно, что с этого аэродрома немецкие летчики работать не дадут, было отдано приказание - вернуться на прежний аэродром в Можняковку.

Боевая работа продолжалась

4 июля 1943 года, в канун решающих боев на Орловско-Курском направлении, полку было вручено знамя части. Для его вручения на аэродром прилетел командир 244-й бомбардировочной авиационной дивизии Герой Советского Союза генерал-майор авиации В. И. Клевцов.

Вручая знамя, командир дивизии сказал:

"Сегодня мне представилась приятная возможность от имени Президиума Верховного Совета СССР вручить вашему полку знамя. Пусть оно напоминает вам о священном долге преданно служить Советской Родине, защищать ее мужественно и смело, не щадя своей крови и самой жизни. Выражаю уверенность, что личный состав полка с честью пронесет это знамя, до победоносного окончания войны".

Командир полка И. И. Малов, принимая знамя, заверил командира дивизии, что личный состав будет крепко держать это знамя в руках, не опозорит его малодушием или бесчестием, сделает все от него зависящее, чтобы приблизить час окончательной победы над ненавистным врагом.

Мы с волнением смотрели на развернутое полотнище красного цвета, в центре которого ярко выделялась нашитая золотистым шелком пятиконечная звезда, а под нею надпись:

"449-й бомбардировочный авиационный полк".

И мысленно клялись - отдать все силы, а если потребуется и жизнь, для полного разгрома немецких оккупантов.

После вручения знамени состоялся митинг. Выступающие летчики, штурманы, стрелки-радисты, техники выражали одну и ту же мысль - еще крепче драться с врагом, не давать ему пощады ни днем, ни ночью. Пришли на память слова, сказанные еще Петром 1: "Кто к знамени присягал однажды, - тот у оного до смерти стоять должен".

На рассвете 5 июля полк был поднят по тревоге, чтобы нанести бомбовый удар по войскам противника в районе Белгорода. Когда экипажи вырулили для взлета, на старт было вынесено врученное накануне знамя части. Красное полотнище трепетало на ветру, вдохновляя летчиков на новые подвиги и свершения, и каждый из нас, вылетая на это задание, мысленно повторял... "До смерти стоять должен..."

Во второй половине сентября из дивизии поступила команда - перелететь на аэродром Нижняя Дуванка, что 25 километров севернее Сватово. К вечеру летный и наземные эшелоны были уже на новой точке и тут же приступили к подготовке самолетов к ночным полетам. Когда на аэродроме начали сгущаться сумерки, на КП был вызван экипаж Евгеция Мясникова.

"Олег, нас вызывают на КП, пошли быстрее", - обратился Мясников к своему штурману Олегу Берднику, находящемуся в кабине. На КП находились командир полка, начальник штаба, оперативный дежурный и двое гражданских молодых людей: парень и девушка.

"На КП и вдруг гражданские?" - удивились Мясников и Бердник.

"Вот знакомьтесь. Это и будут ваши извозчики". - пошутил И. И. Малов. "Костя, Зоя", - представились они. "Сегодня ночью в 22.00 нужно выбросить вот эту молодую пару. Район выброски - Борки, - карандаш в руке командира уткнулся в 30-40 километрах южнее г. Запорожье. - Полетите без стрелка, обоих парашютистов разместите в кабине стрелков. Бомб с собой не брать. До момента выброски на другие задания не отвлекаться. Минимальная высота выброски - 600 метров".

Когда экипаж и его пассажиры вышли с КП, в небе уже мерцали далекие звезды, а над верхним обрезом Зубчатой стены леса висел узкий серпик луны. Пока шли на стоянку, договорились так: при подходе к точке сбрасывания Олег передает команду летчику и стрелку-радисту "Приготовиться". По этой команде летчик выпускает шасси, а стрелок-радист открывает люк. По исполнительной команде "Пошел" стрелок-радист хлопает пассажиров по плечу, и те покидают самолет. После приземления парашютисты при благоприятной обстановке подают сигнал электрическим фонариком.

На стоянке стрелок-радист Федя Гурьев и Олег Бердник помогли пассажирам подогнать парашюты и разместили их в кабине. Маршрут проложили так, чтобы за линией фронта обойти крупные населенные пункты, аэродромы и железнодорожные узлы, прикрытые зенитной артиллерией. "Проходим линию фронта", - доложил Олег, когда под самолетом облитая бледным светом луны проплыла река Северский Донец. Высота 3000 метров.

"Как там маши пассажиры?" - спросил Олег Федю Гурьева. "Нормально. Сидят смирненько", - ответил Федя. "Не хотел бы я быть на их месте", подумал Гурьев. Ничего хорошего их не ждет там, внизу, в глубоком тылу на оккупированной врагами земле. Острое чувство жалости к этим молодым ребятам захлестнуло его. Полет проходил нормально, пока не зажегся ни один прожектор, не выстрелило ни одно орудие врага. Олег с напряжением всматривался в очертания земных ориентиров, чтобы не потерять детальную ориентировку. Через 35 минут полета над вражеской территорией справа по борту вдруг блеснуло зеркало прожектора, и длинный желтый хвост распластался на земле.

- Никак аэродром? - услышал Олег голос Жени.

- Да, это Запорожский аэродром. Летают, гады. Вот бы резануть по ним.

- Чем ты резанешь? У нас же нет с собой бомб.

- И то верно. Можно попробовать на обратном пути из пулеметов.

- Там будет видно. Сначала нужно выполнить основную задачу.

- Давай начинай снижаться.

Женя прибрал газ, и самолет, умерив свою звонкоголосую песню, устремился навстречу земле. Высота 800 метров. Самолет задирает нос и становится в горизонтальный полет. "Приготовиться", - раздалась в наушниках команда штурмана. Летчик выпустил шасси и самолет тут же сбросил 20 километров скорости, Гурьев открыл люк.

"Пошел", - и в темную бездну прыгнула сначала Зоя, а за нею - Костя. "Прыгнули", - доложил Гурьев и тут же закрыл люк. Летчик убрал шасси и ввел самолет в вираж. Долго кружился он над местом выброски, но, не дождавшись с земли сигнала, экипаж взял курс на Запорожский аэродром. На аэродроме горело посадочное "Т", а самолетов в воздухе не видно. Высота 300 метров. Заметив стоянку самолетов, летчик перевел самолет на планирование и тут же нажал гашетки пулеметов. Как по сигналу, на земле сразу вспыхнуло несколько прожекторов, застучали зенитки, потянулись к самолету разноцветные нитки эрликонов. Нужно было, как говорят, уносить ноги. Резким маневром Жене удалось выскочить в темную полосу. Самолет отошел от аэродрома уже на 10 километров, а сзади все еще продолжало бушевать месиво из огня и света. Как стало потом известно, знакомые нам Зоя и Костя отлично выполнили свое боевое задание и, вернувшись, через разведывательное управление фронта передавали экипажу Мясникова привет и благодарили за удачную выброску.

В воздухе только один экипаж

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});