Конфуций и Вэнь - Георгий Георгиевич Батура

составленную из совершенно «разных» Христов, – «мешанину», в эпицентре которой неожиданно оказались мандеи, можно только подивиться той честности, с которой автор «Книги Иоанна» описывает диалог мандейского крестителя Яхьи с пришедшим к нему на крещение «лже-Христом». Мы этот диалог сейчас частично приведем, но желая удовлетворить естественное любопытство нашего читателя, сообщим, как решила для себя мандейская община ответ на этот «неразрешимый» вопрос: почему, все-таки, Иоанн крестил Христа? Дело в том, что после просьбы Христа о крещении и после того – это самое главное! – как Иисус дал ответы на вопросы, заданные ему Иоанном (а они подобны «загадке Сфинкса»):

… тогда пришло «письмо» из дома Абатура:

– Яхья, крести этого обманщика в Иордане. Введи его в Иордан и окуни его, и выведи его опять на берег и здесь поставь его.

То есть, исходя из текста «Книги Иоанна», Яхья-Иоанн исполнил повеление «голоса свыше» и как бы против собственной воли допустил Христа к назарейскому обряду крещения. Если следовать мандейским текстам, то из них логически вытекает, что Иисус до своего крещения уже проповедовал и был известен в Иудее. Исходя же из евангельского текста, Он стал проповедовать только после крещения.

Скорее всего, евангельский текст искусственно устранил причину вражды между Иисусом и Иоанном Крестителем. К этому времени Иисус уже прослыл среди назареев, как лжец, и мандейское Писание оставило нам подлинную причину согласия Иоанна на такое крещение: указание одного из высших Богов мандеев – Абатура (почти древнеегипетского Бога из «Книги мертвых»). И в таком указании нет ничего необычного ни для мандея, ни для того, кто «имеет уши». Но перейдем к обещанному читателю диалогу между Иисусом и Иоанном Крестителем. После того, как Иоанн обвинил Иисуса в том, что Он лгал иудеям и обманывал священников, Иисус говорит следующее:

– Если я лгал иудеям, пусть пылающий огонь поглотит меня (Он действительно не лгал, потому что проповедовал «их» Бога Элохима – Г. Б.). Если я обманывал (мандейских) священников, – двойной смертью пусть я умру (т. е. смертью в «этой» и «той» жизни – Г. Б.). Если я отрезал их семя от мужчин (т. е. проповедовал монашество среди мужчин – Г. Б.), пусть я никогда не пересеку Море Конца («Тростниковое море», которое посуху перешли спасающиеся от египтян беглецы. В назарейской вере выражение «перейти Море Конца» – это обрести конечное Спасение – Г. Б.)

Далее Иисус произносит подобные «проклятия» в Свой адрес со словом «если» и относительно Своего «нарушения Субботы» и относительно «зачавших и беременных». Интересно то, что когда Он повторяет Иоанновы слова о «распространении позора», Он заявляет затем следующее:

– Если это действительно так, тогда пусть мои глаза не встретятся с (light on) Абатуром.

Абату́р – это небесный Судья, который взвешивает на весах душу человека после его смерти, определяя тем самым ее последующую судьбу. И если до сих пор мы могли – «встав на мандейскую точку зрения» – воспринимать такого Христа в качестве какого-то отъявленного лгуна и лицемера, то в последнем случае Его слова уже перешли ту «дозволенную черту», которую не в состоянии был переступить даже самый отъявленный негодяй. А это означает: Иисус и здесь, и ранее, был искренним, и именно таким хочет Его показать автор «Книги Иоанна».

Никакой назарей никогда не станет «шутить» с этим грозным именем – Абатур. А Иисус прямо заявляет Иоанну, что его совесть на смертном одре будет чиста и Ему не придется «опускать Своих глаз» перед взором этого грозного Судьи. Но из этого небольшого отрывка мы можем сделать вывод также и о том, что Иисус прекрасно ориентируется в назарейском гносисе: и Море-Суф, и имя Абатур известны только назареям, но не иудеям, рассуждения которых вращаются вокруг текста Торы.

Итак, Иисус несомненно искренен, независимо от того, что текст «Книги Иоанна» называет Его «лжецом» и «обманщиком». И осознать это для нас – удивительно. Вообще мы должны сделать логическое заключение, что Иисус был крещен Иоанном (по указанию этого Абатура!) только после того, как Он произнес перед Иоанном Свою «оправдательную речь». И чем дальше мы следуем по тексту этого диалога, тем больше наши симпатии склоняются на сторону этого уже мнимого «лжеца из Иерусалима».

Еще раз более внимательно остановимся на очень важном вопросе: почему Иисус заявляет о том, что Он «не лгал иудеям»? А может быть, все-таки лгал, пусть и «во благо»? Для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо еще раз обратиться к Благовестию Христа. В чем оно? И почему оно получило свое начало именно в проповеди Христа, а не Иоанна? Если бы Иисус это Благовестие выдумал «от себя», – Он действительно был бы «лжецом». Но Его призвал к этому Благовестию Отец, когда Иисус крестился в Иордане. Так по евангельскому тексту, а в реальной жизни, скорее всего, раньше этого события. Благовестие Христа-назарея основано не на собственных мыслях и домыслах, а на тексте иудейского Писания. Книга Бытие, особенно в своих первых главах, это Книга мене всего «иудейская». Когда созидается Адам Шестоднева, еще не существует ни Израиля, ни всех его патриархов, включая Авраама, а есть единый Первочеловек всего рода человеческого. Если бы Иисус действительно пытался что-то придумать «от себя», Он бы оставался на почве назарейского учения, и никогда бы не вернулся в иудейский «детский сад». Но Иисус слушает на Себя, а того Небесного Бога, который сделал Его Своим Сыном. И именно этот Бог, Элохим, сказал Иисусу, что «исполнились сроки и приблизилось время» прихода на землю Небесного Царства того Бога, который выше, чем иудейский Бог Яхве.

До времени проповеди Христа заявлять об Элохиме было бы ложью, но после того, как исполнились сроки, – это стало Высшей истиной для всего человеческого мира. Легкомысленно предполагать, что человек является конечным проявлением Бытия, и что именно на нем «замкнулась» разумная Вселенная.

Поэтому Иисус говорит: «Не нарушить пришел я [иудейский] Закон, но дополнить» (Мф. 5:17) все то, что существовало ранее. Для всех «дополнить»? Нет, только для «избранных», а все остальные будут продолжать жить в соответствии с Законом Бога Яхве, который никем не отменялся. И если бы Иисус стал «со всех крыш» кричать об этой «новой правде» Элохима, это следовало бы классифицировать как профанацию сокровенной тайны Бога.

Давайте задумаемся только о единственной действительно новой заповеди Христа, которую Он ввел, и которой до Него не существовало ни в одной религии мира: «Не прелюбодействуй». Это, согласно евангельскому тексту, означает, что у мужа – от его рождения – должна быть только одна женщина,