Зеркала и галактики (СИ) - Ворон Елена

– Он не услышит, сэр, – сказал Хэндс. – После «Илайна» Джон потерял эти способности.

– Какие? – заинтересовался Том.

– RF, – ответил пилот, как будто это все объясняло.

Мы с лисовином хором возмутились, и Хэндс растолковал:

– Связь на корабле работает в двойном режиме. – Он коснулся кнопки на воротнике. – Громкая – два нажатия; RF-связь – одно. Она сродни телепатической: когда вызываешь человека, он твой голос слышит в собственной голове. Чтобы меня услышали, я должен назвать его полное имя и представиться сам. Но близкие друзья, которые давно летают вместе, могут обойтись короче. Мистер Смоллет, например, скажет: «Дэн, ответь мне», – и мистер Эрроу его услышит. А Джона дозовешься лишь по громкой… Я схожу за ним, – пилот двинулся было к двери.

– Останьтесь, – велел первый помощник. – Алекс, отправь поюна. Зверь один пропадает.

Мистер Смоллет спустил тезку на палубу.

– Иди за Джоном. Скажи: «Где завтрак?» Понял? Беги к Джону скорей.

Поюн встряхнулся и затрусил к двери, повторяя:

– Беги к Джону. Где завтрак? Беги к Джону. – Он проскользнул в щель между шторкой и палубой. Снаружи донесся удаляющийся голос: – Понял? Он не услышит, сэр.

Дик Мерри потянулся на стуле и лениво предположил:

– Джону с тележкой не справиться. Он же навигатор, а не кок.

– У нас на «Стремительном» был умелец, – заговорил Джоб Андерсон. – Он решил тележку отменить. Поставил антигравы на миски, плошки и прочие стаканы. Наполнил емкости жратвой и отправил своим ходом в салон. Любо-дорого смотреть было, как они вплывали: точно крейсера на параде. Приземлились на столе. Капитан наш был охотник до ветчины с фасолью; здоровенное блюдо с добром аккуратно село, куда надо. Но как назло случилась задержка – проблема у пилота, и капитан пошел в рубку. Мы стали его ждать, конечно. А у плошек-то свои мозги: они выждали, пока мы, так сказать, поедим, поднялись и поплыли обратно. Уж мы за ними гонялись!

– Это что! – оживился Мерри. – На «Серенаде» был случай…

Он не успел рассказать про «Серенаду»: в недрах корабля взвыла полицейская сирена.

– Что за черт? – второй помощник Крис Делл кинулся вон.

Завывания сирены приближались. Я поглядел в округлившиеся глаза лисовина.

– Это наше?

Он кивнул.

Крис Делл вошел обратно в салон, а следом влетел поюн Александр: распушенный хвост похож на шар, пасть разинута, розовый язычок дрожит, из маленького горла вырывается оглушительный вой:

– Вау-вау-вау-вау!

Хэндс подхватил зверя, подбросил в воздух, поймал – и Александр умолк, как будто его выключили. Мгновение стояла тишина.

– Ха-ха-ха! – сердито заорал поюн и замолотил лапами. – Извращенцы, самоубийцы, Чистильщики! Что это за хренотень?! Объясните!

Среди грохнувшего смеха умер, еще не родившись, вопрос: отчего взвыл положенный Томом «сторож»? Кто сунулся ко мне в каюту – поюн или Сильвер, которого зверь искал по заданию капитана? Через минуту прибыл сам бывший навигатор с упомянутой тележкой – громоздким сооружением на антигравах. Он извинился за опоздание и принялся переставлять еду с блестящих полочек тележки на стол. Поваром Сильвер оказался отменным; его стряпню народ уплетал за обе щеки.

– Джон, я перестаю жалеть, что связался с RF, – сказал мистер Трелони, на миг оторвавшись от тающего во рту рыбного пирога.

– Я тоже, – заявил Том, подметая десерт и незаметно придвигая к себе мою порцию, до которой я еще не дошел.

Пришлось отнять, пока не лишился самого вкусного.

По столу змеючкой прошмыгнул поюн Александр, выхватил кусок мяса из тарелки мистера Эрроу.

– Ах ты, ворюга, – возмутился первый помощник.

Поюн положил добычу перед мистером Смоллетом.

– Юна-Вэл! – воскликнул он звонко.

– А ну пошел! – рявкнул Хэндс.

Александр припал к столу и боязливо пискнул:

– Юна-Вэл.

– Пошел вон, – вскочивший пилот думал схватить его, но капитан Смоллет прикрыл тезку рукой.

– Не кричите на зверя.

– Я задушу тебя, болтун, – пригрозил поюн из-под капитанской ладони.

– Поди сюда, – велел Сильвер. – Александр!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Юна-Вэл! – торжествующе закричал поюн. – Потаскуха!

Мистер Смоллет наподдал ему так, что Александр с визгом кувырнулся со стола.

– Джон, заберите его, – приказал капитан.

– Слушаюсь, сэр, – Сильвер подобрал оскорбленного поюна. – Извините, сэр.

– Вон отсюда. – В синих глазах мистера Смоллета полыхнул огонь.

Бывший навигатор выскочил из салона; за столом повисла тяжкая тишина.

Потерявший аппетит капитан больше ни к чему не притронулся. Остальные молча доели, у кого что осталось.

– И все-таки, господа, Джон – замечательный повар, – сыто вздыхая, подытожил Дик Мерри.

– Мистер Смоллет, – заговорил Хэндс, – эти его разборки с женой – что поюн повторяет – дело давнее. Сразу после «Илайна», когда они оба были не в себе.

– Она тоже обгорела? – спросил капитан.

– Нет. Я ее вытащил… Нам повезло.

Могу себе представить это везенье: муж находился в одном месте, а супруга с любовником – в другом. Не диво, что Хэндс вокруг Сильвера пляшет: старые грехи замаливает.

Капитан помолчал, разглядывая свои руки с царапинами, которыми вчера наградил его поюн. Затем чему-то улыбнулся и сказал:

– Израэль, вам причаливать «Испаньолу» к Станции. Пойдемте; смените Рейнборо.

Они вдвоем вышли.

– Крис, что за дела? – вскинулся Мелвин О'Брайен; золотистые веснушки аж потускнели от досады. – Меняем Рея на пришлого?

Крис Делл повернул к нему голову; из-за длинной челки блеснули прищуренные глаза. Шевелюра у второго помощника была что надо: густая и тяжелая, как у энглеландца. И темно-рыжий цвет хорош.

– Меняем, – подтвердил Делл. – И пришлый отныне будет старшим пилотом. Еще вопросы?

Мелвин не унялся:

– Да объясни: какого черта?

– А хрен я знаю, – огрызнулся второй помощник.

– Я знаю, – сорвалось у меня.

Или невесту мистера Смоллета, которую забрали Чистильщики, звали Юна-Вэл, или я не Джим. Хэндс спас ее на «Илайне» и этим заслужил благодарность нашего капитана. Однако старший пилот Питер Рейнборо – симпатяга и отличный парень; за что ж его-то смещать с должности?

– Довольно, – обрезал мистер Эрроу. – Скоро Станция. Подержите языки за зубами, господа. – Он поднялся и велел мне: – Пойдем.

Я приготовился к выволочке. Не к полноценной головомойке – правила RF ее запрещают – но к легкому внушению. Однако мистер Эрроу привел меня в медотсек, не воспитывая по дороге.

– Сюда, – он указал на помещение рядом с операционной.

Меня пробрала дрожь, когда я вошел. Ладно бы черные стены – к ним я уже привык. Здесь даже аппаратура и мебель были черные. К потолку было подвешено несколько металлических шариков; они покачивались и странным образом завораживали.

Мистер Эрроу усадил меня к столику и велел глядеть на его середину.

– Когда что-нибудь заметишь, скажешь.

Я послушно таращился. На матовой поверхности не было ровным счетом ничего. Мистер Эрроу стоял у меня за спиной; порой в одном из приборов раздавался неясный шелест.

– Ну? – не выдержал наконец первый помощник.

– Пусто.

Снова шелест.

– А так?

– То же самое.

Шелест – долгий, словно полосатый ползун прошуршал в куче палой листвы.

– Так?

– Ничего, сэр.

– Силен, бродяга, – пробормотал мистер Эрроу.

На черной столешнице проступили еще более черные смутные тени.

– Вижу, – обрадовался я. – Как будто люди какие-то… в длинных балахонах.

Мистер Эрроу с присвистом выдохнул сквозь зубы.

– Сопротивляешься как не знаю кто, – произнес он, отключая аппарат.

– Сопротивляюсь чему?

– Воздействию RF. Подними голову. – Он надел на меня гибкий обруч с крохотными синими блестками. – Перед тобой появятся фрагменты картинки. Постарайся мысленно достроить изображение. Начали.

На столе засветилось несколько желтых и голубых пятен. Что бы это было? Пожалуй, море и пляж. Я сосредоточился, пытаясь прогнать черноту, которая мешала увидеть целиком песчаный берег с полосой прибоя и невысокие волны. Чернота не желала отступать. С огромным трудом я расширил одно светлое пятно, где оказалась плеснувшая на камень вода с взлетевшими брызгами.