За пазухой у дракона - Елена Валерьевна Соловьева

ваши выходки слишком долго.

— Поступив так, вы совершите ужасную ошибку, Каталина, — проговорил дракон, спокойно укладываясь в постель и укрываясь одеялом. — Я нужен вам так же, как и вы мне. И с этим уже ничего нельзя поделать. Уверена, что не желаешь разделить со мной постель?

Он нахально приподнял край одеяла и усмехнулся.

А я топнула ногой и, прихватив свою подушку, направилась в комнату Антии. Прилегла рядом с ней, но так и не смогла толком выспаться. Все потому, что в голову лезли разные дурные мысли, а еще невыносимо чесалось левое запястье.

Антия встала первой и ускакала в кухню, мурлыкая что-то радостное под нос. А я поднесла руку к глазам и обомлела.

— Это что еще такое?.. — шепнула испугано.

Левую руку повыше запястья, словно широкая лента, охватывали рунические письмена. Надписи переливались и горели огнем, но при этом не обжигали. Только все еще чесались, как заживающая ранка.

 Чем я только не пробовала избавиться от неожиданного «украшения»: мылом, щелоком, щетками и даже уксусом. Все тщетно. Кожу запястья разъело и щипало, а самому браслету хоть бы что. Кажется, он только ярче стал от всех моих немыслимых манипуляций.

— Демоны побери этого дракона!.. — рыкнула я.

«Браслет» прикрыла длинным рукавом и старалась не обращать внимания на жжение и зуд, появившиеся от утренних «процедур».

— Доброе утро! — поздоровалась с матушкой Грэси. Поцеловала в щеку Антию: — Привет, малышка. Как вам спалось?

Хотела казаться беспечной и не выдать беспокойства. Уселась за  стол рядом с домочадцами, налила себе травяного чая. Потянулась, чтобы взять теплую еще булочку, но тут же отдернула руку. Проклятый браслет будто так и мечтал о том, чтобы стать всеобщим достоянием.

— Ух!.. — ответила Антия и показала два поднятых вверх больших пальца.

— И мне спалось неплохо, — поддакнула матушка Грэси. — Кому было неуютно в своей постели, так это сеньору Бэлтрену.

Сказав это, Грэси усмехнулась и, заметив мою пустую тарелку, положила в нее булочку и придвинула ко мне масло. За это я была так благодарна, что дослушала жалостливую историю о Бэлтрене Драко до конца.

— Во-первых, полночи он слонялся по дому, как беспризорное привидение, — продолжила рассуждать матушка. — А во-вторых, встал рано утром и отправился обливаться холодной водой. Глаза у него были красные, как у мертвяка.  Не позавтракал даже, ушел за камнями, решил вот забор подлатать.

Забор, конечно, штука хорошая, особенно каменный. И все же позволить Бэлтрену Драко и дальше оставаться в доме ― все равно, что жить под одной крышей с хищником: никогда не знаешь, что придет тому в голову. Сегодня он кажется домашним и ласковым, а завтра решит тобой полакомиться. В прямом или переносном смысле, как в случае с сеньором драконом.

Кстати, о домашней живности…

Какой бы невыспавшейся и расстроенной я ни была, все замечала. Антия тайком отщипывала булку и отправляла под стол. Тучка мучное не слишком уважал, да и не поместился бы в таком тесном пространстве. Следовательно…

Я резко нагнулась, приподняла скатерть, охнула. Распрямилась и неверяще переводила взгляд с матушки Грэси на Антию.

— Скажите, что мне это показалось, пожалуйста…

Локо, она же Бонита, не только с радостью жевала булку, но и проглатывала ее. И все бы ничего, если это существо было обычной собакой. Но это же мертвяк, который не ест в принципе, подпитываясь только магической силой хозяина. Но это пес ел, и ел с аппетитом.

— Псине тоже нравится моя выпечка, — сообщила матушка Грэси с очевидной гордостью в голосе. — Хорошая девочка, Локо.

Опустив руку под стол, Грэси потрепала собаку за холку. Матушка Грэси! Та самая, которая даже живых собак побаивалась, не говоря уже о мертвяках. Да когда некромантская армия только проходила мимо поместья, эта почтенная сеньора с визгом пряталась на чердаке. И вдруг вот вам: бесстрашно гладит мертвяка, как какую-нибудь комнатную болонку.

— Напоминаю тем, кто не в курсе: за собакой придется убирать крошки, — проговорила я и строго посмотрела на Антию. Та кивнула, подтверждая согласие. — Именно крошки, потому что булку кое-кто тратит впустую. Еда не может перевариться в организме, не имеющем большей части органов пищеварения.

В общем, завтракать мне резко расхотелось. Как и заглядывать под стол, проверяя, что конкретно там происходит. Но ноги я все же убрала, на всякий случай. Вдруг, Локо не только булку любит, но и человеческие ножки.

— Так вот, насчет Бэлтрена, — вернулась к прежнему разговору. — Пора ему возвращаться в свой дом и к своим прежним обязанностям.

— Великая праматерь с тобой, деточка!.. — всполошилась матушка Грэси. — Подожди, хоть забор починит. И вообще: в доме мужские руки всегда пригодятся.

Я поперхнулась глотком чая, вспомнила вдруг, на что способны руки Бэлтрена Драко и не только они. О его губах я тоже прекрасно помнила.

— Он не только мужчина, но и дракон, к тому же, наместник Арагосы, ―  напомнила не то матушке, не то себе самой, обмахиваясь салфеткой, как веером. —  У него есть обязанности, которыми не стоит пренебрегать.

— Но до того, как он вспомнит все и возвратит магию, сеньор Драко не может вернуться, — упрямо настаивала матушка Грэси. — Выгнав из дома, вы обречете его на верную смерть.

Да, мне тоже было жаль Бэлтрена, и если бы он не вел себя так нахально, мне даже не пришла бы в голову идея выставить его за порог. Но наглый дракон явно пренебрегал законами гостеприимства.

— Он может дождаться возвращения магии и памяти где-нибудь в другом месте, — настаивала я. — В северной части Арагосы полно заброшенных домов, пусть выберет себе любой. Я же в свою очередь готова обеспечить его всем необходимым, в том числе продуктами и финансами.

Вот выручу деньги за букашник, куплю этому прохиндею приличные штаны, и пусть себе идет на все четыре стороны. И рубашку приобрету обязательно, чтоб не сверкал по дому своим мускулистым торсом. И ботинки нужны нормальные, не дело наместнику Арагосы щеголять босиком. И куртка нужна, носки опять же…

Великая праматерь, этот дракон слишком дорого мне обходится!..

— А чего это сеньор Бэлтрен вышел утром из вашей спальни, деточка? — поинтересовалась матушка Грэси и хитро пощурилась. — И вы отчего спали в комнате Антии… Поругались опять?

— Да мы и не мирились, — обреченно буркнула я. Как будто оправдываясь. — Мы просто не