За пазухой у дракона - Елена Валерьевна Соловьева

пригодится.

Уставшая, но довольная выполненной работой, я отправилась спать. Долго ворочалась с боку на бок, переживая в памяти прошедший день. А когда практически провалилась в сон, вдруг почувствовала, что нахожусь в постели не одна.

Глава 11

Ноги коснулось что-то мохнатое, и я разумно предположила, что это Локо-Бонита явилась по мою душу. То ли решила, будто мне особенно нужна защита этой ночью, то ли, напротив, решила сожрать.

— Пошла прочь! — рявкнула я что есть мочи, стараясь не выдать парализующего страха в голосе. Ну, не привыкла общаться с мертвяками, Уж простите. — Убирайся из моей постели, плешивая мерзость!!!

Судя по рычащему стону, попала я куда следует.

Темный силуэт, нависавший над кроватью, грохнулся на пол. Вот только ползти к двери совершенно не собирался, а вместо этого изволил ругнуться так, что портовые грузчики позеленели бы от зависти.

Я решительно встала с кровати и, включив масляный светильник, поднесла его ближе к изножью. Все же матерящийся пес-мертвяк ― это слишком даже для того безумного дома, где мне пришлось поселиться.

— Плешивый-то почему? — вопросил сидящий на полу Бэлтрен Драко. — И совсем не мерзкий, к вашему сведению!

Потирал он, кстати, совсем даже не плешивую макушку, на которой, кажется, образовалась шишка. Ну да, я пяткой попала метко и точно в цель, как учил преподаватель боевых искусств.

— Матушка Грэси говорит, что от спанья на чужих подушках у всех мужчин образуется плешь. Драконы не исключение. И, судя по количеству оставленных в городе любовниц, ваша густая шевелюра вскоре покинет вашу голову. Если вы, конечно, не перестанете забираться в чужие постели. Особенно в те, куда вас не приглашали.

Бэлтрен поднялся и, перестав массировать шишку, негодующе воззрился на меня с высоты своего огромного роста. Посмотрел-посмотрел, а потом как усмехнется. Как кивнет, словно бы понимающе.

— Вы ревнуете, моя милая ханжа. Утверждаете, будто абсолютно равнодушны, но при этом не можете не думать о девушках, что были у меня до вас. За такое признание, я, пожалуй, готов простить вам дерзкую выходку, Каталина.

— Что-о-о?.. — протянула возмущено. — Ни о какой ревности не может идти и речи. И не какая я не милая, тем более не ваша.

Бэлтрен был обнажен по пояс, и его могучий торс невольно приковывал к себе мой взгляд. Еще больше завораживали стальные глаза, которые сейчас скользили по моему телу, заставляя кровь бурлить, а дыхание учащаться.

— Когда вы злитесь, вы еще прекраснее, Каталина, — он протянул руку и приподнял мой подбородок. И я почему-то позволила ему это. — Бонита заняла мою постель, не мог же я ночевать на полу.

— Не знала, что вы такой неженка! — фыркнула в ответ и сделала шаг назад, увеличивая между нами дистанцию. Исходящий от дракона жар опалял не только тело, но и мысли, заставляя их течь не в нужном направлении. — И с чего вы решили, будто можете ночевать в моей?

— Не идти же мне к матушке Грэси, — оправдался Бэлтрен. — Я вовсе не неженка, но старушка ужасно храпит. К тому же ты мне нравишься гораздо больше, Каталина.

— А ты мне нет! — рявкнула в ответ и сделала еще шаг назад.

Уперлась спиной в стену, масляная лампа в моей руке дрогнула.

— Я бы так не сказал, — нахально заявил дракон, подбираясь ближе. Забрал у меня лампу и переставил на прикроватную тумбочку. — Еще недавно ты таяла в моих объятиях.

Прикосновение его пальцев к моей щеке было таким нежным, что вопреки здравому смыслу у меня вдоль спины пробежали мурашки.

— Я сделаю все, чтобы это больше никогда не повторилось, — сказала и нервно сглотнула.

Мой взгляд был устремлен на тонкие, но чувственные губы Бэлтрена. О да, я помнила, какими страстными могут быть его поцелуи.

— А я сделаю все, чтобы повторилось, — проговорил он.

 Склонился к моему лицу. Его губы почти коснулись моих. Но я предупреждающе уперлась ладонями в его грудь и строго произнесла:

— Не советую этого делать, в противном случае рискуете получить еще одну шишку.

— На этот раз я буду готов, — предупредил он. — Вам, дорогая, не удастся застать меня врасплох.

— Неужели? — уточнила и резко вскинула колено. Вот именно так, как преподаватель учил.

Вот только он забыл предупредить, чем подобное может закончиться, если имеешь дело с наглым и самоуверенным драконом. Он подхватил меня под колено и закинул ногу себе на бедро. Все это было проделано с такой грациозной легкостью, что я даже пикнуть не успела.

А вот громко возмутиться ― да, смогла.

— Да как вы смеете! — проговорила, глядя в его склоненное надо мной лицо. — Немедленно отпустите!

— Вам не этого хочется, — возразили мне. И не отпустили. — А вот этого.

Его губы все же накрыли мои. Стали ласкать их умелыми, нежными движениями, приручая и покоряя. На секунду я замерла, но уже в следующую показала зубки. Вот именно, укусила нахального дракона.

— Никогда больше не делайте этого, — проговорила, мстительно наблюдая за тем, как Бэлтрен Драко касается собственной нижней губы, а после с некоторым удивлением смотрит на оставшуюся на пальцах кровь. — Я вам не Лусия Ортис, со мной нельзя обращаться подобным образом. Я уже сказала, что никогда не стану вашей любовницей, и готова повторить это хоть тысячу раз.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Маневр сработал, Бэлтрен выпустил меня из захвата. Но мое сердце все еще колотилось бешено, а грудь высоко вздымалась. Я воинственно тряхнула волосами и грозно воззрилась на Бэлтрена.

Однако следующие его слова заставили меня растерять боевой пыл.

— Я передумал насчет любовницы, — проговорил он, хищно сузив глаза. Губа его уже не кровоточила — зажило все, как на драконе. — Я выбрал тебя, Каталина, и ты будешь моей. Пусть я не помню прошлого, но в одном уверен абсолютно: мы созданы друг для друга.

— В этом вы так же неправы, как в том, что ваше имя Фернандо Гомес, — возразила я. — Так и быть, по закону гостеприимства не выгоню вас ночью из дому и даже позволю заночевать в своей постели. Но без меня. А завтра утром вы покинете навсегда это место. Вы и ваша жуткая собака. Мне все равно, где вы станете жить и что делать до того момента, как к вам вернется память и силы. Я и без того терпела