Великий князь Владимирский (СИ) - Лист Банный

— Составьте списки людей, в них укажите, кому что нужно. Остальные выберете себе старших, по месту проживания. Их задача будет такая же. В-третьих, пока не обустроитесь, жить можете тут. Учтите, помогу серебром без возврата только с постройкой жилищ. Кто решит восстанавливать мастерские, трактиры и прочее, то или за свой счет, или выдам заем, под небольшой процент. Так что рассчитывайте свои силы и возможности. Если какая сволочь вздумает наживаться на погорельцах и предложит серебро по кабальным условиям, доносите тиуну, немедля. В моих землях упырям места нет. И последнее. Посчитайте, кому и сколько необходимо запасов продовольствия, чтобы не опухнуть с голоду, пока не встанете на ноги. Бересту отдадите моему огнищанину. Пока же питаться можете в лагере. Все, расходитесь и выполняйте.

Подозвал Федора Горелого и Илью Муромца.

— Федор. Выводи терцию на учения, в лагере не протолкнуться. Погоняй три недели по полям, потом возвращайся. Илья, отправь гонца к Ильхам-хану, пусть со своими булгарами присоединяется к Федору. Попугают терцию, заодно подучаться взаимодействовать с пехотой. Еще скажи Андрею Туровскому, чтобы усилил контроль на реках и дорогах. Поджигатели ушли, хорошо бы поймать. Кстати, как семья? У тебя в усадьбе все спокойно?

— Все хорошо, князь. Верея, правда, напугана, как бы не родила, раньше срока.

— Опять?! Ну ты молодец.

— А то! У моего отца девять детей было, правда умерли в детстве четверо. Нам же Бог пока только четвертого послал.

— Старайся тогда, отец-герой. Сам видишь, сколько народу погибло, государству нужны люди.

Прошелся по лагерю, вникая в мелкие проблемы людей. Одни хотели перебраться в другой городской конец, другие просили помочь с одеждой, спаслись почти голыми, третьи разузнать про займы. Такие мелочи могли бы решить и мои подручные, но нужно привязывать к себе подданных, особенно выходцев из других княжеств. Пусть видят, что я лично забочусь о них и помогаю в трудный час.

Вернулся в замок к вечеру. От боярина Федора прибыл человек, с известием, что поджигателя пока не раскололи, продолжают допрашивать. Вызвал тиуна и огнищанина, распорядился насчет помощи погорельцам.

Утром, только вышел из спальни, столкнулся с Ждановичем.

— Доброе утро, князь. Выпытали у мерзавца, кое-что.

— Пошли позавтракаем, там и расскажешь.

Как оказалось, поджигатель был из Рязани. Всего в его шайке насчитывалось десять человек. Кто заказчик, он не знал, но наняли их именно в рязанских землях.

— Этим то что надо? — удивился я. — Пообещал же не захватывать их владения.

— Может не поверили? У них там сейчас не поймешь, кто правит. Олег в плену у Батыя, сын его младенец, пронских князей всех перебили монголы, как и рязанских бояр. Вылезли на верх несколько захудалых родов, но ни силы, ни богатства нет. Надобно Андрея расспросить, у него там есть свои люди.

Послали за Андреем.

— Не иначе, как Дмитрия Святославовича рук дело, — заявил начальник разведки. — Он в Новгороде отсиделся, пока Батый разорял владимирские земли. И там же был, когда его отца и дядю в Ростове захватили. А недавно съехал, незнамо куда.

Я стал вспоминать этого родственника и не смог. Когда появился в этом времени, тот был еще мал, а потом не до него было. У этого князя мотивы были. Папа в моей темнице, занять их семейке какой-либо стол я не дам. Серьезные основания для ненависти.

— Срочно отправь гонца к своим людям, пусть сообщат, что твориться в Рязани, — велел Андрею. — Тебе Илья говорил, про заставы?

— Ага. Ищут.

— И еще. Федор Жданович, пошли надежных парней в Стародуб, как бы и его не сожгли.

Город стал возрождаться. Лес валили не только в его окрестностях, тиун Григорий сплавлял плоты, один за другим, по Клязьме, благо не далеко, а лесорубов у него хватало. Аргосец со своим собутыльником-немцем принимали самое деятельное участие в планировке концов и улиц, в распределении участков, сетуя на отсутствие плинфы и камня. Им хотелось, чтобы все значимые постройки воздвигались именно из такого материала. Но увы, дорого и жители сопротивлялись, даже те, кто был достаточно богат. Привыкнув жить в деревянных домах, они не хотели иного, считая, что в каменных вымерзнут за зиму. Да и возводить такие долго, а жить где-то нужно уже сейчас. Велел греку не смущать народ, им итак не сладко.

На пятые сутки после пожара, люди Андрея Туровского приволокли шестерых живых, но изрядно помятых рязанцев и три трупа. Боярин Федор допросил мерзавцев, но ничего нового они не сообщили. Те, кто знал заказчика, предпочли умереть. Спустя два дня, созвав предварительно горожан, всех преступников, и живых, и мертвых, сожгли на берегу реки, а пепел бросили в воду.

Терция Горелого вернулась в лагерь через три недели. К этому времени большинство гражданских уже переселились в свои новые дома, так что оставшиеся не сильно напрягали бойцов. Вызвал в замок Бачмана, эмира, всех военачальников и ближников.

— Итак, скоро наступит решающий момент, — начал я совет. — Если хан выступит на Галицкие земли, то действовать станем следующим образом. Сперва идем на Рязань, забираем под мою руку. Оттуда на Черниговские, Киевские и Переяславские земли. Почти все города и крепости у них разрушены и сожжены, так что много времени это не займет. К тому времени хан должен увязнуть на Западе. Очень многое зависит от тебя, Андрей. Чем позже монголы узнают про нас, тем лучше. Так что постарайся. После этого спускаемся в Степь, окружаем ставку Батыя и захватываем ее. Сейчас она располагается в междуречье Северского Донца и Ворсклы. Зачистив ставку, выбираем место для битвы и ждем хана. У меня есть на примете несколько хороших вариантов, нужно обсудить.

— Кто останется в княжестве? — спросил Дружина, пока я отпивал из кубка.

— Ты и останешься, Кнутович. Что делать и сам прекрасно знаешь, но мы это еще обговорим подробнее. В замке за старшего будет Илья. Извините, войска вам дам мало, каждый человек на счету. Так что выкручивайтесь, как хотите, но землю сберегите.

— Почему я?! — возмутился Муромец.

— Потому-что я так решил. Продолжу. Андрей, постарайся помочь сбежать нашим послам, после выступления Батыя. Это почти невозможно, я понимаю, но все же. Теперь о том, что будем делать, когда победим. Бачман, тебе передадим всех половцев и алан, которых сумеем захватить в войске противника. Их верность монголам сомнительна, так что использовать в своих целях не составит труда. Придется тебе, мой друг, помотаться по Дешт-и Кыпчак, поднимая на восстание оставшиеся половецкие рода. Пусть отлавливают недобитков. Сначала займешься заволжскими половцами и кавказцами, потом переберешься в междуречье Волги и Урала. Эмир, ты в это время отправишься в Булгарию и подготовишь восстание там. Заберешь с собой всю мордву, черемисов, буртасов, башкир и мадьяр из тех, кто выживет. Как только подойдет Бачман, выступай с ним совместно. Я вижу ситуацию так. Ты правишь в своих землях, в сфере твоего влияния будут все земли перечисленных племен. Бачман, ты заберешь себе все восточные половецкие рода. Или ты и западные хочешь?

— Нет. Не потяну. Да и они не согласятся, будет много крови. А нас итак мало осталось.

— Я тоже так думаю. Пусть живут, как раньше. Пока. А там посмотрим. В любом случае и я, и эмир тебе поможем. Ведь так? — посмотрел вопросительно на Ильхам-хана.

Тот утвердительно кивнул.

— Между тем, пока вы будете заняты на Востоке, я подчиню все левобережье Днепра и помогу союзнику, Ярославу Всеволодовичу, взять под свою руку правобережье. Если он явится на битву, конечно. Затем пришлю вам на помощь отряд помещиков. Может и сам приеду, но это не точно, дел намечается столько, что уже сейчас страшно. Устье Волги предлагаю оставить свободным. Так привлекательнее для купцов. А нам сейчас очень нужна торговля, как, впрочем, и всегда. Нюансы обговорим позже, когда соберемся для заключения договоров, где-нибудь. Хоть у меня, хоть у эмира. Это вчерне. Все может поменяться и, скорее всего, поменяется во многом, но не в основном. Поэтому предлагаю ориентироваться пока на эти планы. Бачман, эмир, вы согласны?