Чуть больше мира - Катерина Снежинская

Нелёгкое дело, оказывается, из плена выбираться. Сил на него уйма уходит. А, главное, суетливое и бессмысленное.

Мечешься себе по коридорам, словно по лабиринту. И пусть с детства каждый переход и лестница знакомы. Толку от знаний, если из-за угла то стражники с дубинками наперевес вырулят. То, вообще, отряд воинов, заинтересовавшихся, чего это в подвалах бахнуло и с какого перепуга там так орут. А то и башня, стоявшая как раз над казематами, решит, что пришла пора рухнуть. Понятно, сложно ей стоять без куска фундамента. Сам дурак, перестарался. Достаточно ведь дырку сделать, а не целый пролёт стены сносить. Но и от этого знания толку немного. Не рассуждай, а уворачивайся от дубин, мечей с топорами, да норовящих садануть по темечку кирпичей. Причём от всего этого богатства одновременно.

Хорошо хоть, наткнулся на Эриха. И достало ума прихватить его с собой. Лодка, привязанная на всякий случай в той самой пещере под скалой, где когда-то наёмники прятались, дождалась, не уплыла. Но вот править в таком состоянии Даймонд точно не сумел бы. Да и не силён он в мореходстве.

Жаль, не догадался вместе с запасом воды и сухарей положить в барку тёплый плащ. Он бы сейчас очень пригодился.

— И с чего бы тебя Райлу на блюде не подать? — старый воин долго думал, покусывая седой ус.

Грех даже задремать успел. Впрочем, аэр был совсем не против, чтобы Эрих и дальше своими размышлениями занимался. Молча.

— Да потому что ты не веришь, будто брат действительно без посторонней помощи за борт свалился, — буркнул Натери, переворачиваясь набок и подтягивая колени к груди.

К лихорадке ещё и жжение присоединилось. С этим бы Грех справился. Ощущение, будто под кожей не мясо, а лава, к приятным, конечно, не относилось. Но оно привычным было, хоть и основательно подзабытым за четыре то года. Всё равно, что с постоянной мозолью ходить — обвыкаешься. А вот чувствовать себя горящим младенцем, в насквозь мокрые пелёнки завёрнутым, раньше не приходилось. Чужая холодно-влажная сила облизывала тело, будто собачьим языком. Вот кажется: нет лучшего средства от жара, чем холодная вода. А поди ж ты, не облегчение приносит. Только раздражает.

— И что из того? Ну, не верю, — изрядно помолчав, спросил Эрих.

Седоусый, насуплено глядя куда-то поверх носа лодки, чуть тронул рулевое весло. Подвинул ногу в грубом сапоге — скрипнула мачта. Натянутая верёвка, обмотанная вокруг щиколотки элва, заставила парус наклониться, зачерпнуть полупустым брюхом ветер. Как назло, погода стояла тихая. Море ровное — смотрись, как в зеркало. Только снежок мягко падал. Хлопья ложились на плотную воду, таяли не сразу.

— Да то, что ты за спиной моего брата больше тридцати лет стоял, — негромко ответил Грех, растирая зудящие плечи. — И служить его убийце, пусть он хоть трижды сын, тебе как серпом по…

— Так не доказал никто, что малой его столкнул, — рассудительно отозвался Эрих. — И служить кому другому не стану, не рассчитывай. Может, и дурь он задумал — я в ваших плясках не силён. Но по мне, так помереть с мечом в руках — самое то. Как раз достойно элва.

— Да никто тебя служить и не просит, — огрызнулся Даймонд. — Отвези, куда скажу и на том спасибо. Благо, везти не далеко.

— К Волчице, что ли, намылился? — хмыкнул седоусый. — Да-а, парень. Тайна-то твоя больше никакая и не тайна. А неча писульки царапать. Я вот ни писать, ни читать так и не научился. И что? Сплошная польза. Считай, двадцать лет по чужой жене сох, как щенок какой. И никто про это слыхом не слыхивал. Да ладно, не скрипи зубами. Про это только я, Райл, да дружок его — Ярил — и знают. Мне, понимаешь, о таком болтать не с руки. Чай не баба. А эти двое тоже трепать не станут. Потому как наш новый глава разве что по потолку не бегал, да ставни не грыз — 0 как взбесился! Думал, его точно падучая прихватит. Особенно когда про… Ну, сам понимаешь, про что, речь зашла, — Эрих хмыкнул. — Бардом не думал стать? Так у тебя ладно и складно получается…

— Заткнись, — устало посоветовал Грех.

— Да не хочешь и не надо, — покладисто согласился старик. — Только вот так-то, молча, не с руки. Да и тебе смотрю худо совсем. Давай уж поговорим. Всё легче. Вот, к примеру, скажи, какого ты там начудил? — элв обернулся, но ничего толком разглядеть не смог. То ли потушили пожар, то ли дыма уже просто не видно — смешался со снежным маревом у горизонта. — В смысле, чего раньше не утёк? Неужто так понравилось за решёткой сидеть?

— Не мог. Сил не хватало, — процедил Натери, сворачиваясь зародышем.

— Эк тебя, парень, — цыкнул Эрих. Подумал, да и накрыл аэра собственным плащом. — Вот так-то оно лучше будет. А ко мне хвороба не липнет. О чём там? Сил, говоришь, не хватало? А на Райловых харчах, значит, отъелся?

— Не тех сил, — буркнул Натери, плотнее закутываясь в мех.

Мог бы и сразу додуматься, отобрать плащ. Даже в голову ведь не пришло. Ну, спишем на недостаток опыта. С заложниками дела иметь ещё не доводилось.

— А каких? — не отставал Эрих. — Или про духа говоришь? Помню, ходили слухи, будто в тебе пламя немереной силы живёт. Но это тогда было, когда ты только из мамки вылез. Потом болтать перестали. А оно, значит, правда?

— Правда…

— И что? До сегодня не спало, а потом, получается, проснулось?

— Да что пристал? — рыкнул Грех. — Не твоё собачье дело!

— Ну и не моё, а всё одно любопытно. Да и сказал уж, в тишине-то оно как-то не так. Давай, парень! Не гребёшь, не правишь, так хоть байками потешь. Считай, расплатишься за плащ и проезд.

— Значит, отвезёшь, куда скажу?

— Отвезу, — проворчал Эрих. — Прав ты. Мне Райлу служить не с руки. Вот тебя доставлю и вспомню, где мой род живёт. Туда вернусь. Большой ли со старика спрос? А там до первой битвы. Да и хватит, зажился уже. Но зубы-то не заговаривай! Давай, бай.

— Да что там баять? — Даймонд перевернулся на спину, закинув на лицо согнутую в локте руку. Не столько от снежинок прикрываясь, сколько чтобы не смотреть в низкое тяжёлое небо. — Дух огня… Ну, скажем, и вправду много сил мне отмерил. Пока в Герронте жил, научился это скрывать. Там таких не слишком любят.

— Да уж знаю. У них только слова и остались, а почтения никакого.

— Ну да, — кивнул аэр. — Да и потом тоже. Зачем другим знать?