Последние - Таня Роу

сказал Остин. – И Лео просится в туалет.

Я зевнула и потёрла глаза, которые всё ещё жгло от сна. Я нащупала пряжку ремня и с усилием отстегнула её. Тело болело от долгого неподвижного сна в одном положении, а шея была затёкшей и болела так, словно её кто-то стянул невидимой верёвкой. Как только я вышла из машины, меня тут же окутал прохладный вечерний воздух.

Солнце уже начало медленно клониться к горизонту, окрашивая небо в золотисто-красные оттенки. Его яркие лучи падали на дорогу и кукурузное поле по обе стороны от нас, придавая этому месту странную, почти сюрреалистическую красоту.

– Боже, сколько я спала? – пробормотала я, поднимая запястье, чтобы взглянуть на часы. Четвёртый час. Значит, я проспала около шести часов. Я хмыкнула, не зная, радоваться этому или нет. Сон был необходим моему организму, но мышцы явно не оценили столь долгого отдыха в тесноте машины.

Открыв пассажирскую дверь, я спустила сонного Лео на землю. Его большие глаза всё ещё были опухшими от крепкого сна, а волосы смешно топорщились во все стороны, создавая видимость причудливого хаоса. Он выглядел трогательно и немного смешно, отчего я ласково потрепала его по голове, заставив лениво улыбнуться.

Осмотревшись, я постаралась приглядеть место, где можно было уединиться. Но вокруг, насколько хватало моих глаз, не было ни деревца, ни укромного уголка – только бескрайние поля.

– Придётся пописать в кукурузу, – объявила я, бросив взгляд на Лео. Тот ничего не ответил, только кивнул, потирая глаза.

Мы направились в ближайшие заросли. Высокие подсохшие стебли постепенно скрыли нас от машины, шурша от лёгких порывов ветра и наполняя пространство тихим шелестом. Остановившись спустя несколько метров, я убедилась, что нас не видно с дороги, и повернулась спиной, давая Лео уединение. Ветер шевелил мои волосы, напоминая о тех днях, когда мы с Лео и Джесси ходили собирать початки в поле у Галены. Тогда всё казалось другим: смех, солнце, корзины, полные кукурузы, а теперь – тревога, укрытая тонкой оболочкой притворного спокойствия.

Когда Лео закончил, я взяла его за руку и отвела обратно к машине. Остин всё ещё продолжал возиться с заправкой машины, а Лео, казалось, вновь начал клевать носом, едва забравшись на своё место в машине. Я же снова направилась вглубь поля, чтобы облегчиться самой.

Остановившись подальше от дороги, я быстро стянула джинсы и присела, сосредоточившись на своём деле. В этот же момент я услышала шорох. Он раздался справа, резкий, но короткий, он разорвал зыбкую тишину вокруг меня. Я тут же обернулась, моё сердце учащённо забилось, но вокруг ничего не было – только бескрайние зелёные ряды.

Наверное, это просто зверёк, мысленно успокоила я себя, вспоминая, как в поле у Галены мы часто встречали ежей, зайцев и даже лис. Но тревога не отпускала меня. Торопливо закончив своё дело, я натянула джинсы и обернулась, намереваясь вернуться к машине. В этот момент шорох повторился – теперь ближе и громче. Шум исходил из-за спины, а затем стебли зашевелились всего в нескольких метрах от меня.

Я замерла, не в силах сделать даже шаг. Всё тело напряглось, а ладони, сжимающие пояс джинсов, моментально вспотели. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь далёким пением птиц и едва различимыми голосами Остина и Лео у машины. Этот контраст между спокойствием вдали и нарастающим ужасом здесь, в гуще поля, доводил меня до безумия. И в этот момент из пожухлой зелени появился мутант.

Мгновение растянулось в бесконечность, и передо мной разверзся живой кошмар. Его тёмно-серая изуродованная кожа напоминала высохшую и потрескавшуюся глину. Лицо – если это можно было так назвать – представляло собой страшную, изломанную маску: пустые чёрные провалы вместо глаз, отсутствующий нос и зияющая пасть, из которой свисал покрытый чёрной склизкой кровью язык, рядом с которым болталась нижняя челюсть. Его тело выглядело так, будто его пытались разорвать на части – глубокие порезы обнажали сухие, потрескавшиеся кости, а от правой руки остался лишь жалкий обрубок. Левая рука была покрыта рваными кусками кожи, дрожащими при каждом его движении.

Едкий запах гниения и разложения моментально окутал меня, словно невидимая пелена. Я едва не закашлялась, пытаясь не вдыхать эту вонь, но мой желудок уже болезненно скрутило, а волна тошноты неприятно подобралась к горлу.

Прет замер в метре от меня, поворачивая голову и втягивая воздух через свои изуродованные отверстия вместо носа. Одновременно свистящий и булькающий звук пробил меня насквозь, а по спине пробежали мурашки. Я перестала дышать, боясь хоть как-то выдать ему своё присутствие. Мой лоб мгновенно покрылся холодной, липкой испариной.

Пистолет. Где мой чёртов пистолет?!

В голове всплыл голос Остина: «Твой пистолет всегда должен быть у тебя под рукой». Но он лежал в рюкзаке в машине, которая сейчас была для меня недосягаемой. И мой нож тоже был там.

И чем я только думала?

Дура, дура, дура!

Пока я мысленно ругала себя, прет внезапно раздал низкий, протяжный клёкот – звук, от которого в моих жилах застыла кровь. В следующую секунду он бросился на меня с пугающей скоростью. Я едва успела развернуться в сторону дороги, как он навалился своим тяжёлым, мертвенным телом, сбивая меня с ног.

Удар о землю был таким сильным, что воздух выбился из лёгких, лишив меня возможности закричать. Подбородок с силой ударился о твёрдую, иссохшую почву, а перед глазами поплыли тёмные пятна. Я начала задыхаться, издавая лишь хриплые, прерывистые звуки, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха.

Его липкий язык скользнул по моей шее, оставляя на коже мерзкую, холодную слизь. От этого ощущения меня прошибла волна отвращения и неотвратимого ужаса, но в этот момент воздух разорвал оглушительный выстрел. Грохот был таким мощным, что у меня заложило уши, а в голове начал звенеть противный шум. Холодная, вязкая жидкость брызнула мне на шею и волосы, от чего я непроизвольно зажмурилась, сдерживая рвотный позыв. Тело прета обмякло на мне и с громким хлюпающим звуком его голова, или то, что от неё осталось, рухнула на землю рядом.

– Чёрт возьми, Мэди! Где твой пистолет?! – голос Остина прорывался сквозь звон, наполняя воздух смесью ярости и тревоги. Он рывком стянул с меня тяжёлое тело мутанта, и я, наконец, смогла сделать долгожданный вдох, который тут же прервался хрипом.

– Я… я положила его в рюкзак, – прохрипела я, чувствуя, как мои руки и ноги трясутся. Адреналин кипел в крови, а сердце билось где-то в горле.

Лицо Остина вспыхнуло гневом, но больше всего в его глазах было беспокойства. Он резко