Женщина-рыцарь. Самые необычные истории Средневековья - Брезгам Галинакс

тем жёстче власть. Несчастный народ, обречённый на неизбывное рабство!..

Пока мы находились в Константинополе, наше поведение и наши традиции вызывали пристальное любопытство греков. Мне почудилось, что они завидовали нам, скрывая свою зависть презрением и насмешками; они называли нас «дикими и необузданными франками», – вот вам ещё один пример ненависти к «чужим»! – стремились показать свое превосходство над нами и были искренне рады, когда мы отбыли из Константинополя и переправились на азиатский берег.

* * *

Сарацины занимали тогда всю Азию, – во владении императора осталась только узкая полоска земли вдоль берега с несколькими крепостями, да небольшие острова в море, продолжал Робер. – Наша миссия казалась невыполнимой, но мы бесстрашно двинулись вперёд. Один из моих друзей сочинил песню, который мы потом часто пели в нашем походе:

Мы восхваляем наши имена,

Но станет явной скудость суесловий,

Когда поднять свой крест на рамена

Мы в эти дни не будем наготове.

За нас Христос, исполненный любви,

Погиб в земле, что туркам отдана.

Зальем поля потоком вражьей крови,

Иль наша честь навек посрамлена!

Земная жизнь была забот полна,

Пускай теперь при первом бранном зове

Себя отдаст за Господа она.

Войдем мы в царство вечных славословий.

Не будет смерти. Для прозревших внове

Блаженные наступят времена,

А славу, честь и счастье уготовит

Вернувшимся родимая страна.

Наше войско разделилось на отряды, действующие по своему усмотрению, – как я уже вам говорил, мы с друзьями вошли в отряд графа Танкреда. Кто-то решит, что подобное распыление сил ослабило армию, а я скажу, что оно её усилило. Каждый из наших рыцарей мог в одиночку сражаться с десятком врагов и побеждать их, а конный рыцарский строй, состоящий всего из сотни-другой всадников, был способен прорвать самую крепкую вражескую оборону. Зачем же было скучиваться, если это приводило к ограничению пространства для боя и позволяло противнику уменьшить число его потерь?

Кто-то скажет, возможно, что единоначалие укрепляет дисциплину, но я спрошу, – а кому она нужна? Тем, кто без неё не может воевать как следует, кто нуждается в том, чтобы его направляли и не давали ослабнуть его боевому духу. А к чему дисциплина рыцарю, когда он безо всякой указки сражается так, что лучше нельзя и желать, и уж, конечно, никогда не покинет поля боя бесчестно!

Если нам и нужен был командир, то лишь для того, чтобы сдерживать наш воинский пыл и не позволять идти в самое опасное место боя, к чему стремился каждый из нас! Да, да, каждый из нас, потому что мы, оруженосцы, тоже были преисполнены отваги, с каждым сражением набирались опыта, и, в конце концов, многие были посвящены в рыцари, – в том числе и ваш покорный слуга, но об этом речь впереди… И не важно, что двигало нами в большой степени – вера, жажда наживы или ненависть к сарацинам, – ибо в горячке боя забываются все побудительные мотивы и остается лишь отвага, которая либо есть, либо её нет.

Доблесть, умение и честь – вот что помогло нам одержать победу в великих битвах за Святую землю. У наших врагов было преимущество в силе, то есть в количестве воинов, в крепостях и припасах; у них были неограниченные резервы, которые поставлялись из глубин необъятной Азии, но всё-таки мы победили! И пока не ослабнет рыцарский дух, пока честь будет стоить дороже жизни, пока храбрость будет неразлучной спутницей благородства, – до тех пор сарацинам не одолеть нас, сколько бы их ни было.

Помните слова Маккавеев: «Горстка воинов легко может победить многочисленного врага»? Господь не видит разницы даровать ли освобождение руками множества или малого числа воинов, ибо победа в войне не зависит от многочисленности армии. Воистину, поражение или победа зависят от настроя сердца воинов, а не от военной удачи.

* * *

– Мне бы хотелось поведать вам о некоторых достопамятных сражениях, в коих я участвовал, – сказал далее Робер. – Но перво-наперво мы столкнулись с другими опасностями: нам пришлось бороться со страхом перед всякими нечеловеческими существами, населяющими Восток. Вы слыхали о дэвах и джиннах, святой отец?

– Дэвы и джинны? Это что-то вроде чертей? Или ангелов ада? – переспросил Фредегариус.

– Не совсем так, – возразил Робер. – Вы подлейте чернил в чернильницу, очините новое перо, а я тем временем расскажу вам о них…

Дэвы – это безобразные звероподобные великаны, покрытые шерстью. Иные из них имеют по семь рогов на лбу, загибающихся назад, у других есть розовые крысиные хвосты или суставчатые лапы, как у саранчи, а ещё у дэвов бывают кожистые крылья. Женские существа можно сразу распознать по длинным грудям, которые эти дэвицы закидывают за плечо, чтобы они не свисали до земли. Впрочем, дэвицы приветливы и хорошо относятся к людям, в особенности к мужчинам: как утверждал один из моих приятелей, видевших дэвиц, при встрече с ним они радостно скалили свои желтые клыки, растягивали до ушей жабьи рты, махали когтистыми лапами, шушукались между собой и масляно ему подмигивали.

Дэвы нередко владеют большими богатствами, так как управляют сокровищами земли – драгоценными металлами и камнями, – а обитают они обычно в диких, труднодоступных местах или внутри гор и на дне озер. Когда-то существовал целый город дэвов – где-то в Персии – но один из персидских королей разгромил его. Видя, что город удержать не удастся, дэвы пошли на прорыв: в книге, описывающей это событие, говорится так: «Многие взобравшиеся на колесницы, многие на слонах, многие на свиньях, многие на лисицах, многие на собаках, многие на змеях и ящерицах, многие пешком, многие летая, как коршуны, а также многие шли перевернутыми вниз головой и ногами кверху… Они подняли дождь, снег, град и сильный гром; они издавали вопли; испускали огонь, пламя и дым». Прорвав осаду, дэвы разбежались кто куда; удивительно, что они не дошли до наших христианских земель: видимо, дэвы плохо переносят холод и могут жить только в жарких странах.

Джинны выше дэвов, как по рождению, так и по положению. Сарацины верят, что Бог сотворил три рода разумных существ: ангелов, созданных из света; джиннов, созданных из огня; и людей, созданных из земли. В одной сарацинской рукописи, переведённой для меня знающим восточные языки аббатом из Антиохии, было сказано, что джинны – это воздушные существа с прозрачным телом, которые могут принимать различные формы. Сперва они являются в виде облаков;