Джош - Айвен Саутолл

- Меня включили в команду, тетя Клара. Он только ждал, чтобы я зашел, вы были правы. Я буду ловить, тетя Клара, я буду стоять за воротцами. Начало в двенадцать тридцать.

Большими мужскими шагами он идет по коридору, притворяться так притворяться, распихивает висячие нити портьеры... Вот те на! Ведро, и на коленях трет пол мыльной щеткой мисс Лора Джонс.

Лора выглядывает из-под растрепанных волос, старается раздуть в них щелку, чтобы лучше видеть. И сама похожа на спаниеля, грустного такого спаниеля, который то ли потерялся, то ли украден, то ли забрел в чужой дом. Ну, Джош, ты попался. Тетя Клара, спасите меня! Дорога на кухню перерезана, укрыться негде, перед тобою стоят торчком скатанные дорожки, сидит на пятках Лора, и разлито целое мыльное море.

- Вот и хорошо, Джош, - тетин голос из кухни, куда ему нет пути. - Я тебе говорила, что они будут рады тебя принять. Ты знаком с Лорой?

Знаком ли я с ней? Еще бы.

- Да, тетя Клара, я знаком с Лорой.

А Лора молчит. У нее подрагивают губы. Что она, в гляделки с ним играет? Хочет, чтобы ему стало стыдно? Могла бы не трудиться. Нет, правда, Лора, выключи-ка прожекторы.

- Лора - мой добрый друг. Она приходит каждый вторник и помогает мне по дому.

- Ах вот как, тетя Клара.

- Каждую неделю приходит обязательно, без исключений, хотя у нее дома, я не сомневаюсь, тоже много работы. А я без Лоры ни за что бы не управилась.

Ну уж неправда, тетя Клара, тут вы переборщили. Вы бы в этом доме запросто управились одна, да еще в соседнем порядок бы навели.

- Не наступай туда, где Лора моет.

- Не буду, тетя Клара.

- А ты свою постель застелил?

- Да, тетя Клара.

- И пол подмел?

- Да, тетя Клара.

- Ну, тогда будь добр, уйди пока и не мешай девочке. Сходи выполи клумбу в саду. И яйца собери в курятнике.

Не все сразу, тетя Клара. Что это вы меня так? Ухожу, ухожу. Но вот куда мне идти, я понятия не имею.

- Только ты не думай, что в тебе здесь не нуждаются, Джош.

- Да нет, что вы, тетя Клара, я понимаю. Понимаю, как теорию относительности.

- Ты мог бы сбегать для меня за покупками. Мне сегодня совсем некогда. А очень много всего нужно. Я тебе составлю список.

- Но мне до вас не дотянуться, тетя Клара. Надо шлепать вброд через мыльное море.

- Пройди тогда в столовую, и я передам тебе записку через перегородку.

Он попятился сквозь портьеру, стараясь не увидеть печальных глаз, не прочесть слов, которые, кажется, складываются у Лоры на губах: "Ты не пришел".

Да, но ты была очень уж настойчива, Лора; а кому приятно, когда заставляют.

Он в полутьме пробирается в столовую, сам удивляясь: как могло ему не прийти в голову, что вчерашняя встреча с Лорой - не последняя? А Лора - вот она, стоит на коленях и трет пол мыльной щеткой, Лора работает, но не за деньги. Бесплатно. Что-то в этом есть грустное. Та самая Лора, которая прыгнула с моста. Для этого нужна была сильная воля.

Лицо тети Клары над перегородкой.

- Вот. Список в кошельке, а кошелек - на дне корзинки. Тебе не в тягость это поручение?

- Нет, тетя Клара.

- Я так и думала. Список довольно большой. Если не обернешься раньше одиннадцати, ничего страшного.

Ну и ну, Джош, вот это неожиданность.

Он идет обратно по коридору, перешагивает порог между цветными витражами, делает пятнадцать шагов вверх с камня на камень и останавливается под горячими солнечными лучами, чтобы почесать в затылке.

Знакомо тебе это чувство, Джош, будто бы что-то не так, будто есть какая-то неувязка?

Открыл кошелек. В нем пусто. Только лежит одна трехпенсовая монетка и обрывок бумаги, уголок от большого листа. На нем торопливые строки: "Купи себе мороженого. И пойди погуляй. Храни тебя бог".

Тетя Клара, вы со мной заодно?

25

Джош сидит на могильном камне в загородке Плауменов, а внизу под ним лежит его прадед, и это вовсе не кажется неуместным.

Максимилиан Плаумен, род. 12.6.1821, сконч. 5.5.1910

Основатель поселка Райен-Крик

Он всегда толковал сомнения в пользу ближнего

Вот так так, прадедушка, интересно, кто сочинил эту надпись? Не иначе как тетя Клара, а? Здорово, когда такие слова выбиты на камне, под которым покоится твоя голова.

А знаете, прадедушка, ведь вы ровно на сто лет старше, чем я. Почти день в день. Сто лет назад вам тоже было четырнадцать лет и семь месяцев. Правда, здорово? Интересно, как все было в 1836 году? Вы тогда в Англии тоже ездили в деревню, как мы - в Райен-Крик? И сидели там на могильном камне под жарким солнцем, прикрыв голову какой-то дурацкой корзинкой? И у вас была своя тетя Клара, которая спасла вас в страшную минуту? И была там вот такая же Бетси, которая на вас не смотрела? И Лора, проклятье вашей жизни, и Билл, и Гарри, и Рекс, который все время хихикал? И к вам тоже приставал с вымогательствами какой-то маленький паршивец? Нет, правда, как все тогда было, сто лет тому назад?

И вас, прадедушка, тоже, как меня, все кому не лень пинали ногами, будто футбольный мяч?

А знали вы тогда, что станете основателем целого поселка? Знали, что построите мост? Что от вас пойдет род и он кончится вот таким Джошем, который придет посидеть на вашей могиле и выразить свое почтение? Сложное это дело - расти, вы согласны со мной? Расти и гадать: будешь ты в жизни знаменитым или не будешь? А сам даже не знаешь толком, хочется ли тебе этого. И может быть, ты так и пройдешь по жизни, плача о других и смеясь над собой. Наверно, вы потому и оставили столько этих дурацких автопортретов, что не хотели смеяться ни над кем другим?

Розмэри Каролина Плаумен (урожд. Брэддок)

род. 22.3.1831, сконч. 14.7.1868

В память о горячо любимой жене

Покойся с Богом, который тоже тебя любит

Вам предстояло, прадедушка, прожить без нее еще сорок два года. А вместе вы были не очень-то долго. Умерла и спит в земле, а была моложе моей мамы. Нет, правда, прадедушка, как это грустно. Потому, наверно, у нас о ней почти не говорят. Умерла так давно, что и не помнит уже никто. Грустно, когда тебя так давно нет на свете, что никто уже не помнит. Розмэри Каролина Плаумен, урожденная Брэддок. Я кладу для вас вот здесь цветок.

Джейн Брэддок Плаумен, род. 14.7.1868. Жила три часа

Покойся с Иисусом

Ох, прадедушка, а мне ведь никто не говорил. Как это грустно. Простите меня. Вы потеряли свою любимую и еще - новорожденную малютку. В один день. Это уж слишком. А я тут трепыхаюсь из-за какого-то крикетного матча. Вы плакали, прадедушка? Или вы были такой большой, сильный человек, который никогда не терял самообладания? Не может быть, наверно, плакали все-таки. Наверно, слезы слепили вам глаза. Я чувствую свою близость к вам и хочу, чтобы вы это знали.

26

Джош бродит в тени сосен между могилами, легко помахивая корзинкой, поддевая носком сухие иголки, и они пружинят, мягкие, как подушка, как перина, иголочка к иголочке, без единой зеленой травинки. Тихо кругом, так тихо, что слышно, как падает солнечный свет, как колеблются тени и дышит земля. Кто посадил эти сосны, прадедушка? Кто расставил их двумя рядами и превратил кладбище в готический собор? А мое утро - в стихи.

- Эй, Джошуа!

В душе что-то прыгнуло, словно оборвалось. Прислонившись к сосне, руки в карманах, стоит Гарри, будто он так тут всегда стоял. И не один только Гарри. Вон и Рекс выходит из-за ствола, и еще кто-то там, в тени, кого лучше бы вовсе не видеть: Бетси, невозмутимая, лицо неподвижное, ничего не выражающее. Может быть, она думает, что ее не заметно?

Рекс со смешком:

- Тебя что же, тетенька на кладбище за покупками послала? Чего накупил? Шесть футов земли для могилы?

Джошу хочется убежать, не нравится ему все это, даже не верится как-то. Гарри, Рекс и Бетси. Чего им от него надо? И много ли там их еще прячется?

- Вам, ребята, делать, что ли, нечего? Вы что, за мной следом шли?

- Мы тебя тут ждали, - Гарри, развернув плечи, отталкивается от соснового ствола. - Поговорить с тобой хотим.

- Чего вы ко мне пристали?

- А ты что из себя строишь?

- Здесь вроде кладбище. Человек сидит один, что тут такого?

- Ты не один тут был. Рекс тебя держал под наблюдением. Разговор насчет Лоры.

- Слушай, Гарри, - только чтобы голос был спокойный и ровный, чтобы не зазвучал жалобно, - при чем тут Лора? Я тебе вчера объяснял.

Гарри потер себе мосластым запястьем кончик носа.

- Она тебя ждала, а ты не пришел. Ты ее обманул. Джош понурился. Он-то думал, что это останется между ним и Лорой. Выходит, она наябедничала? Но тут же вспомнил Сынка. Сынка, который не получил обещанного пенни.

- Ты дал ей обещание - и не выполнил. Блинов - полон дом. Я не люблю, когда моя сестра плачет. Не люблю, когда из моей сестры делают посмешище. Пусть, мол, плачет. Ты бы что сказал, если б это была твоя сестра?

- Я, наверно, ничего бы не сказал. Я бы сначала выяснил, все ли мне об этом деле известно.

- По-твоему, Лора - врунья?

Джош опять весь напрягся, задохнулся.

- Я разве так говорил?