Изображая зло. Книга вторая - Евгения Никифорова

– Это были не наши люди, – вымолвил агент. Ему пришлось собрать в кулак всю выдержку, чтобы не отвести взгляда от разгневанного мужчины.

– Вот как? – в голосе Мелькарта пронеслась злая ирония. – И кто же это был? Кто надел чёрные маски и растерзал ни в чём не повинных жителей Парижа?

– Я не знаю.

– Ты не знаешь… Я скажу, кто это сделал. Рыцари Ночи!

– Нет.

– Рыцари Ночи из твоего отряда…

– Нет.

– … появились на улице днём, нарушив тем самым запрет, и, что ещё хуже, самовольно напали на мирных людей. Стариков, женщин, детей…

– Нет.

– Ты отрицаешь очевидное? Телевидение, газетчики, интернет – все кричат о проделках таинственных террористов! – Мелькарт поднялся с кресла и угрожающе близко подошёл к Риду. Тому хватило сил не отшатнуться. – Знаешь, что должно отличать Рыцарей от обычных террористов?

– Знаю.

– Они убивают стоящих у власти преступников. Мафиозников. Рабовладельцев. Служителей жёлтого дьявола Маммона. Но не простых людей. Не ради забавы, а ради высшей цели, ради идей, идеалов! Чёрная маска – это шлем. Быть Рыцарем – значит быть носителем духовных ценностей. Вот что отличает их от террористов – ублюдков, уносящих жизни тех, кто не может быть в ответе за чужие грехи. Рыцарь знает в лицо каждого, кого намерен покарать. А это…, – Мелькарт указал на разложенную на столе утреннюю газету, – недопустимо!

– Рыцари к этому непричастны, – произнёс Рид, старательно вкладывая в слова всю свою силу убеждения. – Я лично проверял людей. В тот день они никого не убивали.

С минуту Мелькарт проницательно взирал на агента, после чего вдруг успокоился, будто сам подобрал объяснение, и вернулся в кресло.

– Я клянусь, это были не они, – добавил Рид. – Соверши они такое, я бы не стал их покрывать.

– Кто-то подражает Рыцарям, – Мелькарт поморщился. – Очевидно, наши враги хотят дискредитировать их. Развеять образ Робин Гуда, опустить до уровня разбойников.

– Зачем?

– Потому что это спровоцирует меня приступить к активным действиям. И тогда они узнают, кто создал палачей.

Бешенство сменилось холодным расчётом.

– Людям следует знать, Рыцари Ночи призваны не для того, чтобы сеять хаос. Существует единственная истина, в которую должны все поверить: они очищают мир от грязи.

В дверь резко постучали.

– Да, – откликнулся Мелькарт.

В кабинет проник худощавый высокий мужчина в рубашке, застёгнутой лишь наполовину. Широкая цепь белела на фоне поросли, занимавшей грудь. Небрежный лихой вид довершали растрёпанные волосы.

– Познакомься, это Гектор Антарес, – представил незнакомца хозяин. – Я тебе про него рассказывал.

– Я помню, – ответил агент и вежливо кивнул Гектору. – Рид Картрайт.

Грек протянул руку. Рид посмотрел на неё с сомнением, но всё же пожал. У Гектора оказалась на удивление крепкая хватка.

– Скоро вернётся Морган, и тогда картина будет полной, – с удовлетворением констатировал Мелькарт. – Ты вовремя, Гектор. Мы как раз подошли к самому главному.

Весенние лучи высветили озадаченные лица.

– Рыцари Ночи – один из самых успешных проектов. Моё детище, – продолжил между тем хозяин. – Пусть покажут, на что они способны. Пусть продемонстрируют свои возможности.

Огромная машина агрессивно-чёрного цвета притормозила у кованых ворот. Окно опустилось перед подоспевшим охранником, и показавшаяся рука выставила на обозрение карту допуска. Механизм немедленно сработал, ворота распахнулись, и Рид нажал на газ.

– Здесь всё изменилось, – прокомментировал агент, оглядывая просторы частной территории. – Давненько я не был на базе.

– Ты посмотри что внутри, – ответил Гектор. – До сих пор поражаюсь.

– Ну, я не зря вложил столько средств, – уголки губ Мелькарта дёрнулись. – Результаты должны оправдывать ожидания.

Навстречу машине вышли несколько человек с оружием. Одного цепкого взгляда хватило, чтобы понять – то были люди военные, привыкшие к дисциплине и способные нажать на курок. Явно не пригодившиеся государству, они работали на секретном предприятии за более чем приличные деньги, были трижды перепроверены и оттого идеально подходили по всем критериям. Требовательный Мелькарт соглашался только на идеальное. Хозяина и его помощников встретили в полной готовности.

В последний раз Рид бывал на базе, когда её ещё строили. С той поры здание преобразилось. Широкий лифт отправил их на нижний этаж, далеко под землю – там гостей приняла уже другая охрана. Чистые освещённые коридоры, прохладный воздух, множество запертых дверей… Если бы Рид не знал, что по документам это место выдаётся за законное предприятие, он бы удивился его существованию. Это было похлеще «Walpurgis adherents».

Мелькарт прошествовал в кабину, закрытую бронированным стеклом. Двери позади агента, который вошёл последним, сомкнулись. Нажатие кнопки – и кабина поползла в тоннель, а после выехала в огромный зал и зависла под потолком, открывая обзор на настоящее поле боя. Мелькарт припал к стеклу, голодное выражение изуродовало его лицо. Люди, которые с увлечением тренировались прямо под ним, вызывали смешанные чувства восхищения и опасения. Среди Рыцарей Ночи были и молодые, и зрелые мужчины в прекрасной физической форме. Кто-то сражался между собой, кто-то занимался отдельно. Бег, прыжки, стрельба, обращение с ножами, рукопашные бои – то была малая доля интенсивного обучения.

– Я доволен ими, – произнёс Мелькарт. – А ты что думаешь, Гектор?

– Это тамплиеры нового времени. Такой и должна быть армия.

– И она есть только у меня. Если ставишь высокие цели, то и средства выбирай соответствующие.

Они переглянулись, и что-то таившееся в глубине их глаз насторожило Рида. Мужчины будто безмолвно общались друг с другом. «Насколько хорошо Мелькарт знает этого греческого бандита?» – подумал Картрайт. – «А главное, насколько хорошо Гектору знаком Мелькарт?»

Агент свыкся с мыслью, что у начальника нет и не может быть друзей. Он ни перед кем не раскрывался. «Но тогда кем приходится этот странный грек? Когда успел войти в доверие? И почему сейчас?»

– Ты уже определил лучших?

– Да. Желаешь познакомиться?

– Мне бы хотелось их увидеть.

Гектор кивнул и нажал на пульт. Кабина пристроилась там, откуда наиболее удобно было наблюдать за действиями. Затем он извлёк микрофон, включил и бесстрастно произнёс:

– Раз, два, три. Меня слышно?

Рыцари все как один застыли в ожидании.

– С удовольствием спешу сообщить: сегодня нас посетил Хозяин.

Реакция бойцов ошеломила Рида. Они зааплодировали, некоторые одобрительно просвистели. Монохромную массу лиц озарили улыбки. Рид, конечно, знал, что молодым людям нравился Мелькарт, но не думал, что это чувство выражается в виде глубокого, сакрального почтения.

– Хозяин приготовил особый подарок, – в голосе Гектора зазвучало воодушевление. – Этот подарок достанется тем, кто сумеет себя проявить. Я объявляю состязание, на котором будут участвовать лучшие воины, отмеченные нами по результатам прошлых поединков. Пусть вперёд выйдут те, чьи имена я оглашу. Остальных прошу освободить площадку.

Гектор принялся перечислять имена, и в итоге тридцать шесть претендентов предстали перед скрывавшимися в кабине судьями. Через окна Мелькарт прекрасно видел свою армию, тогда как она его нет: односторонние стёкла защищали от плодов ненужного любопытства. Только доверенным, выдержавшим испытания довелось познакомиться с организатором их преступного братства.

Состязание обещало быть долгим. Мелькарт с удобством устроился на скамье, отложил золотую трость и вытянул ногу, которая всё ещё доставляла неприятности. Рид помнил, с чем это связано, но предпочитал не говорить о том происшествии. За годы работы под руководством Тессера он ни разу не заикнулся о трагедии в Альпах. Рид вообще не хотел обсуждать фрау Морреаф с человеком, ради которого она умерла.

Гектор вызвал первых претендентов. Мальчики, ещё не постигшие премудрости взрослой жизни, но уже вкусившие кровь. Горячие, смелые, дерзкие. Рид с отчаянием узнавал в Рыцарях самого себя. С некоторыми судьба обходилась слишком жестоко.

В схватке один на один они стремились продемонстрировать незримому кумиру все возможности, показать, что способны на безумство и готовы исполнить любой приказ, даже самый фантастический. Мелькарт дал юнцам то, чего они так жаждали в переломную эпоху – идею, требующую борьбы. И они боролись. Рид с интересом наблюдал за сражением. Мальчиков хорошо обучили… Самая незначительная вещь становилась в их руках оружием, движения были отточены почти до совершенства. Им запретили убивать друг друга, но если бы Гектор позволил, Рыцари без зазрения совести уничтожили бы соперников – только ради того, чтобы снискать довольство Хозяина. Мелькарт это понимал, и чем дольше продолжались поединки, тем хлеще его прожигало тщеславие.