Гастроль без антракта - Леонид Влодавец

Тут теньенте Гонсалес несколько перевел дух, хлебнул кока-колы и продолжил:

— Звонок в дежурную часть полиции Лос-Панчоса последовал в 20.15 из отеля «Каса бланка». Сеньор Эрменехильдо Гальего, дежурный портье, сообщил, что из района Верхнего парка доносится стрельба. В 20.25 был поднят в воздух дежурный вертолет, а затем к месту происшествия были направлены машины полиции Лос-Панчоса.

В офисе дендрологов были обнаружены тела Вальекаса, Дьегеса, Пеньяфьеля и Чинчильи, а во дворе офиса — тела Кинтаны и Тойа. Смерть всех шести человек наступила от пулевых ранений приблизительно между 20.00 и 20.30. Предположительная картина событий была такова.

Алонсо Чинчилья, находясь в легкой степени опьянения, приобрел повышенную возбудимость. Неадекватно отреагировав на замечание кого-то из присутствовавших, он счел это замечание оскорбительным для себя и открыл огонь из автомата, Вальекас и Пеньяфьель при этом были убиты на месте, а Дьегес смертельно ранен. Опасаясь, что оставшиеся во дворе Кинтана и Тойа могут застрелить его, Чинчилья выскочил во двор и расстрелял их в упор. После этого он вернулся в офис, чтобы проверить, все ли мертвы. В это время очнулся Дьегес, который из последних сил поднял «таурус» и выстрелил в голову Чинчильи. Чинчилья был убит, а затем, через незначительный отрезок времени, скончался и Дьегес…

Гонсалес осушил еще один стакан кока-колы и торжественным голосом сделал вывод:

— Таким образом, сеньоры, дело можно считать фактически завершенным. Формально органы предварительного следствия обязаны представить материалы в прокуратуру на предмет возбуждения уголовного дела по статье 12 республиканского Уложения о наказаниях 1985 года. Однако можно почти не сомневаться, что прокуратура, ссылаясь на 43-ю статью закона Республики Хайди об уголовном процессе, откажет в возбуждении дела. Напомню, что, согласно 43-й статье, прокуратура имеет такое право, если по выводам предварительного следствия в убийстве подозревается биологически умершее лицо, чья смерть официально установлена в законном порядке…

— А как обстоит с делом об убийстве дона Франсиско Хименеса? — наконец-то вмешался корреспондент, которого Гонсалес, очевидно, здорово утомил своим скучно-чиновничьим тоном.

— Следствие продолжается, — многозначительно произнес лейтенант. — Пока мы ограничимся тем, что покажем фоторобот предполагаемого преступника, составленный на основании свидетельских показаний.

На экране появилось лицо, которое показалось мне удивительно знакомым. Особенно знакомыми были огромный шрам на щеке со следами швов и рубец под носом, на губе.

Однако припомнить, где я видел что-то подобное, мне не удалось, потому что вежливая Пепита пригласила нас с Ленкой за стол.

Здесь я едва не расхохотался во всю глотку. На столе появились блюда явно не антильского происхождения. В шикарной фарфоровой супнице с голубыми и оранжевыми цветами на крышке обнаружилась самая настоящая окрошка. Салат из огурцов, помидоров, репчатого лука и зеленого перца был выполнен явно по-московски. Осетрина и семга, черная и красная икра, наконец бутылка «Столичной» и ржаной хлеб — все это было подобрано именно для нас.

— Вот это да! — балдея, воскликнула Ленка.

Халяву мы всегда жрали с аппетитом. На второе нам еще и шашлык подали — видать, по данным Эухении, это тоже было русское национальное блюдо. Ну а от компота — точь-в-точь такого, каким нас в армии по праздникам поили, — я вообще выпал в осадок.

По три рюмки мы с Еленой выкушали — не удержались. Хрюшка стала розовая и очень довольная.

— Подремать бы… — потянулась она вальяжно. Если учесть, что предшествующую ночь я, мягко говоря, недоспал, то и у меня появилось горячее желание придавить подушку. Но тут в комнату явилась сама сеньора Эухения Дорадо.

— Прошу меня извинить, что я не смогла разделить с вами трапезу, — сказала супергадалка, — но сегодня был большой наплыв посетителей. Надеюсь, что мои повара не слишком ошиблись в рецептуре русских блюд, а я — в их выборе?

— Что вы! — вскричала Ленка. — Это было великолепно!

— Я рада, что вам понравилось. Думаю, на сытый желудок нам будет приятнее вести деловые разговоры. К сожалению, вчерашние события очень серьезно изменили ситуацию…

Сеньора выдержала паузу. В течение этой минуты я пытался догадаться, что она знает о нашем участии в этих событиях.

— У меня нет оснований думать, что вы очень хотели попасть в центр внимания прессы, — заметила Эухения. — Но тем не менее уже попали. Это не слишком удобно. К сожалению, теперь изменить что-либо трудно.

— Вы имеете в виду случай с доном Хименесом? — спросил я.

— Естественно. Я понимаю, что вы как настоящий кабальеро не могли не оказать помощь тонущему, но надо было чуть-чуть подумать о последствиях…

— Но если бы я не нырнул за ним, то, наверно, попал бы под подозрение…

— К сожалению, вы правы. Но инцидент с Хименесом только часть неприятностей, и не самая большая, увы.

Я поежился, потому что догадался: о Сифилитике она тоже знает. Правда, покуда она в лоб об этом не говорила, я решил придерживать язык и не торопить события.

— То, что вы вмешались в отношения сеньора Морено с его патроном Бернардо Вальекасом, — очень неосмотрительный шаг, — вздохнула Эухения. — Боюсь, что он мог бы стать роковым, если б вы вовремя не приехали ко мне. Теперь вам нельзя возвращаться в «Каса бланку де Лос-Панчос». Я уже распорядилась, чтобы ваши вещи перевезли сюда. Кстати, рюкзак уже здесь… Это неплохой набор веских вещественных доказательств против вас и сеньора Морено. У меня есть четыре свидетеля, которые видели вас вчера в джипе, и их показания могли бы коренным образом изменить сложившуюся версию. Конечно, пока они будут молчать, но это будет зависеть от характера наших будущих отношений…

Тетя явно намекала, что теперь мы с Ленкой поступили в ее распоряжение и она вольна нас казнить, миловать и эксплуатировать в свое удовольствие.

— Я думаю, что они будут носить взаимовыгодный характер. — Мне было немного не по себе, но я решил держать марку. Как-никак эта мадам все-таки питала к Чудо-юде некоторое уважение, и мне требовалось вести себя так, как подобает сыну уважаемого человека. Наглеть особенно не следовало, но и позволять Эухении сесть нам на шею и погонять палочкой не стоило.

— Мне приятно это слышать. — Сеньора Дорадо улыбнулась поощрительно, но с уверенностью в своем превосходстве. — Здесь, у меня в гостях, вы практически в полной безопасности. Я могу предоставить вам достаточно серьезную охрану и вне этих стен. Кроме того, я обеспечу вам кров и пропитание. Все это я как бы выношу за скобки. Прежде чем сказать, что еще я могу вам предложить со своей стороны, мне хотелось бы знать более точно, на какие ответные шаги с вашей стороны я могу рассчитывать.

Вопрос был, конечно, интересный. Отец, само собой, составил небольшой список услуг, которые могли послужить дальнейшему процветанию Эухении Дорадо. Во-первых, под обложку купленного еще в Москве ежедневника китайского производства заклеена малоформатная дискета. Что там было записано — я понятия не имел. Уезжая из России, я даже не догадывался, какая начинка у этой тетрадки, в которую Ленка записывала кулинарные рецепты из коллекции Нэнси Стюарт. Хавронья тоже узнала о дискете непосредственно перед отлетом на Хайди. Все, что мы знали о содержании дискеты, так это то, что ее очень ждет сеньора Эухения. Там могли быть и какие-нибудь прорывные программы по типу тех, которые разрабатывал некогда юный Джерри Купер, и какая-нибудь коммерческая, техническая, научная или хрен знает какая информация, за которую обычно платят очень большие денежки.

Во-вторых, еще одним хранилищем информации была Хавронья Премудрая. В конце концов, эта белобрысая головешка имела солидную начинку, хотя иногда прикидывалась круглой дурой. Хрюшка Чебакова произвела весьма большое впечатление на профессора Стюарта, заполоскала ему мозги, ошеломила тем, что ознакомила с теми достижениями, которых Чудо-юдо добился еще пару лет назад, однако при этом, демонстрируя полное равнодушие и невозмутимость, расколола Генри, заставив его выложить кое-какие данные, до которых Чудо-юдо еще не добрался. При острой необходимости отец разрешил Ленке поделиться этой информацией с Эухенией.

Наконец, если Эухения будет совсем уж упряма, мне разрешалось рассказать о свойствах перстней Аль-Мохадов. По крайней мере то, что я вроде бы о них узнал.

Что требовалось выпросить взамен? Прежде всего, информацию о Центре тропической медицины. Чем он занимался раньше, под эгидой Хорхе дель Браво, чем занимается нынче и что хочет делать дальше. Если возможно, то устроить рандеву с Лусией Рохас. Получить рецептик и сырье для «Зомби-7». Все это — программа-минимум. Она в общем и целом, может быть, и уравновешивала чаши весов. Услуга за услугу. Но вот сверх плана, явно не обеспеченная ничем адекватным с нашей стороны, оставалась информация о «фонде О'Брайенов», а также о том, куда девались Бетти и Вик Мэллори.