Теософические архивы (сборник) - Елена Блаватская

Наши три цели

Перевод – О. Колесников

Все поступки человеческого сердца, на которые мы взираем с похвалой или изумлением, суть примеры непреодолимой силы УПОРСТВА. Благодаря этому карьер становится пирамидой и отдаленные друг от друга местности соединяются каналами… Работы продолжались непрерывно, случались времена, когда преодолевались величайшие трудности, горы выравнивались, а океаны сдерживались слабыми силами человеческих существ.

Джонсон

Так и есть, и должно быть всегда, мои дорогие мальчики. Если бы Ангел Гавриил спустился с небес и повел успешное восстание против самой отвратительной и неправедной монополии, под тяжестью которой страдает бедный старый мир, то вполне вероятно, что он лишился бы своего благодушия за многие годы, возможно – за века, и не только из-за владельцев вышеупомянутой монополии, но и благодаря значительной массе тех людей, которых он освободил.

Хьюгз

Post nubila Phoebus.[385] После ненастья – солнце. Этими словами начинаем пятый год издания «ЛЮЦИФЕРА»; и, имея целью прервать межличностные баталии, разразившиеся на протяжении предыдущего года, издатель чувствует себя так, словно она заработала право на перемирие. Решив любой ценой насладиться им в будущем, она движима как сильным чувством презрения со стороны тупоголовости, невежества и фанатизма своих соперников, так и чувством усталости от подобных утомительных глупых пререканий. До сих пор ей удавалось справляться со своим негодованием и не слишком спокойным характером, и впредь она будет относиться свысока к клеветническим заявлениям, постоянной жертвою которых, похоже, становится.

Начало года – самое подходящее время для обращения к прошлому; и теперь мы приглашаем читателя обратить на это внимание.

Если посторонняя публика видит теософию через дым сражения лишь как смутно проступающие тусклые очертания, то по крайней мере члены нашего Общества должны помнить о задаче продвижения к нашей цели. Было бы страшно, если бы они не придали этому значения, посреди грохота этой сенсационной дискуссии о принципах Общества и клеветнических измышлениях, направленных на его участников. В то время как узколобые атеисты, христиане и спиритуалисты состязаются друг с другом в попытках покрыть бесчестием одного из лидеров теософии и умалить его притязания на внимание публики, Теософическое общество с достоинством движется к своей цели, поставленной им с самого начала.

Бесшумно, но непреодолимо расширяется его круг полезных деяний, распространяется любовь к ним у разных народов. Пока клеветники заняты своею недостойной работой, Общество творит факты для его будущих историографов. Это не полемические памфлеты или сенсационные газетные статьи, регулярно появляющиеся в печати, а очевидная реализация его первоначального плана по созданию ядра вселенского братства, возрождению восточной литературы, философских систем и психологических наук. Обществу исполнилось почти четырнадцать лет, и все-таки как много оно еще не осуществило! Но как много работы уже совершено, причем работы самого высочайшего сорта! Наши противники, возможно, и не склонны оценивать нас по достоинству, однако наши доказательства (и оправдания) обязательно появятся позднее. Между тем, давайте проясним факты, чтобы зафиксировать их без преувеличения и приукрас. Итак, обозначенные соответствующими заголовками, они будут выглядеть следующим образом:

I. Братство

Когда в феврале 1879 года мы прибыли в Индию, на полуострове не было никакого единения между расами и сектами, ни ощущения обычных общих для всех интересов, ни расположения к поискам взаимных связей между несколькими ветвями древнего индуизма, равно и связей между верами в ислам, джайнизм, буддизм и зороастризм. Между индийскими индусами-брахманами и их родственниками, современными сингальскими буддистами, не имелось религиозных сношений с довольно отдаленной эпохи. И опять же, даже между несколькими сингальскими кастами – ибо, своим древним происхождением родственные по крови индусам, сингальцы все еще оставались верными касте, несмотря на букву и дух их буддистской религии – имела место полнейшая разобщенность, не говоря уже о браках между родственниками и духе патриотической однородности. Зато были мстительные и злобные сектанты и враждующие касты. Что касается международных взаимосвязей в общественных или религиозных делах между сингальцами и северными буддистскими народами, то таких не существовало вовсе. Каждый относился к точке зрения, желаниям и стремлением другого с совершенным пренебрежением и равнодушием. Наконец, между народами Азии, Европы и Америки царило абсолютное отсутствие взаимного понимания во всех религиозных и философских вопросах. Работы востоковедов, от сэра Уильяма Джона и Бюрнуфа до профессора Макса Мюллера, были созданы с научными и философскими целями, но отнюдь не для широких масс. Если к вышесказанному добавить, что все восточные религии без исключения были смертельно отравлены ядовитыми миазмами западной официальной науки, вопреки посредничеству образовательных агентств европейской администрации и пропаганде миссионеров, и еще что местные выпускники учебных заведений и студенты последних курсов учебных заведений Индии, Цейлона и Японии в большинстве становились агностиками и хулителями древних религий, можно понять, какую трудную задачу предстояло решить для того, чтобы вынести из всего этого хаоса хотя бы некоторое подобие гармонии и привнести туда терпимость, если не дружелюбные чувства, чтобы избавиться от ненависти, злобных подозрений и взаимного равнодушия.

Минуло десять лет, и что мы видим? Рассматривая все эти вопросы по порядку, мы находим – что по всей Индии прежнее разъединение сменилось единством и братством, что в одной только Индии находятся сто двадцать пять филиалов нашего Общества, и каждое являет собою ядро нашей идеи братства и центр религиозного и общественного единения. Среди их членов – представители всех лучших каст и всех индуистских сект, и большинство представляет собой класс наследственных видных ученых и философов, брахманов. Чтобы обратить их в христианство, миссионеры вели тщетную войну, и при этом у них были собственные задачи и хлипкая надежда на высший класс и на Миссии Оксфорда и Кембриджа. Президент нашего Общества, полковник Олькотт, несколько раз пересекал Индию по приглашениям и выступал перед огромными толпами на теософские темы – и посеял зерно, из которого в свое время будет собран большой урожай нашего евангелия от братства и взаимного доверия. Чувство дружелюбности растет, что можно доказать самыми разными способами: во-первых, беспрецедентным собранием рас, каст и сект на ежегодных Съездах Теософического общества; во-вторых, очень быстрым ростом популярности теософской литературы, пропагандирующей наши альтруистические взгляды; в создании разнообразных журналов на нескольких языках и быстром прекращении сектантских споров; в-третьих, во внезапном рождении и феноменально быстром развитии патриотического движения, которое сосредоточилось в организации под названием Индийский Национальный Конгресс. Эта влиятельная политическая организация была задумана и организована некоторыми из наших англо-индийских и индуистских членов по образцу и с особенностями Теософического общества и с самого начала руководилась нашими же коллегами, людьми, среди которых были самые влиятельные личности Индийской империи. Но при этом нет никакой связи, за исключением связи через отдельные личности, между Конгрессом и его материнской организацией – нашим Обществом. Но эта организация не могла возникнуть, если бы полковник Олькотт лично не приложил огромных усилий, чтобы пробиваться окольными путями человеческого братства, через политиков, социальные преобразования, и т. д. и т. д. Он сделал так много, сколько от него потребовалось. Мы пробудили спящий дух и подогрели арийскую кровь индусов, и она дала всход новой жизни, создав для себя этот Конгресс. Все это – уже в истории и изменению не подлежит.

Перебравшись на Цейлон, закрепляя чудесные преобразования, наше Общество работало над текстами многих речей и обращений, докладами и другими официальными документами, при этом принимая во внимание замечания наших читателей и обычной публики. Люди разных каст объединялись; сектанты, настроенные враждебно, оказались почти изгнаны; шестнадцать отделений Общества были созданы на Острове, и вся сингалезская община, как заметил кто-то, ожидала от нас совета, примера и руководства; делегация буддистов отправилась в Индию вместе с полковником Олькоттом, чтобы посадить кокосовую пальму – древний символ любви и доброжелательности – на территории индуистского храма Тинневелли, а благородные кандиане, прежде державшиеся в стороне от презренного низкого народа, в соответствии со своими феодальными традициями, теперь стали Президентами наших отделений и даже совершают поездки по стране в качестве буддистских лекторов.