История Франции - Марк Ферро

Средиземного моря: норманнов, венгров и арабов. Данное обстоятельство еще больше дестабилизировало позиции княжеств, возникших после распада империи Каролингов: это маркграфства Фландрия, Нейстрия (ядро будущего герцогства Франция), Нормандия, герцогство Гасконь, графства Тулуза и Барселона и т. д.

Вне зависимости от того, идет ли речь о последних Каролингах или о первых Капетингах, французские короли всегда обладали авторитетом, наследуемым по принципу их помазания, даже если их реальная власть, как в случае с герцогством Франция, не выходила за пределы королевского домена — т. е. от Компьеня до Орлеана. Но и власть крупных феодалов была не более значительна, так как в действительности они контролировали лишь небольшие территории.

Впрочем, размеры власти определяются исходя не из объемов территории, а из наличия тех или иных прав.

До Альбигойского крестового похода (1209–1229) короли из династии Капетингов обладали лишь номинальной властью на территории, расположенной между Роной и Гаронной, которая сегодня называется Окситанией. Сидя в Париже, они вынашивают планы, обращенные на Запад — в ходе борьбы с Плантагенетами — и даже на Восток, где расположена Священная Римская империя. Нормандия и Шампань представляют собой рубежи королевства, и планы королей не выходят за пределы Центрального массива.

Эти территории полностью включены в феодальную систему, непосредственным образом связанную с Церковью, и их у Франции оспаривают Плантагенеты на западе — угрожая Тулузе в 1159 г. — и королевство Арагон. Именно по этим причинам короли Франции впервые вторгаются на юг Центрального массива.

Не кто иной, как один из тулузских графов — Раймунд IV, возглавил Первый крестовый поход, а Раймунд VI веком позже стал олицетворением просвещенного государя, который на основе принципа терпимости управляет своим государством и некоторыми итальянскими городами, ускользнувшими от власти Церкви и ставшими очагами творчества трубадуров.

Светской, мало связанной с религией культуре Окситании противостоит культура монархии Капетингов: помазание королей в Реймсе придает ей практически духовный характер: после того как в X в. архиепископ Реймса Адальберон окончательно закрепил победу Капетингов над последними Каролингами, роль самого влиятельного советника короля выполняет аббат Сен-Дени — Сугерий.

Когда же развивается катарская ересь в ответ на сверхтерпимость Церкви и неправомерность папства, епископы Окситании призывают на помощь короля Франции, который, конечно же, осуждает катарскую ересь и слишком мягкую реакцию графа Тулузы. Страшные репрессии, сопровождающие поход на альбигойцев Симона де Монфора, в частности в Безье, и королевский крестовый поход, который следует за ним, привели к присоединению к большей части земель феодального дома Транкавель и территорий Лангедока к Французскому королевству. Во время крестового похода на юг двинулись толпы завоевателей самого разного происхождения, и даже тевтонские рыцари, жестокость и грабежи которых напоминали скорее варварское, иноземное вторжение, нежели крестовый поход.

Альбигойский крестовый поход окончательно закрепил включение Лангедока в состав Французского королевства, но он также нанес тяжелую рану жителям юга, разделив северные и южные территории, которые ранее, несмотря на свои различия, особенно языковые, до тех пор не осознавали фундаментальной разницы между собой.

Враждебность выходила за пределы земель, охваченных учением катаров. Однако она не была направлена против короля, о чем свидетельствует сдержанный прием, оказанный Людовику VIII и его преемникам. И что самое главное, хотя впоследствии Людовик IX Святой разрешил и даже поощрял действия инквизиции против еретиков, лояльность Окситании к монархии не изменилась.

Когда престол перешел к династии Валуа и началась Столетняя война, притязания Эдуарда III на французский трон вызвали противостояние между двумя монархиями, и лояльность жителей Окситании, граничащей с английской Гиенью, испытывает проверку на прочность. Однако она остается неизменной, и факт включения региона в королевство закрепляется тем, что Валуа назначают в Каркассон, Тулузу или Бокэр не простых сенешалей — выходцев из мелких или средних дворян, а, напротив, представителей крупных дворянских родов, таких, как Иоанн, герцог Нормандии, будущий Иоанн II Добрый, возведенный в Лангедоке в генерал-лейтенанты — этот термин был введен именно тогда (1338–1344). Продажа острова Майорка, а также владения Монпелье королю Франции означает завершение процесса, результатом которого становится собрание первых Генеральных штатов Лангедока в Тулузе в 1345 г.

Религиозная враждебность, которая вылилась в катарский мятеж, а также враждебность к захватчикам с севера Франции впоследствии сменяются социальной враждебностью: восстанием тюшенов, в котором к 1380 г. выплескивается гнев крестьян, а также буржуа из некоторых городов против беспредела дворянской или королевской налоговой системы. Во Фландрии в то же время происходят такие же восстания. Но и эти волнения не изменили лояльности жителей Окситании к королю. Весь Лангедок сильно переживает, когда Иоанн II Добрый был взят в плен после сражения при Пуатье и увезен в Англию в 1356 г.

Издание ордонанса Вилле-Котре в 1535 г., при Франциске I, ставит крест на языковых особенностях Лангедока, поскольку отныне не только судебные акты приказано составлять на французском, а не на латинском языке, но и административные акты должны составляться на французском, а не на окситанском языке.

В совокупности все эти события оставили глубокий след, и вовсе не случаен тот факт, что, хотя юг Франции с симпатией воспринял протестантское учение, действия инквизиции развили здесь стойкий антиклерикализм. Но Тулуза и Каркассон, соединившие свои судьбы вследствие Альбигойских войн, во время Религиозных войн поддерживали Католическую лигу, тогда как Ним и восток Лангедока остались с протестантами. История также сохранила свидетельства о протестантских мятежах герцога Анри де Рогана, а затем и Анри де Монморанси в 1632 г. в Лангедоке: здесь налицо было сопротивление монархической централизации. Но главным событием в этой цепи стало восстание в Севенне, так называемое восстание камизаров. Оно происходит вследствие того, что Людовик XIV в 1685 г. отменяет Нантский эдикт. Восстание, которым руководит крестьянин Жан Кавалье, подавляет маршал де Виллар в 1710 г. Весь регион Окситании, начиная с сожжения Монсегюра в 1244 г. до разгона Синодов Пустыни[285], оказался таким образом жертвой католического абсолютизма — инструмента абсолютизма монархического.

На сегодняшний день именно эти воспоминания оживляют память Окситании и являются объектом многочисленных трудов и памятных церемоний.

Накануне революции 1789 г., Лангедок был наиболее населенной и богатой провинцией Франции, свидетельствует Токвиль. Симптомы промышленного упадка стали появляться во времена Консульства, когда граф Шапталь,