История Украины. Научно-популярные очерки - Коллектив авторов

Серьезным политическим тормозом экономических реформ была уже описанная борьба между законодательной и исполнительной властями, которая, с одной стороны, вносила неразбериху в процесс принятия важных экономических законов, а с другой — мешала их реализации на практике. Если исполнительная власть и предпринимала попытки реформ, они немедленно блокировались парламентом, где «красные директора» успешно продавливали решения, обеспечивавшие дешевые кредиты и субсидии.

Не следует забывать и о том, что единственный и самый очевидный консенсус между ними при Л. Кравчуке был достигнут в одном: желании максимально сохранить государственный контроль над экономикой.

Конечно, нельзя утверждать, что в первые годы независимости не делалось никаких попыток разработать и внедрить стратегию реформ. Уже в 1990–1991 гг. был принят целый ряд законов («О занятости населения», «О банках и банковской деятельности», «О собственности», «О бюджетной системе Украины», «О ценных бумагах и фондовой бирже» и т. п.), создававших юридические предпосылки для рыночных реформ. Однако эти предпосылки не согласовались с реальным состоянием дел в экономике, и главное — с состоянием умов населения и власть имущих. Культурно общество еще пребывало в плановой административной экономике. Именно поэтому практически все стратегии перехода к рынку осуществлялись путем непоследовательного внедрения элементов рыночной экономики при одновременном административном вмешательстве государства в экономические процессы pi мощном противодействии лоббистских групп в парламенте, способных торпедировать любое реформаторское начинание.

Наиболее наглядный пример — судьба правительства Леонида Кучмы, единственного премьер-министра времен Л. Кравчука, открыто заявлявшего о необходимости перехода к рыночной экономике. Хотя парламент и предоставил ему в октябре 1992 г. исключительные полномочия на полгода, воспользоваться ими было практически невозможно — и сам срок полномочий был смехотворным, и условий для их реализации не было. Разработанный под руководством вице-премьера Виктора Пинзеныка план реформ, предполагавший резкое ограничение льготных кредитов, сокращение субсидий, контроль Национального банка за ассигнованиями, утвержденными парламентом, разворачивание масштабной приватизации и введение жесткой экономии энергоносителей, вызвал настоящую бурю. Он фактически перекрывал главные источники дохода групп, эксплуатировавших государственную собственность в личных интересах. Парламент, где эти группы доминировали, провалил его. Промышленно-финансовое лобби Донбасса, воспользовавшись недовольством шахтеров и опираясь на социальную демагогию левых, организовало масштабную забастовку и добилось увеличения субсидий на выплату зарплаты. Вдобавок ко всему президент Л. Кравчук, не выдержав натиска аграриев, подписал указ о безлимитном кредите для сельского хозяйства. В. Пинзенык ушел в отставку, а следом за ним — и Л. Кучма.

Впрочем, и сами реформаторы довольно часто были или непоследовательны, или нерешительны в своих действиях. В августе 1993 г., пытаясь стабилизировать курс купонокарбованца по отношению к «твердым» мировым валютам, правительство находящегося накануне отставки Леонида Кучмы ввело принудительную продажу 50 % валютной выручки предприятий, а затем еще и установило фиксированный курс для такой продажи в 5,6 тыс. крб. за один доллар США, после чего украинская валюта резко обесценилась на свободном рынке (к концу года за доллар давали 30 000 крб.), что еще больше разогрело инфляцию. В 1993 г. годовая инфляция достигла рекордного уровня в 10 155 %. Пытаясь совладать с инфляционной катастрофой, государство пыталось административным путем сдерживать цены — к 1994 г. оно директивным путем устанавливало 80 % цен.

Стремление регулировать экономику с помощью административных методов сочеталось с управленческим хаосом, возникшим из-за отсутствия четкого разграничения функций и полномочий разнообразных контролирующих и фискальных органов при ненормально высоком их количестве — к середине 1990-х гг. не менее 25 государственных органов имели законное право осуществлять проверки на предприятиях[491]. Весной 1993 г. по результатам опроса западных фирм, работающих в Украине, более 75 % опрошенных назвали главным препятствием для нормального бизнеса постоянно меняющиеся законы и правила, а также отсутствие четкого распределения функций между государственными органами. Само собой, все это вело к расцвету коррупции, которая быстро проникала практически во все сферы жизни общества — при этом официальной борьбы с ней не велось до октября 1995 г., когда был принят первый закон о борьбе с коррупцией (к концу 1990-х гг. количество законодательных актов и решений по борьбе с коррупцией возросло до 52)[492].

Картина будет неполной, если не упомянуть конфискационную налоговую политику государства. В 1992 г. был введен налог на добавленную стоимость — мера в условиях падения экономики весьма сомнительная. Государство не ограничилось налогами на прибыль, а стало облагать и общие объемы операций, это привело к тому, что налоги в 1994 г. превышали прибыль предпринимателей. Результат был очевидным — экономика, дававшая прибыль, немедленно ушла «в тень» — по разным оценкам, к 1996 г. от 60 до 75 % операций совершалось за пределами системы налогообложения.

Один из главных рычагов перехода к рыночной экономике — приватизация, осуществлялась крайне медленно, хотя формально для нее были созданы необходимые предпосылки. Украинские экономисты во главе с вице-премьер-министром Владимиром Лановым разработали государственную программу приватизации, которая при всех ее очевидных недостатках, вызванных отсутствием опыта и спешкой, создавала стабильную перспективу для формирования основы рыночной экономики — слоя частных собственников. К середине 1992 г. несмотря на активное сопротивление левых в парламенте, в Украине было принято четыре закона о приватизации. В этом же году должна была состояться приватизация 15 % предприятий крупной промышленности (сталелитейных и машиностроительных) и около 30 % предприятий розничной торговли. В реальности было приватизировано меньше сотни. Да и сама приватизация свелась к формам, которые по сути означали устранение из нее большинства населения. Например, до середины 1990-х гг. наиболее популярным был переход предприятий в собственность «трудовых коллективов» через аренду, превратившийся в наиболее эффективный способ перевода предприятий в собственность их руководителей, особенно с введением в практику так называемой аренды с выкупом, названную в народе «прихватизацией».

Провал приватизации тем не менее сопровождался интенсивным накоплением «первоначального капитала» за счет масштабной эксплуатации государственных средств влиятельными группами новых «рантье». Как правило, это были все те же «красные директора», частично новые предприниматели, получившие доступ к государственной собственности через «прихватизацию», владельцы посреднических фирм (особенно процветавших в энергетике, торговле промышленным и сельскохозяйственным сырьем), банкиры (три крупнейших когда-то государственных, а ныне «акционированных» инвестиционных банка — Проминвестбанк, банк «Украина» и Укрсоцбанк контролировали около 76 % кредитных средств, получаемых у государства), государственные чиновники и, наконец, просто криминальные элементы, захватившие тот или иной сегмент «контролируемой» государством экономики.

Созданию «экономики рантье» способствовало и наличие целого ряда монополий в государственном секторе — в 1993 г. почти 40 % промышленной продукции в Украине производили предприятия-монополисты. Антимонопольные меры государства, предпринятые в 1992–1993 гг. (создание Антимонопольного комитета и принятие закона о недобросовестной конкуренции), были непоследовательны и половинчаты — установленный индикатор наличия монополии (контроль над 35 % производства определенной продукции) был слишком высок и позволял ограничивать лишь 30 % реальных монополий[493].

Американский экономист Андерс Аслунд называет такие основные источники доходов новоявленных «рантье»: доступ к экспорту — импорту промышленной и сельскохозяйственной продукции, а также энергоносителей (нефти и газа), доступ к государственным кредитам и дотациям.

Одной из наиболее прибыльных сфер в начале 1990-х гг. был экспорт продукции металлургической и химической промышленности. Закупая ее в Украине по внутренним ценам, составлявшим благодаря государственному регулированию не более 10 % от мировых, «рантье» продавали ее на внешних рынках уже по мировым ценам. Доход от таких операций в 1992 г. составил 4,1 млрд долларов США, или 20 % валового национального продукта Украины[494]. Заметим, что в этом же году ВВП в Украине сократился на 16 %…