Путь домой - Вонда Макинтайр

Дойдя до пересечения улиц, он остановился по примеру других пешеходов. Люди стояли и ждали, глядя как ряды машин медленно движутся в одном направлении и застывают на перекрёстке.

На тротуаре выстроился ряд высоких ящиков со стеклянными экранами; каждый был привязан цепью к металлическому столбу.

Отлично, подумал Кирк. Аппараты, передающие новости. Может, тут я и узнаю то, что мне надо. Как бы настроить их на сведения о китах…

Он взглянул на заголовок. «Меня похитили космические пришельцы!»

Джим нахмурился. Неужели он наткнулся на первую встречу землян с представителями инопланетной расы? В таком случае, придётся строго следить, чтобы они ни в коем случае не обнаружили их и корабль. Но он ясно помнил, что первый контакт произошёл в двадцать первом веке. И случилось это, когда земляне совершили полёт за пределы Солнечной системы, а не когда инопланетяне прилетели на Землю. И уж точно он не мог припомнить никаких сведений о похищении инопланетянами землян. Надо будет спросить Спока, знает ли он что-нибудь подобное; но не здесь, в толпе прохожих, где их разговор могут услышать.

Другие заголовки гласили: «Телефонная служба – разоблачение», «Кто заметает следы», «Бык Доу-Джонса превращается в медведя». Первые два были совершенно непонятны. Третий как будто имел отношение к генной инженерии, хотя Кирк совершенно не понимал, зачем Джонсу понадобилось превращать быка в медведя.[2]

«Переговоры об ограничении ядерных вооружений зашли в тупик». Это хотя бы понятно.

– Чудо ещё, что люди вообще пережили двадцатый век, – сказал Маккой.

Джим ждал, чтобы заголовок исчез, уступив место новостям, но ничего не происходило. Он подумал, что эти устройства, возможно, сломаны. Вероятно, эти уличные аппараты новостей ещё не столь надёжны, как аппараты его времени. Он стал смотреть, как бы настроить ближайший автомат на нужную тему, но не нашёл никакой клавиатуры. Возможно, они сложнее, чем выглядят, и управляются голосом.

– Простите. – Человек в квазиформенной одежде обошёл Джима, склонился над аппаратом, опустил в щель металлические кружочки и открыл его. Джим подумал, что сейчас он исправит аппарат, и на экране появятся новости. Но вместо этого человек взял свёрнутую пачку бумаги из стопки таких же пачек, находящихся внутри аппарата. Это был вовсе не электронный аппарат, сообщающий новости, а автомат, выдающий печатные издания. Газеты? Да, именно так. В исторических произведениях, которые он читал, упоминалось о газетах, но ничего не говорилось о подобных автоматах. В книгах молодые разносчики газет бегали по улицам, крича: «Срочный выпуск!» Интересно, как эти люди умудряются следить за новостями. Этим заголовкам, вероятно, уже несколько часов.

Отпустив дверцу автомата, человек зажал газету подмышкой. Дверца захлопнулась. Слышно было, как металлические кружочки со звоном скатились в контейнер.

– Чёрт, – тихонько сказал Джим. – Они тут ещё пользуются деньгами. А у нас их нет.

– Деньги? – переспросил Чехов. – Надо было приземлиться в России. Там бы нам деньги не понадобились.

Несколько стоявших поблизости людей отреагировали на его слова с явным раздражением. Джим услышал чьё-то ворчание: «Чёртов студент из красных, приехал по обмену». Он припомнил, что приостановленные ядерные переговоры, о которых говорилось в газете, велись между американцами и русскими.

– В России, – сказал Чехов, – каждому по потребностям, от каждого по способностям. – И он широко улыбнулся сердито глядящему на него прохожему.

Движение на улице перед ними изменилось. Стоявшие в ожидании люди хлынули на проезжую часть и устремились к противоположному тротуару, пробираясь между остановившимися автомобилями. Поток пешеходов унёс сердитого прохожего. Затем автомобили на перекрёстке снова пришли в движении, сигналя, перестраиваясь и обгоняя друг друга.

– Мистер Чехов, – негромко сказал Кирк, – возможно, будет благоразумнее не распространяться о справедливости в России – по крайней мере, пока мы находимся на улицах американского города.

– Хорошо, адмирал, – ответил явно удивлённый Чехов.

Хотя, подумал Джим, было бы чертовски удобно, если бы мы могли получать по потребностям достаточно долго, чтобы сделать то, за чем явились. Может, нам удалось бы исчезнуть прежде, чем кто-нибудь спросил бы, что мы можем дать взамен по нашим способностям.

В любом случае, им понадобятся деньги, материальные деньги, и скоро. Не имея никаких средств платежа, они не смогут ничего сделать.

Кирк стал вспоминать историю. Электронный кредит, вероятно, ещё не появился или же не получил повсеместного распространения. Мрачно глядя на вывеску на противоположной стороне улицы «Антиквариат. Покупаем и продаём», он припомнил, что в двадцатом веке экономика всё ещё базировалась на купле-продаже.

В коллекции у него было несколько экземпляров, за которые даже здесь, за несколько столетий в прошлом, он мог бы что-нибудь выручить; но коллекция осталась дома. Продать же что-либо из своего времени значит принести в историю анахронизм, а этого ни в коем случае нельзя допускать. Кроме того, он едва ли мог надеяться выдать трикодер или что-нибудь из медицинских инструментов Маккоя за антиквариат.

И тут он вспомнил.

– Подождите здесь, – сказал он. – И не стойте плечом к плечу, а то мы выглядим, как кадеты на торжественном смотре. Спок…

Его спутники немного отошли друг от друга, но вид у них при этом был почти столь же неловкий, как и когда они стояли вместе. Джим, не задумываясь, шагнул с тротуара. Спок последовал за ним.

Пронзительный визг, запах горелого – автомобильные колёса оставили на серой поверхности асфальта тёмные полосы, и автомобиль замер в каких-нибудь нескольких сантиметрах от Джима.

– Смотри, куда идёшь, осёл безмозглый! – заорал водитель.

– Сам ты осёл! – проорал в ответ ошеломлённый Джим, пытаясь понять, что произошло. Стремясь скорее добраться до противоположного тротуара, он двинулся дальше. Водитель дал оглушительный сигнал. Автомобиль рванул с места, оставив на асфальте новый ряд тёмных полос.

На противоположном тротуаре Спок как-то странно посмотрел на него, но ничего не сказал. Пульс у Джима заметно участился. Как нелепо было бы путешествовать по всему космосу, проделать путь через пространство-время, чтобы погибнуть в столкновении с примитивным транспортным средством на улицах своего города.

Надо быть поосторожнее. И не только ему – остальным тоже, в особенности Споку. Если вулканец столкнётся с медицинскими работниками, то сколь бы примитивны ни были их приборы, его головная повязка не сможет скрыть его неземного происхождения.

На другой стороне спутники Кирка вздохнули с облегчением, когда он и Спок благополучно достигли противоположного тротуара.

Как же это сбивает с толку, подумал Зулу, когда всё вокруг выглядит так знакомо и всё-таки совершенно чужое.

- Ah! Hikaru oji san desu ka?

Ошеломлённый, Зулу резко обернулся, желая узнать, кто это окликнул его по имени, да ещё назвал «дядя». Он увидел подбегающего к нему маленького мальчика, который заговорил с ним по-японски.

- Konna tokoro ni nani o shiteru’n desu ka?- мальчик обращался к нему запросто, как к близкому родственнику, спрашивая, что он тут делает.

-Warui ga, boya wa hitochigai nasaremashita, – ответил Зулу. Чтобы сказать мальчику, что он принял его за кого-то другого, Зулу пришлось покопаться в памяти, припоминая японский, которым он не пользовался уже много лет и который выучил в школе, да ещё по старинным книгам, написанным не триста, а по крайней мере, тысячу лет назад.

– Honto desu ne! – сказал мальчик. – Anata no nihongo ga okashii’n desu.

Зулу улыбнулся. Он, конечно же, прав, и мой японский какой-то странный, подумал он. Я наверняка изъясняюсь, как какой-то герой из «Сказок Дженжи».

Смутившись, мальчик стал отходить.

- Boya’ machina, – мягко сказал Зулу. Мальчик остановился. – Onamae wa ana da?

- Sulu Akira desu. – Мальчик назвал Зулу своё имя.

Присев на корточки, Зулу всмотрелся ему в лицо. Во взгляде маленького мальчика по имени Акира Зулу уже чувствовался юмор, столь заметный на его фотографиях в зрелом возрасте и в старости.

- Ah so ka, – сказал Зулу. – Tashika ni boya wa shogaianraku ni kurasu.

Мальчик удивлённо моргнул, когда незнакомец, так похожий на его дядю, сказал ему, что жизнь его будет долгой и счастливой.

– Ogisamo agirato gozainmasu, – вежливо поблагодарил он.

Зулу встал. Мальчик побежал дальше.

– Что всё это значит? – спросил Маккой. – Кто это?

– Это, доктор, – сказал Зулу, всё ещё глядя мальчику вслед, – был мой прапрапрадедушка.