Жизнь и приключения капитана Майн Рида - Элизабет Рид

Глава IX

Помогает организовать в Нью-Йорке легион в помощь европейской революции. Отплывает в Европу. Неудача Баварского восстания. Посещает родину. Возвращается в Лондон и готовится помогать Кошуту. Вкладывает саблю в ножны и берется за перо.

В первой половине 1849 года в Нью-Йорке, как и в других городах, прошли многочисленные митинги, посвященные поддержке революционного движения, развернувшегося тогда в Европе. Майн Рид был активным участником многих из этих демонстраций и сразу принял решение всеми средствами помочь революционерам.

Вскоре для этого представилась возможность, и Майн Риду предложили возглавить легион, организованный в Нью-Йорке для поддержки революционеров в Баварии и Венгрии.

27 июня 1849 года Майн Рид и немецкий патриот Фредерик Хекер вместе с несколькими остальными отплыли из Нью-Йорка на пароходе «Камбрия», королевской почтовой линии, чтобы исполнить свое достойное похвалы дело. Пароход под командой капитана Шеннона направлялся в Ливерпуль. Весь легион, собранный в Нью-Йорке, должен был последовать за ними на другом пароходе.

В то время когда Майн Рид решил отправиться на помощь Лайошу Кошуту, в самом разгаре была калифорнийская золотая лихорадка. Почти все подхватили ее, и ежедневно тысячи людей оставляли Нью-Йорк и другие города атлантического побережья ради земли золота.

О силе лихорадки и о результатах связанной с ней эмиграции свидетельствует тот факт, что за первые три месяца этого года (1849-го) из одного только порта Нью-Йорка в Калифорнию отплыли 110 кораблей. В день уходило до шести кораблей. Всего с 14 декабря 1848 и по 15 апреля 1849 года свыше 14 тысяч судов покинули атлантические порты, направляясь в одно место. Почти на всех этих кораблях были пассажиры.

В Майн Риде снова пробудился дух авантюриста, и он пересек бы прерии вместе с многочисленными караванами, если бы не желание сразиться за свободу. Таким образом, он испытывал противоположные стремления: с одной стороны, перспектива разбогатеть и встретиться с приключениями; с другой – смертельная «война кинжала» и, возможно, смерть. Верный своему характеру, он, как мы видели, без колебаний выбрал второе.

Перед самым отплытием из Нью-Йорка коммодор Мур, из военно-морского флота Соединенных Штатов, подарил Майн Риду прекрасную саблю. На оружии было выгравировано: «Подарена капитану Майн Риду его старым другом коммодором Е.У.Муром».

В 1861 году Майн Рид отдал эту саблю своему зятю, который в составе английского легиона должен был сражаться в Италии в войсках Гарибальди. Однажды ночью в лагере саблю украли. Вернуть ее не удалось, и никто о ней больше не слышал, к большому огорчению владельца.

Когда 10 июля «Камбрия» пришла в Ливерпуль, стало известно, что Баварская революция кончилась. Поэтому предводители решили, как только прибудет весь легион, направиться непосредственно в Венгрию.

Майн Рид расстался со своим другом Хекером, условившись снова встретиться с ним в Лондоне через 10 дней. И отплыл на первом же корабле, направлявшемся в Уоррен Пойнт на севере Ирландии, чтобы посетить родную землю перед отъездом на помощь Кошуту.

На причал Уоррен Пойнта он ступил 12 июля и уже нанимал экипаж, чтобы ехать домой – предстояло приехать примерно двадцать миль, – когда произошел забавный эпизод. Двое носильщиков взвалили на плечи его багаж и пошли с ним.

– А где экипаж? – спросил Майн Рид.

– Близко, ваша честь.

Повернувшись, чтобы поговорить с одним из пассажиров, Майн Рид не заметил, в каком направлении ушли носильщики. Нетерпеливо прождав минут пятнадцать – никакого экипажа не было, – Майн Рид уже начал крепкими словами благословлять свою родную землю и собирался посылать на поиски мальчишку, как увидел за углом дороги экипаж. Но между оглоблями была не лошадь, а человек!

Крайне удивленный, Майн Рид спросил, что это значит, и получил следующее объяснение от заменившего лошадь парня:

– Ваша честь, лошадь пошла на кузницу подковаться, скоро будет!

Ситуация была такой нелепой, что, несмотря на все свое нетерпение, Майн Рид расхохотался и весело воскликнул: «Слава старой Ирландии!»

Наконец лошадь пришла и после тяжелой борьбы – очевидно, пребывание в кузнице пришлось ей не по характеру, – встала между оглоблями. Майн Рид наконец сел в ирландский экипаж и поехал по памятной ему дороге, ведущей между гор к его родному дому.

За пять миль до дома вперед, в Баллирони, был послан вестник, чтобы сообщить семье новость о прибытии; в семье даже не знали, что он покинул Америку. Вскоре за вестником домой прибыл и сам Майн Рид; прошло десять лет со дня его отъезда.

Предоставляем читателю самому вообразить себе это радостное воссоединение. Майн Рид покинул домой неопытным юношей, вернулся мужчиной, прошедшим через множество огней и украшенным боевыми шрамами. Вскоре все соседи поспешили оказать честь вернувшемуся герою Чапультепека, хотя радость была омрачена сознанием его скорого отъезда, и снова на войну. Но об этом забывали, слушая рассказы о его приключениях.

Особенно часто его расспрашивали о браке с мексиканской наследницей, слухи об этом дошли до семьи. Он ответил, что это романтические вымыслы; что хотя его восхищают усики на верхней губе молодых испанских красавиц, смотреть на то же самое у старых выше его сил; обращаясь к матери, он добавил:

– Я думаю, ты предпочла бы, чтобы я умер, а не женился на католичке.

На что мать ответила:

– Я сама бы, наверно, умерла.

Приближалось обусловленное время свидания с Хекером, и Майн Рид попрощался со своими родственниками и друзьями и в начале августа приехал в Лондон. И сразу энергично занялся венгерскими делами.

Вскоре после его приезда в Лондон в «Гановер скуэр румз» состоялся публичный митинг в защиту признания Венгрии как государства. Майн Рид присутствовал на нем и принимал самое активное участие в его работе, что следует из статьи в «Иллюстрейтид Лондон ньюс»:

«Полковник Рид, Соединенные Штаты, предложил следующую резолюцию, заявив, что он возглавляет группу американцев, приехавших в нашу столицу по пути в Венгрию, чтобы вручить свои сабли и жизни в распоряжение ее народа. Предложенная им резолюция гласила: «Немедленное признание правительством де факто королевства Венгрия необходимо не только по соображениям справедливости и экономическими интересами обоих государств, но и из-за стремления прекратить ненужное пролитие крови и гибель солдат». «Джентльмены, – сказал полковник, – будем надеяться, что люди больше не будут гибнуть, будем молиться за это, и прежде чем я займу свое место, я предлагаю молитву Богу Всемогущему, перефразировав для этого высказывание красноречивого Куррана[30]: «Пусть русские и австрийцы превратятся в пыль; пусть смелый мадьяр освободится; пусть цепи спадут с него; пусть он возродится и избавится от порабощения благодаря непобедимому гению всеобщей эмансипации».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});