Создатель балагана - Алексей Верт

– Тихо! – сначала Юлиус подумал, что это матрос продолжает спорить с капитаном.

Но затем послышалось справа и слева:

– Тихо!

– Тихо!

– Тихо!

«По тишине соскучились?.. – Юлиус отвел взгляд от капитана и почувствовал, что язык приклеился к небу. В полуметре от него на борту висела красавица, положив острый подбородок на скрещенные руки, и это не вызывало у нее ни малейших усилий. Дева улыбалась и покачивала головой из стороны в сторону, в такт мелодично позванивали колокольчики, свисающие с сиреневых мочек ее ушей. Заметив, что мошенник смотрит на нее, показала на него пальцем с длинным прозрачным ногтем и звонко хихикнула.

На ее смешок отозвался весь мир. Засмеялось море и покрылось белыми барашками, засмеялся корабли, раскачиваясь и скрипя, и – главное – засмеялся туман и стал быстро рассеиваться. А дева соскользнула с борта и с громким «плюх» скрылась в воде.

– Тихе, что ль? – Биллис глядел на Юлиуса со смесью ужаса и восхищения. – Из главного круга океанид. Покровительница случайностей и совпадений.

– И что, появление кракена, пиратов и этого тумана с тритонами на дельфинах – неслучайно? – Корпс не очень понимал причин такого восторга капитана.

– Как раз, это, именно что – случайно! С чего бы всем напастям разом обрушиться именно на наш корабль? Тихе решила позабавиться.

– Хорошенькие забавы, – мошенник поежился и тут же застыл, как вкопанный. – Капитан, – позвал он ломающимся голосом, – если уж говорить о напастях, то мне кажется, что вот тот корабль за вашей спиной я уже где-то видел.

Малыш Биллис развернулся весьма ловко для своей комплекции. Действительно, к «Танцующему», который в тумане сбавил ход почти до полной остановки, стремительно приближался корабль. Пиратский, если быть точнее. А если внимательно приглядеться к озверевшим лицам самих пиратов, то становилось понятно, что это «Смерть Эгея», которая долго и упорно гналась за Биллисом и его командой. И теперь расплата будет стремительной и безжалостной.

Ветер, слабо колыхавший паруса, не стоило считать за союзника в этом противостоянии. Мотор пиратского корабля выплевывал в воздух клубы дыма, а торговое судно слегка выдыхало пар. Кочегары, попав в туман, были больше озабочены собственной безопасностью, нежели подкидыванием угля. И теперь, даже если им придать еще несколько рук к уже имеющимся, ничего уже не изменить. «Танцующий» не сможет быстро набрать скорость.

Капитан тоже оценил положение. Он подкинул в руке нож, поймал его и ощерился.

– Хватайте все, что есть под рукой. Нам предстоит славная драка, что ль. Кто как, а я живым не сдамся.

Юлиус окинул взглядом происходящее и понял, что мнение Биллиса поддерживают далеко не все матросы. Большинство из них отводили глаза, не пытались вытащить оружие, да и вообще держались с понурым видом, будто хотели в какой-нибудь удобный момент упасть на палубу и притвориться ранеными.

«Мудрецы правы. Как бы ни был силен Арес, но в одиночку войны ему не выиграть», – печально подумал мошенник и прикинул свои шансы. С одной стороны – у него ответственное задание, которое сулит большие прибыли, и уже как минимум ради этого надо постараться остаться в живых. С другой – капитан был весьма искушен в сражениях, а ловкости и силы ему не занимать. Но если завяжется драка, то она разозлит пиратов еще больше. Не исключено, что они попросту убьют всю команду и Юлиуса заодно. И попробуй потом докажи, что ты тихий и мирный, да и почти коллега, к тому же.

Все эти мысли пролетели в голове Корпса в один миг. Он быстро отвязал себя от переборки и намотал ремень на кулак. Медленно шагнув за спину капитана и хорошенько размахнувшись, мошенник ударил Малыша Биллиса в висок. Тот в последний момент что-то почуял и начал разворачиваться, но не успел. Одарив Корпса мутным злобным взглядом, капитан рухнул Юлиусу под ноги. Тот сглотнул, заметив, что Биллис до сих пор сжимает в руке нож – если бы что-то пошло не так, то Корпс обагрил бы палубу своей кровью еще до нашествия пиратов.

Затем мошенник перевел взгляд на застывших в изумлении матросов. По счастью, никто из них не пытался восстановить справедливость или отомстить за капитана. Выразительно посигналив бровями ближайшему из них, Юлиус кивнул в сторону пиратов.

– Мы сдаемся! – все поняв, закричал тот, призывно размахивая руками. – Не убивайте нас!

«Смерть Эгея» подошла на всех парах, лихо развернулась, и суда столкнулись боками с громким хрустом. Пираты быстро перекинули через борт несколько абордажных трапов, а с нижней палубы, из отверстий для пушек, вылетели один за другим три громадных гарпуна и вонзились в дерево.

Палуба под ногами у Юлиуса накренилась. Корабль застонал, будто чувствовал боль от железа под деревянными ребрами и отчаянно не хотел погибать. «Не зря ты сбежал, дружище», – вспомнил Юлиус про крысенка и искренне позавидовал зверенышу. Далекий кракен уже казался вовсе не таким опасным, как пираты, которые озверели от долгой погони.

Капитан обычно покидает корабль последним, но Биллиса утащили на «Смерть Эгея» самым первым, даже не потрудившись связать бесчувственное тело. Юлиуса кольнуло чувство вины, но лишь на секунду. В моменты, когда надо заботиться о собственной шкуре, он становился на редкость толстокожим. Чем она толще, тем легче заботиться.

Пираты быстро избавили сдавшихся матросов от оружия и пинками и угрозами стали перегонять по трапам к себе на корабль. Корпс, не дожидаясь лишнего приглашения, сам быстро перебрался на «Смерть Эгея» и покорно встал в шеренгу пленников.

– Эй, обыщите трюм и нижнюю палубу! Негоже, если там кто-то останется – потонут ведь.

– И нам не достанутся. Будет сделано!

Услышав этот обмен фразами, Юлиус окончательно успокоился – вопрос о сохранении жизни уже не стоял. Значит, можно было спокойно подумать о менее насущных вещах вроде скорого побега.

Но океанида Тихе, по-видимому, не исчерпала еще весь арсенал случайностей и совпадений, предназначенных на сегодня Юлиусу Корпсу, поэтому обдумать побег не удалось.

Сначала на палубу вытолкали отчаянно сопротивляющихся кочегаров, которые не знали о «всеобщем» решении сдаваться. В ходе короткой, но яростной стычки двое из них были тут же зарублены. Что до пиратов, то один полетел за борт, а другой удивленно уставился на кровавые обрубки вместо пальцев на своей правой руке и взвыл, как раненый морской бык.

Последний оставшийся в живых кочегар, яростно отстреливаясь, чуть не попал в голову Юлиусу и снес половину уха стоящему рядом с ним матросу. Однако мошенник даже не успел прийти в ужас от возможной встречи с Хароном, которая была так близка, и толком не обрадовался тому, что избежал ее. К тому времени на палубу «Танцующего» из носового люка выбрались еще два пирата с трофеями, в числе которых была торба Юлиуса. Прибавилась еще одна забота. Сбежать и так не слишком просто, а уж сбежать, забрав предварительно свои вещи, и вовсе невозможно.

«Смотря для кого невозможно…» – подумал Корпс, но не смог развить мысль. Он бросил взгляд на палубу покинутого судна и застонал сквозь сжатые зубы. Зажмурился. Осторожно приоткрыл глаза, надеясь, что увиденное было горячечным бредом, что немудрено после такого дня.

Но видение не исчезло. Из трюма выбирался причитающий на все лады, красный, толстый и испуганный Гераклид.

«Гермес, скажи, вот ОН тут что делает? – мысленно возопил Юлиус. – Он преследует меня? Это наказание богов или галлюцинация от наступившего сумасшествия?»

Тем временем «галлюцинация», с трудом перебравшись по узкому трапу с корабля на корабль, устремилась к мошеннику с обиженным криком и распростертыми объятиями.

– Это все? – спросил Юлиус, подняв глаза к небу.

– Нет, не все, – раздался голос него за спиной.

«Приплыли», – обреченно подумал мошенник.

Глава восьмая.

Пленники и порты

Так уж получалось, что некоторые голоса Юлиус Корпс запоминал разом и на всю жизнь. Некоторые из них были связаны с женщинами и имели оттенок романтики. Иные рисовали приятные картины из прошлого, как, к примеру, голос Фавна. Ну, а некоторые голоса повергали Юлиуса в состояние дикой ярости.

Таким и был голос Диоса Парокла, раздавшийся за спиной.

– Кого я вижу, – продолжал меж тем разглагольствовать «победитель Януса». – Это же великий предсказатель, Юргелио Корсо, он же Юлиус Корпс. Ну, предсказатель, смекаешь, что ждет тебя впереди?

Мошенник повернулся, посмотрел на наглое и ухмыляющееся лицо Диоса и, несмотря на бушевавшую внутри злобу, смолчал. Выражение спокойной уверенности всегда раздражает упивающихся своей силой и положением.

«Буду молчать и бездействовать. Молчаливый и покорный Юлиус Корпс. Зато живой. И здоровый. И продумывающий план мести. Один раз я уже обыграл его, так что смогу сделать это снова», – такие мысли пронеслись в голове мошенника.