Видение былого - Олаф Локнит

Я вполне разделял точку зрения короля. Тицо только что намекнул, будто во время Мятежа Четырех мы поступили «необдуманно» и «скоропалительно», вместо того, чтобы просто придти и поговорить, как опять же выразился Тицо «по-человечески». После чего Хозяин Небесной горы как бы невзначай заметил, что нам следовало «хотя бы выразить сожаление» о происшедшем. Конан, разумеется, вспылил.

– Ничего себе шуточки! – орал киммериец.- У меня отбирают корону, государство и любовницу, самого запирают в подвал замка, сажают в тюрьму друзей, присваивают имя, внешность и прошлое, а я же, оказывается, и виноват в том, что восстановил справедливость! Ты кем себя возомнил?! Вот не посмотрю, что ты сейчас маленький и слабый, возьму, навешу булыжник на шею и утоплю в твоем же озере!

Киммериец при этих словах эмоционально кивнул на раскрытый синий «цветок», внутри которого почивало тельце Хозяина.

– Остынь, Конан,- быстро и примирительно ответил Тицо.- Во-первых, этим ты ничего не изменишь. Погибнет мое новое тело, но сам я никуда не исчезну. Моя жизнь устроена совсем по-другому, нежели у людей. Во-вторых, мне пришлось почти двадцать лет восстанавливать телесный облик после… после произошедшего. И пока я могу похвастаться только самым незначительным достижением – новое тело являет собой хорошо знакомого вам пушистого малыша. Однако моя мысль по-прежнему остается действенной и всепроницающей.

– Значит,- с интересом перебил я,- ты бог? Лишь боги способны творить с помощью мысли, а не живых рук…

– Нет, не бог,- отрекся Тицо.- Почтенный Хальк, я очень признателен тебе за то, что многие годы назад ты поднял меня от долгого сна и познакомил с человеческим миром. Моя раса отчасти похожа на вашу, однако таких, как я, очень немного – от силы два десятка сородичей, обитающих в зримой Вселенной… Я знаю, ты два с лишним десятилетия бился над разгадкой тайны Тицо. Готов помочь раскрыть тайну. Из симпатии к тебе, королю Конану и вашим замечательным сыновьям. Но скажи, готов ли ты принять знание, которое, возможно, окажется непосильным для обычного человека? Когда ты осознаешь, насколько велика и бесконечна тварная Вселенная, привычный мир станет для тебя таким же скучным, как запыленный чердак трактира в безвестной деревеньке. Хальк, ты всегда жаждал знаний, хотел увидеть и познать новое, не понимая, что переизбыток знания ведет лишь к гибели твоего представления о мире и еще более губительному стремлению: хочется видеть все новое, необычное, величественное, чудовищное и прекрасное, мерзкое и восхитительное… И эта жажда никогда не будет утолена. Ибо невозможно познать Бесконечность. Ты желаешь обречь себя на нескончаемое страдание? Оказаться летописцем Вселенной, как был хроникером Аквилонии?

– Да! – не раздумывая, ответил я, не расслышав предостерегающий возглас сына.- Хочу, желаю и жажду! Я слышал, будто Бесконечность – проклятие, но я согласен быть проклятым, ради того, чтобы узреть все эпохи великих Сфер Бытия!

– Ты не знаешь, с чем пошутил,- голос Тицо из проникновенно-соблазнительного превратился в жесткий.- Даже мне, бессмертному по вашим и любым другим понятиям, тяжко смотреть на бессчетные смерти и рождения, на гибель и воскрешения богов, на смерть миров и их зарождение… На безмерное пространство, в котором бытие и небытие сплелись в радужный конгломерат, возникший по воле Творца Вселенной. Разве такое посильно человеку? Я не имею в виду твою душу, а смотрю на слабое тело!

– Короче! – рявкнул варвар, останавливая увлекшегося Хозяина,- давай, договаривайся с Хальком, а затем соблаговоли обратить свое просвещенное внимание на мою персону. Время коротко, малыш. Очень коротко.

– Ты уже выбрал свой путь,- сказало видение мысли Хозяина,- а ваши дети пока только стоят на перекрестке, решая, куда идти. Но уж позволь Хальку принять окончательное и непреложное решение. Помолчи.

И тогда я испугался. Признаюсь в этом честно и открыто. Вселенная слишком велика для маленькой человеческой мошки, решившей усесться на шкуру гигантского зверя. Я отступил. И плевать, что не получу Бесконечное Знание! В такой ситуации лучше владеть малым, чем покушаться на великое, но непосильное. Пусть тайны Хозяина останутся при нем.

– Мне не нужны твои подарки,- вздохнул я, глядя на Тицо,- я их просто боюсь. Можешь меня презирать за трусость. Я – только человек, как ты верно заметил. А у людей своя дорога. Не искушай.

– Будь по-твоему,- призрак в кресле понимающе кивнул.- Ты сказал. Но насколько велико искушение, правда ведь? Оставим это… Конан?

– Чего? – киммериец исподлобья воззрился на иллюзию, изображавшую его самого.- Скажика, дружок, а зачем ты послал ко мне Тот-Амона и заставил вернуться во времена, о которых я прочно и надежно забыл? Какая тебе в том радость?

– Я испытывал и тебя, и себя,- искренне, это, было слышно по голосу, признался Тицо.- Я сейчас расскажу, для чего вызвал из Потустороннего бытия престарелого стигийца и открыл вам путь в забытую Киммерию. Только очень прошу, благородные месьоры, не перебивайте и не переспрашивайте. Вопросы зададите потом. И еще одно. Запомните: я не являюсь вашим врагом, пускай вы уверены в обратном. «Чужое» – не всегда враждебное. Лучше вспомните слово «иное» – необычное, непонятное, экзотичное, но все-таки миролюбивое или нейтральное. Я – не чужой, но иной. Ясно?

– Ничего не ясно,- буркнул Конан.- Продолжай.

* * *

Тицо говорил долго, но великих тайн не открыл. Все рассказанное Хозяином Небесной горы я уже слышал от него четверть века назад, в Тарантии. Когда он на краткое время оказался королем Аквилонии.

– Этот мир невероятно стар,- обстоятельно втолковывал Тицо. Мы, как и обещали, старались не отвлекаться и внимательно слушали. Я – с показным безразличием, Ротан и Конн – жадно, а варвар – снисходительно,- Достаточно вспомнить его историю, известную людям. Начнем с наиболее древних времен, когда над полуночными землями материка, имевшими совсем другие очертания, властвовало могучее божество. У вас сохранились о нем только смутные предания: Рота-Всадник, Скачущий в Ночи. Даже я, собравший множество сведений о вашем мире, не могу со всей точностью утверждать, когда это происходило. Вероятно, больше тридцати тысяч лет назад – датировка крайне приблизительна. Тогда на земле господствовали ныне исчезнувшие альвы и прочие нечеловеческие расы. Эпоха Роты закончилась первой Великой катастрофой – светлые боги уничтожили его крепость, стоявшую, кстати, примерно в тех местах, где ныне лежит граница между Киммерией и Нордхеймом, были затоплены древние земли, из океана поднялась новая суша… Тогда и начался исход альвов за Грань Мира. Новая эпоха, эра Атлантиды, длилась примерно десять-пятнадцать тысяч лет и завершилась очередным бедствием – Великолепный остров затонул в пучине Закатного океана. Потом была Кхарийская Империя,- из прорех в ткани пространства полезли змееногие; позже случилось нашествие хайборийцев и… Правильно- новое катастрофическое изменение облика обитаемого мира! Я привел лишь три исторических события, когда одна цивилизация сменяла другую. Но всегда и постоянно они сопровождались бедой, грозящей поставить под угрозу дальнейшее существование разума. Цикличность катастроф и мои собственные способности, позволяющие смотреть через столетия, позволили мне вычислить, когда же Хайборийская эпоха уйдет, заместившись неясным и грозным будущим.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});