Видение былого - Олаф Локнит

Король поднялся навстречу и заговорил на горском наречии. Я понял, что он договаривается с громилами из клана Кайрнех об охране графини Миллен. Киммерийцы кивали, соглашаясь.

Только когда в разговоре промелькнуло название «Бен Морг», замотали головами. Что-то им не понравилось. Наверное, это связано с местным поверьем: гора считается обителью божественных сил и недоступна для простых смертных.

Деньги перекочевали в широченные ладони варваров (то-то будет удивления, когда они предъявят монеты времен короля Конана нынешним аквилонским купцам!) и на том договор был заключен.

– Придется выйти немедленно,- Конан повернулся к графине.- Они полагают, что ночью оторвутся от любой погони. К рассвету вы будете уже далеко. Собирайтесь.

– Мне нечего собирать,- пожала плечами Миллен.- Но ты не ответил на вопрос. Ты помнишь, чем закончится мой путь?

Варвар выдохнул и решительно сказал:

– Нет, не помню. Слишком давно было. А если бы помнил – не сказал.

– Но почему?

– Не годится заранее узнавать о своем будущем. Тогда жизнь станет неинтересной. И еще одно госпожа. Ты возьмешь с собой… мальчика?

Миллен оказалась умной женщиной. Она поочередно посмотрела на обоих Конанов, грустно улыбнулась и проговорила:

– Полагаю, мое решение должно сыграть особую роль? В твоей судьбе?

Король промолчал.

– Пусть он решит самостоятельно,- сказала Миллен и подозвала мальчишку. Что-то спросила на киммерийском. Тот вначале состроил оскорбленную физиономию, потом быстро заговорил.

– Конан не собирается меня бросать,- машинально перевела госпожа графиня.- Говорит, будто отец учил его никогда не оставлять начатого дела. Что ж, вот все и решилось. Снова благодарю вас господа. Прощайте.

Она отвязала поводья лошади и умело забралась в седло. Трое киммерийцев и маленький Конан остались пешими – коней у них не было, да и сами горцы куда более привычны доверять не ездовой скотине, а собственным ногам. Спустя несколько мгновений они исчезли в темноте.

– Через пять или шесть дней Миллен умрет,- глухо проговорил король, глядя вслед небольшому отряду.- Я похороню ее у подножия Бен Морга огненным погребением. И сам заберу то, что она искала в Киммерии. Боги, ну почему ничего нельзя изменить!

– Можно,- тихо сказал я.- Догони их. Расскажи все. Отговори. Принудь вернуться: Миллен в Боссонию, самого себя – домой. И что будет потом?

– Ничего,- покачал головой варвар,- ничего. Мне дали еще одно испытание, и я не знаю, сумел ли его выдержать. Сворачивайте шатер. Ночь ясная, не заблудимся. Вернемся на дорогу. И поедем … домой.

Через две с лишним лиги пути мы заметили возвышающуюся над трактом арку портала, из-под которой в киммерийскую ночь лился золотой солнечный свет. Это походило на распахнутое окно темной комнаты старинного замка – за порталом виднелась дорога, проходящая сквозь буйный зеленый лес Ямурлака.

Перед самой аркой Конан приостановил коня, оглянулся на черные горы, обвел взглядом звездное небо своей родины и сказал мне:

– Вот и все. Больше я никогда не смогу побывать в Киммерии. Но все равно я благодарен тому, кто устроил мне это путешествие. По крайней мере, я вспомнил, как пахнет горный ветер. Едем, Хальк. Пора отдавать долги.

* * *

Четверть века назад, сразу по окончании истории с Подземным огнем, я записал в «Последний лист Синей хроники» такие строки.

«…Осталось упомянуть о последнем и самом главном герое этой истории. Но, признаюсь, сказать мне нечего.

Я не знаю, с какой силой именующейся «Хозяином Небесной Горы» столкнулись люди. Под последним словом я разумею не только друзей Конана, но и всех аквилонцев или любых других представителей нашей расы.

Это существо необъяснимо. Оно воистину имеет право именоваться «чужим». В чем заключена его сила? Какие цели оно преследовало и в чем был смысл его бытия? Действительно ли Тицо пытался против нашей воли уберечь Закат от грядущей катастрофы или же хотел только одного – власти?..

Много мы не ведаем. Многого не понимаем. Но лишь для того, чтобы грядущие поколения знали о странной (и страшной?) опасности, не имеющей никакого отношения к богам, духам или демонам, ко всему божественному или исходящему из Черной Пустоты, ко всему, принадлежащему только нашему миру, к опасности воистину чужеродной и смертельной, я оставляю эту летопись. Если когда-нибудь человек снова увидит зеленое пламя, пусть он знает, как побороть напасть и кто виноват в явлении подземного огня…»

С гордостью ударю себя кулаком в грудь – в те времена я был непогрешимо прав. Да и по сей день уверен, что разгадать секрет Хозяина мы не сумеем никогда. Если только сам Тицо не пожелает его раскрыть. А в последнем я преизрядно сомневаюсь – тайна Повелителя Зеленого Огня стоит слишком дорого. Несомненно, у меня есть кое-какие предположения, догадки о его природе, но они являются более плодом воображения, нежели очевидными истинами, подтвержденными реальными фактами и надежными свидетельствами.

Некогда, еще во времена королевской службы в Тарантии, я читал сочинения Тот-Амона Стигийского. Последний был не только черным магом, редкостным интриганом и обуянным грехом гордыни человеком, презирающим весь остальной мир, но и очень уважаемым (даже в среде его врагов) ученым мужем. Магия требует недюжинного ума, это даже Конан признает…

Так вот, лет восемнадцать назад мне в руки попался трактат Тот-Амона «О множественности миров». Крайне любопытное сочинение. Стигиец разъяснял, что Мир Тварный, Вселенная, разделяется не только и не столько на миры Видимый, человеческий и на Незримый, подвластный демонам и богам, но и владеет бессчетным количеством отражений двух упомянутых миров. В зримой Вселенной якобы существуют несчитанные тысячи иных, отдаленных Сфер, которые человек в состоянии созерцать невооруженным глазом – звезды, луны, кометы. И, продолжал Тот-Амон, многие из них могут быть населены существами столь же разумными, как человек, или представителями иных рас, населяющих наш мир, общепринято именуемый Хайборией – гномов, гулей, оборотней и прочих.

Мне оставалось лишь сопоставить некоторые бесспорные сведения о Хозяине Небесной горы. Что же получалось? А вот что.

А если Тицо, действительно, явился к нам из другого мира? Чужой Вселенной? Сотворенной другим Творцом? Где страх – то же самое, что для нас радость, добро – то же, что и зло?.. Вместо счастья – беда, люди радуются неурожаю и смерти своих близких? Но, в таком случае, Хозяина можно было бы понять и задать самому себе вопрос: а если бы я там родился, получив в наследство все радости и горести антиподного мира? Привык бы к ним и считал, что именно так и должна быть устроена Вселенная? А потом по непостижимой причине, из-за непонятного стечения обстоятельств попал бы сюда? Что произошло бы? Наверняка, ничего хорошего.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});