Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еще больше озадачивает, что некоторые оформительские решения непосредственно перекликаются со все более заметными примерами из повседневной жизни: скажем, наушники на улице практически изолируют от окружающих, люди пишут эсэмэски или изучают приложения – подбородок стремится вниз, по сторонам не смотрят. В общественном месте прикованный к экрану индивид не встретится дружелюбным взглядом с незнакомцем. Не столько оттого, что он в принципе погружен в себя, сколько из-за особой формы самодостаточности, владеющей им в этот момент и исключающей любое, пусть мимолетное, желание контакта с прохожим; контакт у него только с устройствами, и никакой другой опыт ему сейчас недоступен. Три десятилетия назад все могли гулять с портативным плеером и слушать что-то свое, это не мешало улыбнуться и обменяться парой приветливых слов. Такова была публичная атмосфера по версии 1981 года: фланеры в наушниках крутят каждый свою кассету и вместе танцуют, наполняя радостью улицу какого-нибудь американского города. А видел ли кто-нибудь прохожего на улице, который открыл в смартфоне социальную сеть и одновременно подмигивает окружающим? Сравнивать не приходится, поскольку сама суть современных индивидуальных технологий в том, чтобы привлечь всю полноту внимания и создать впечатление, будто нам открылись неисчерпаемые сокровища, так что внешний мир едва ли не теряет содержание и перестает представлять интерес.
В мире, где у людей бесконечно обостряется чувство самой широкой свободы действий, которая им дана вместе с небывалыми формами независимости, почти неизбежно приходит мысль об установлении новых связей с властными структурами, особенно государственными. До сих пор, в условиях демократии, граждане выражали свою волю, в основном выбирая представителей, которым делегировали различные полномочия на определенный срок. Со временем, а главное – под влиянием многих кризисов послевоенного периода такая схема породила все более популярную мысль о неполноценности, если не сказать – противоречивости таких процедур, признанных чуть ли не эксклюзивными. Недовольство и фрустрация проявлялись по-разному, но чаще всего – как общественный протест и лишь в редких случаях влияли на итоговые решения, а еще реже переопределяли характер существующих структур. С тех пор граждане обрели возможность легко получать информацию, афишировать свое мнение, сообщать, что они недовольны или рассержены, собирать малые и большие толпы и осуждать некоторые порядки или защищать чьи-либо интересы, что четко и ясно говорит о наступлении новой эры в политике, и хочешь не хочешь – ее следует учитывать во всей полноте, притом что еще лет десять назад она была только в зачатке.
Коммуникационные технологии впредь должны содействовать большей прозрачности – это принималось как аксиома. Например, в том, что касается законодательных проектов, судебных процессов, использования государственных средств. При таком положении вещей получалось не только шире информировать о количестве шестерен в этом механизме, можно было также комментировать, спрашивать с избранников, проводить консультации и даже, как на местном, так и на национальном уровне, выдвигать предложения отдельных лиц или групп – в этом проявлялась так называемая интернет-демократия. Как будто для политического действия достаточно иметь больше информации и время от времени формулировать предложения, которые в большинстве своем попадают под сукно. По примеру Пиратской партии[67] с ее честолюбивыми требованиями дошло до намерений применить сетевую структуру для установления «демократии одного клика», основанной на праве каждого отзывать депутатов простым нажатием на клавиши клавиатуры: «Чем голосовать за представителя раз в четыре года (модель центрального сервера) и после этого пассивно ждать следующих выборов, почему бы не придумать информационную систему, в которой можно отдать свой голос, оказав кому-то доверие, а потом забрать его в один клик?»[68] На сленге гиков это называется прокси-голосование (proxy-voting) – когда действует постоянный народный трибунал, члены которого, не соблюдая принципы присутствуя, разбирательства с участием сторон и коллегиальности, прямо со своих диванов и, заметим, не расставаясь с бутылкой пива, непрерывно секут головы. В реальности складывается не «демократия одного клика», а скорее численная олигархия, которая, пользуясь оперативными средствами, демонстрирует самонадеянность и лень: «Власть у них не только экспертная: окружающие им еще и доверяют. Это новая форма технократии, но в любой момент вы можете выбрать кого-то другого, что невозможно в нынешней представительной демократии»[69]. Принцип делегирования, предполагающий определенные обязательства и существенное время, чтобы реализовать решения, превращается в одноразовую политику – как носовые платки: взял и выбросил.
Стремление установить с общественными институтами соотношение сил нового типа также дало о себе знать, причем в куда менее «прогрессивных» и более радикальных формах. Речь шла о вызове всей властной структуре посредством криптоанализа и инструментов шифрования в качестве боевого оружия. Наиболее показательной стала запущенная в 2006 году Джулианом Ассанжем платформа WikiLeaks: пользуясь умением ее создателей хакерскими методами добывать конфиденциальные сведения, здесь планировалось неустанно изобличать все промахи различных органов власти. В области политики верхом геройства в то время считался поиск нарушений – чтобы при необходимости вывести виновных на чистую воду. Есть газеты, для которых главная миссия – обнародование неблаговидных поступков. Между тем суть участия в общественных делах – не только систематические разоблачения, но и конкретные будничные действия. Ассанжа, решившего, что он сказал новое слово в политике, суть которого исключительно в проникновении на серверы, и попытавшегося выступить великим иконоборцем эпохи, сравнили с «современным Христом», умеющим пользоваться «супервозможностями» («Super-Empowerment»), дарованными теперь каждому, то есть способностью индивида или группы людей применять либо
- Масонский след Путина - Эрик Форд - Публицистика
- Олимпийские игры Путина - Борис Немцов - Публицистика
- На 100 лет вперед. Искусство долгосрочного мышления, или Как человечество разучилось думать о будущем - Роман Кржнарик - Прочая научная литература / Обществознание / Публицистика
- Так был ли в действительности холокост? - Алексей Игнатьев - Публицистика
- Финал в Преисподней - Станислав Фреронов - Военная документалистика / Военная история / Прочее / Политика / Публицистика / Периодические издания
- Круги компенсации. Экономический рост и глобализация Японии - Кент Колдер - Публицистика / Экономика
- Дело и Слово. История России с точки зрения теории эволюции - Дмитрий Калюжный - Публицистика
- Сталин без лжи. Противоядие от «либеральной» заразы - Пыхалов Игорь Васильевич - Публицистика
- Рок: истоки и развитие - Алексей Козлов - Публицистика
- Тайные братства «хозяев мира». История и современность - Эрик Форд - Политика / Публицистика