Яд или лекарство? Как растения, порошки и таблетки повлияли на историю медицины - Томас Хэджер

src="images/i_002.png"/> Хлоралгидрат также был опасен. По мере его распространения появлялись сообщения о случайных передозировках и использовании хлоралгидрата для самоубийств. И даже хуже.

Осенью 1900 года семнадцатилетняя девушка из рабочего класса по имени Дженни Босшитер отправилась на вечернюю прогулку. Она вышла из родительской квартиры в Патерсоне, Нью-Джерси, чтобы купить детскую присыпку для своей племянницы. Домой она не вернулась. Следующим утром молочник обнаружил ее тело на берегу реки Пассаик. Она была изнасилована и отравлена. Вскрытие показало передозировку хлоралгидрата.

Эта история получила в свое время большую известность. Через несколько дней после обнаружения тела Босшитер извозчик признался, что накануне вечером он забрал ее из салуна, откуда четверо мужчин вынесли ее через боковую дверь и положили в его повозку. Она была без сознания, но жива. Мужчины направили водителя в уединенное место за городом, где, как он рассказал полиции, они расстелили одеяло и неоднократно изнасиловали девушку. Они остановились только тогда, когда ее вырвало. Когда ее вернули в повозку, она была безвольна и не сопротивлялась. Нападавшие забеспокоились. Эти четверо молодых людей, похоже, имели хорошие связи; они направили извозчика к дому ведущего местного врача, который был другом семьи одного из нападавших. Но было уже слишком поздно. Девушка умерла. Они отнесли ее тело обратно в повозку, приказали водителю отвезти труп к реке, выбросили его и дали водителю 10 долларов, чтобы он держал рот на замке.

Этого оказалось недостаточно. Через несколько дней водитель пошел в полицию, полиция обратилась к врачу, и тот сдал молодых людей. Все они оказались из респектабельных, богатых местных семей. Один из них был братом судьи.

Все четверо обвинили жертву, сказав, что она присоединилась к ним добровольно, флиртовала, была пьяна и бросалась на них с объятиями. Они купили ей абсент и шампанское, свидетельствовали они, но ничего не знали ни о каком хлоралгидрате. Они просто катались с ней, забеспокоились, когда она потеряла сознание, и запаниковали, когда она умерла. Они не могли объяснить, почему пропало ее нижнее белье. Или почему бутылка с хлоралгидратом была найдена рядом с телом.

Лучшие люди города приняли сторону молодых людей, и тогда поползли слухи о распущенной фабричной девчонке, шлюхе-малолетке из рабочего класса, которая соблазняла их любимых сыновей. Левые газеты выступили в защиту Босшитер, подавая ее смерть как атаку на рабочий класс от дегенератов из высших слоев. Газетам такой ракурс нравился.

Итоговое заседание суда было публичным шоу, зал набился битком и гудел. Сотни тех, кого не впустили, слонялись неподалеку и кричали на прибывавших свидетелей.

В ходе перекрестного допроса четверо молодых людей, которых консультировали лучшие адвокаты региона, придерживались своей версии. Но доказательства были слишком убедительными. Через три дня все они были признаны виновными в убийстве второй степени. Трое из них получили 30-летние сроки заключения. Четвертый наконец признался в преступлении, рассказал подробности и получил 15 лет. Все они были освобождены, отсидев чуть больше половины срока, благодаря тому, что одна газета назвала «неустанными просьбами о помиловании от имени влиятельного класса Патерсона».

Дженни Босшитер умерла от смеси хлоралгидрата и алкоголя, которую обычно называют «нокаутирующими каплями». Изначально они были наркотиком для изнасилования на свидании. Но им нашли и другое применение.

Например, был Микки Финн. Сейчас это скорее фигура речи в американском английском языке, чем настоящая личность, но Финн, скорее всего, был реальным человеком, барменом и менеджером салуна, который работал в начале века на южной стороне Чикаго. В 1903 году проститутка по прозвищу Золотой Зуб Мэри Торнтон дала показания, что некий Майкл Финн, управляющий салуном «Одинокая звезда», отравлял своих клиентов и грабил их. Его схема работала следующим образом: Финн или один из его работников, официант или прислуга, подсыпали хлоралгидрат в напиток клиента; когда наркотик начинал действовать, клиента в полубессознательном состоянии провожали (или уносили) в заднюю комнату, грабили и выбрасывали в переулок. Впоследствии жертва не могла ничего вспомнить.

Финна задержали, и его бар закрылся, но идея «подсунуть кому-нибудь Микки» только зарождалась. «Нокаутирующие капли» станут частью криминальной жизни Америки.

Легальное применение хлоралгидрата, в основном в психиатрических больницах, было еще более важным. Иногда психически больные пациенты выходили из-под контроля, становились маниакальными, буйными и представляли опасность для себя и для окружающих. В прежние времена персонал использовал силу и средства ограничения, например, смирительные рубашки, чтобы контролировать больных, а также препараты, чтобы успокоить их. Но хлоралгидрат был лучше, быстрее, реже вызывал галлюцинации и был более управляемым способом вырубить пациента. В небольших дозах он мог успокоить возбужденных людей и обеспечить спокойный сон как пациентам, так и обслуживающему персоналу. Неудивительно, что в течение трех десятилетий на рубеже веков вы даже с завязанными глазами могли определить, что находитесь в психиатрической больнице. Ее выдавал запах – запах дыхания пациентов, грушевый от хлоралгидрата. Психиатрические отделения им пропахли.

Эра хлоралгидрата продолжалась примерно до 1905 года, тогда химики придумали еще более совершенные синтетические лекарства – барбитураты, а в 1950-х и 1960-х годах появились ранние формы современных транквилизаторов и более мощные антипсихотики.

Теперь у нас есть сотни видов улучшенных снотворных, релаксантов и прочих препаратов, которые преступники могут подмешивать в напитки своих жертв. Хлоралгидрат по-прежнему выписывают и используют (он, в частности, входил в состав наркотических коктейлей, от которых умерли Мэрилин Монро и Анна Николь Смит), хотя сейчас он играет второстепенную роль.

Но он заслужил свое место в истории. Хлоралгидрат, первый широко используемый полностью синтетический наркотик, открыл новые горизонты. Он доказал, что ученые, работающие с пробирками в лабораториях, могут создавать лекарства, которые способны сравниться с природными или даже превзойти их по силе. Его энергичное освоение экспертами в области душевного здоровья, полное энтузиазма использование всеми, кто мучился бессонницей, и даже последующее внимание прессы к связанным с ним трагическим криминальным сюжетам – все указывало на выгоды, которые можно было извлечь из лекарств, создаваемых в лабораториях.

Наследники Либиха и Вёлера, поколения химиков-органиков, достигшие зрелости в конце XIX века и в начале XX, стали мастерами переделки молекул, влияющих на человеческое тело, – добавляя немного атомов туда, забирая немного отсюда, объединяя их для специфических целей. Чем больше новых химикатов они производили и тестировали на животных и людях, тем больше они узнавали о том, что поможет в укреплении здоровья, а что нет. С расцветом химической индустрии в целом некоторые ученые стали посвящать себя открытию новых синтетических лекарств.

Наркотики, которыми преступники одурманивали своих жертв, произвели на свет чудовище, которое мы теперь называем Большая Фарма.

Глава 4

Как