Мумия - Макс Аллан Коллинз

– Действительно, – кивнул О'Коннелл, после чего отделался от руки Джонатана и, остановившись на пару секунд, проверил, на месте ли его бумажник.

– Дорогой мой, – Джонатан вздохнул и прижал ладонь к сердцу, словно его оскорбили в лучших чувствах. – Я никогда не стал бы ничего красть у партнера.

– Приятно узнать, что у тебя в этом деле есть какая-то система. Как твоя челюсть?

Кровоподтек от удара О'Коннелла переливался на щеке англичанина всеми цветами радуги, как неизве­стный экзотический цветок.

– Забудь об этом, приятель, – бодро отозвался Джонатан. – Со мной такое частенько происходит.

– Охотно верю.

Эвелин с громким стуком уронила тяжелые сум­ки на причал, так, чтобы привлечь внимание обоих мужчин. Откашлявшись, она нарочито официально начала:

– Мистер О'Коннелл, как вы знаете, у нас впереди длительное путешествие...

– Да, мэм: день пароходом и два на верблюдах.

– Совершенно верно. И вот пока мы не пустились в наше опасное путешествие, обрекая себя на диском­форт и неудобства, не говоря уже о расходах... Можете ли вы посмотреть мне в глаза и убедить меня в том, что наше предприятие отнюдь не авантюра и не имеет своей целью избавить меня от денег?

– Что?

Миловидное лицо Эвелин зарделось. Из-за тени, отбрасываемой полями шляпы, оно приняло какой-то синеватый оттенок. Она надменно задрала подбородок и свысока взглянула на американца. Подобное выражение, по мнению Рика, ей совершенно не шло.

– Несмотря на то, что вы, возможно, могли пред­положить, мы с братом вовсе не богачи. Поэтому у нас нет никакого желания рисковать жизнью и своими скромными доходами из-за… как там говорится?

О'Коннелл вопросительно поднял бровь:

– Журавля в небе? – подсказал он.

– Да, что-то в этом роде. Я понимаю, что человек, оказавшийся у подножья виселицы, вполне мог опус­титься до обмана, чтобы спастись. Если именно это и произошло, то я даю свое разрешение и даже благо­словляю вас…

– Если уж вы хотите знать все до конца, то скажу вам честно, – О'Коннелл сделал несколько шагов к той, которая осмелилась говорить с ним столь высо­комерно, и почти столкнулся с ней. Ее глаза расшири­лись, а ресницы затрепетали, как крылья испуганной бабочки. – Послушайте, леди. Я и мой батальон в две­сти человек во главе с полковником прошагали всю Ливию и часть Египта, чтобы очутиться в вашем дра­гоценном Городе Мертвых. Так они нашли его и при­соединились к «жителям». Все, кроме меня. Теперь я и сам горю желанием отправиться туда, потому что эти проклятые пески взяли надо мной верх. И на этот раз я намереваюсь победить. Я отправлюсь туда с вами или без вас. Вообще, вам самой лучше бы остаться в Каире, а мы с вашим братом рискнем.

Эвелин не отпрянула, а осталась на месте, хотя О'Коннелл находился на непозволительно близком расстоянии от нее.

– Нет уж, спасибо. У меня свой интерес.

Отступив на шаг назад, Рик пожал плечами, совер­шенно одурманенный ее духами с запахом сирени.

– Ладно, расслабьтесь. Я позабочусь о вашем ба­гаже.

Закинув на плечо рюкзак, О'Коннелл подхватил ее сумки и направился к сходням. Он не слышал, как Джонатан шепнул сестре:

– Пожалуй, ты права, сестренка. Это действитель­но нахальный тип, и восхищаться нм нечего.

И тут О'Коннелл услышал голос, который предпо­чел бы не слышать больше никогда. Обращаясь к Карнахэнам, его обладатель пропел:

– Позвольте пожелать вам доброго дня.

Рик, дошедший уже до середины трапа, резко обер­нулся. Однако Эвелин среагировала раньше, чем из­бавила присутствующих от пары крепких выражений.

– Что вы здесь делаете?

Начальник каирской тюрьмы галантно припод­нял потертую шляпу с загнутыми полями, которая несколько странно дополняла его заляпанный кос­тюм.

– Я пришел, чтобы защищать свои инвестиции, – важно заявил Гад Хасан. – Мой народ хорошо знает, что англичане говорят вежливо, но всегда готовы вых­ватить землю буквально из-под ног.

Поклонившись, Хасан с саквояжем проследовал на палубу «Ибиса», по дороге дружелюбно улыбнувшись О'Коннеллу, который бросил в сторону жирного ма­ленького ублюдка гневный взгляд.

– Забудем о прошлом, – буркнул начальник тюрьмы.

О'Коннелл поставил сумки и, потирая шею, зловеще заметил:

– Если тебе понадобится галстук, только попроси.

Хасану не понравилось предложение американца, и он поспешил убраться куда-то на нос парохода.

Рик доставил багаж Эвелин Карнахэн к двери ее каюты и отпросился осмотреть судно.

– Делайте все, что считаете нужным, мистер О'Коннелл, – четко произнесла девушка. – Я вам не начальник.

– Ну и не забывайте об этом, – ответил он, и Эве­лин, фыркнув, удалилась в каюту.

– Эви всегда слишком прямолинейна, – понима­юще высказался Джонатан, волоча свой багаж. – Не обращай на нее внимания. Ее поведение означает толь­ко то, что ты ей очень поправился.

– Она выбрала занятный способ продемонстриро­вать это.

– Но так поступает большинство женщин, разве нет? Во всяком случае те, с которыми стоит иметь дело. Увидимся за ужином.

– Увидимся за ужином.

Пароход представлял собой ветхое деревянное со­оружение двадцати футов шириной и ста пятидесяти длиной. Этакая славная двухпалубная пассажирская лохань. Нижнюю палубу занимали каюты для пасса­жиров, а верхняя служила для размещения багажа. Часть верхней палубы была затянута тентом, под ко­торым располагались столики со стульями, откуда пассажиры могли любоваться проплывающим мимо зелено-бежевым пейзажем. Пароход шел со скоростью шесть миль в час, управлял им рулевой-нубиец с не­большой бородкой, в тюрбане и бурнусе. Курс он про­кладывал так, что посудина двигалась от одного бере­га к другому, словно змея.

Следом за собой пароход тащил сбитую из грубых досок баржу, предназначенную для перевозки лоша­дей, верблюдов, а также пассажиров второго и третье­го классов. Люди прихватили с собой циновки, на ко­торых и должны были спать прямо на палубе.

В столовой на пароходе в восемь часок накрыва­ли табльдот. Кроме О'Коннелла, все явившиеся пас­сажиры были в вечерних костюмах. Гостей элегантно обслуживали официанты-нубийцы в белых одеждах с красными кушаками. О'Коннелл сидел за столом вместе с Карнахэнами и не спускал глаз со своего рюкзака. Они ни словом не обмолвились о предстоящей им миссии, предпочитая держать само название «Хамунаптра» при себе из-за множества посторонних. Кроме них за столом находился на­чальник тюрьмы Хасан, пара миссионеров, несколь­ко коммивояжеров и группа охотников на крупную дичь.

Еда оказалась отменной. Пассажирам были пред­ложены прозрачный бульон со специями, вареная рыба, только что выловленная в Ниле, рагу из дичи, жареная баранина с мятной подливкой, рис, бобы, са­лат из томатов, пудинг и фрукты...