Самая темная нота - Нелия Аларкон

изящные черты лица в стиле королевы конкурса и стройное тело. Ее одежда всегда профессиональная, но стильная, и она не боится носить короткие юбки или смешные блейзеры в кампусе.

Я слышала, как несколько парней говорили о том, как сильно они хотели бы... гм... испытать ее.

Когда она заходит за мной и закрывает дверь, она улыбается.

— Простите за весь этот плащ и кинжал, но Гарри очень хотел увидеть вас перед отъездом.

— Гарри?

— Это мое первое имя. — Говорит мистер Маллиз, выходя из тени.

Слезы наворачиваются на глаза, когда я слышу его голос. — Мистер Маллиз.

Я подлетаю к нему. Его волосы в беспорядке, как обычно, а под глазами темные мешки. Несмотря на явную усталость, он улыбается мне.

Я замечаю в его руках коробку. В ней ноты, несколько наград и табличка с надписью «Музыка — язык души», которую он повесил над дверью.

Как только я вижу эту шкатулку, я понимаю, что она означает.

Чувство вины выпускает свои могучие когти и прокладывает кровавый след от моего горла до позвоночника. Я никогда не испытывала подобного чувства, и это отвратительно.

Мистер Маллиз был первым человеком, который позаботился обо мне, дал мне шанс и ничего не ждал взамен. Но это стоило ему всего.

— Нет. — Я качаю головой. — Вы не сделали ничего плохого. — Настаиваю я. Мой голос поднимается, и из-за естественной реверберации в коридоре он отражается от меня. Я слышу, как все больше и больше выхожу из себя. — Вы должны остаться. Вы должны бороться с ними. Вы не можете позволить им победить.

— Каденс. — Он подходит ко мне и произносит мое имя. — Каденс. Все в порядке.

— Нет, не в порядке. — Я фыркаю. — Я пойду поговорю с директором. Я все объясню. Они даже не узнали мою версию истории.

— Я ухожу не из-за тебя.

— Нет, уходите.— Настаиваю я.

Мир расплывается из-за слез, которые я не могу сдержать.

— Я устал от этой школы, от политики, от того, как влиятельные семьи думают, что могут все контролировать. — Он качает головой. — Я уже давно подумываю о переезде. Я просто рад, что успел оставить в Redwood драгоценный камень.

— Драгоценный камень?

— Тебя. — Его глаза мягкие и заботливые. — Я не боролся за то, чтобы ты попала в Redwood, только для того, чтобы ты могла здесь учиться. У тебя есть талант, чтобы заниматься музыкой и быть успешной в этом. И все инструменты, которые тебе нужны, чтобы далеко пойти, находятся в этих стенах.

— Нет. — Я качаю головой. — Если они выгоняют вас несправедливо, то я...

— Даже не заканчивай это предложение. — Он поднимает палец. — Кроме того, в твоем контракте есть пункт, в котором говорится, что тебе придется вернуть стипендию и заплатить за увольнение. У тебя есть такие деньги?

Я неуверенно моргаю. Я совсем забыла об этих условиях. В то время я думала, что закончить выпускной класс будет легко. Я не учла, что Датч ворвется в мой мир и попытается сжечь его дотла за неделю.

Мистер Маллиз поднимает взгляд.

— Я попросил мисс Джеймисон помочь мне встретиться с тобой здесь, потому что не думаю, что это лучшая идея — встречаться на публике, будь то в Redwood или за его пределами. После всего случившегося я не думаю, что это будет уместно.

Я опускаю голову. — Мне так жаль.

— Не стоит. — Он похлопывает меня по плечу. — Просто... постарайся не мешать мальчикам. — Мистер Маллиз делает паузу. — И не наживай врагов с Джинкс.

— Вы знаете о Джинкс?

Он кивает.

— Постарайся завести друзей там, где сможешь. Так ты останешься выше их планов.

Ручка на двери дребезжит.

— Почему она заперта? — Кто-то стучит в дверь. — Что там происходит?

Мисс Джеймисон бросает на меня испуганный взгляд.

— Время вышло.

— Спасибо за все, что вы для меня сделали, мистер Маллиз. Я вас не подведу.

Он улыбается и кивает на прощание. Через секунду он сливается с тенью и поднимается по лестнице, оставляя меня позади.

Слезы снова вернулись, но на этот раз они не от горя. Они от чистой, молниеносной ярости. Мои ноздри раздуваются, как у быка, а грудь вздымается с каждым вдохом.

Короли заплатят за это.

Датч заплатит за это. Только я пока не знаю, как.

Мисс Джеймисон жестом приглашает меня выйти первой и оправдывается перед учениками, почему мы заняли коридор. Я едва слышу ее за грохотом собственного сердца.

Собственно, я вообще ничего не слышу до конца утра.

И только придя на обед, где взгляды, злобные шепотки и насмешки множатся, я прихожу в себя.

В кафетерии нет ни одного приветливого лица. Не то чтобы я хотела есть среди этих претенциозных ублюдков.

Я беру свой поднос, не поднимая головы, и спешу на улицу к своему обычному столику.

Вот только там уже кто-то есть.

— Добро пожаловать, шлюха. — Она поднимает кулак и дважды бьет им по груди. — Не возражаешь, если я завалюсь?

Я удивленно моргаю, обращая внимание на ее черные волосы, густую подводку для глаз и кожаную куртку.

— Это не с тобой я столкнулась в туалете?

— Мной? — Она наклоняет голову. — Или я просто плод твоего воображения?

Я сморщила нос.

Она смеется, и даже ее готический вид не может скрыть блеск в ее глазах.

— Я просто прикалываюсь над тобой. Да, это была я.

— Приятно официально познакомиться с тобой. — Говорю я, ставя поднос на стол.

Она протягивает руку, демонстрируя свои длинные ногти со звездами, старательно накрашенными гелем.

— Серена.

— Каденс.

— О, я знаю. Ты стала знаменитой за одну ночь.

— За тот глупый слух обо мне и мистере Маллизе?

— Нет. — Она фыркнула. — Никому нет дела до тебя и мистера Маллиза. Учителя и ученики — это нечто. — Она чистит банан и делает большой кусок. — Это из-за тебя и Датча.

Мои мышцы напрягаются при одном упоминании его имени.

Ее глаза изучают мое лицо, как будто она фиксирует каждое мое выражение.

— Ты не знала?

— Чего не знала?

— Ходят слухи, что вчера тебя видели в сопровождении Королей. Они даже пустили тебя в свою тренировочную комнату.

Она понятия не имеет. Меня не «сопровождали»,