Солнце в ночном небе - Анна Данилова

Когда они после душа, одетые, спустились вниз, Меликсер поджидала их в кухне, где уже был накрыт стол. Турчанка выглядела почти торжественно (черная, в мелкую складку юбка с широким поясом, украшенным серебряными пряжками и цепочками, черная блузка, обтягивающая полную грудь, в ушах длинные, до плеч, серебряные серьги с национальным орнаментом, браслеты, кольца) и была с ними столь же предупредительна, как и Люлита. На столе, накрытом белой жесткой скатертью, – сверкающие двухуровневые чайники, приборы, прозрачные турецкие фигурные стаканчики с золотой каймой, тарелки с сыром, брынзой, яйцами, маслом и корзинка с круглыми хлебцами.

– Она спрашивает, может, мы привыкли по утрам пить кофе, – перевела вопрос гостеприимной турчанки Ольга.

– Здесь же все приготовлено для чая. Значит, будем чай, – улыбнулась Валентина, чувствуя, как все ее сомнения и страхи, все нехорошие мысли, связанные с их пребыванием в Германии, улетучиваются, уступая место ощущению покоя и чувству благодарности. О чем бы они с Ольгой ни думали и ни говорили, люди, встретившие их и окружавшие в настоящий момент, вели себя по отношению к ним просто идеально. Пока, во всяком случае. Хотя трудно было бы представить себе эту же милую Меликсер в роли изощренной преступницы... Или Люлиту.

Меликсер показала им дом. С одной стороны, чувствовалось, что чья-то умная хозяйская рука сделала все возможное, чтобы превратить его в настоящее уютное гнездо, в домашний рай, хотя почему-то казалось, что он словно нежилой. Понятно было, что Меликсер живет в нем, во всяком случае, она чувствовала себя здесь как рыба в воде, двигалась уверенно, почти по-хозяйски, но все равно – почти. Вероятно, так чувствуют себя служанки в хозяйском доме. Но вокруг все было новым. И ковры, и мебель, и милые безделушки на каминах, полках. Даже растения казались ненастоящими, чрезмерно свежими, яркими, здоровыми. Дом, казалось, жил ожиданием...

Меликсер водила их по дому, показывала ванные комнаты, спальни, гостиную, а потом пригласила к себе в мансарду. Комната-студия, в которой было место и широкой кровати, и столику с компьютером, и платяному шкафу с гардеробом, и дивану со стоявшей рядом стильной, напоминавшей гигантский тюльпан лампой.

– Спроси, здесь есть Интернет?

Оказалось, есть. И они могут пользоваться компьютером, когда только пожелают. Турчанка показала им, как происходит подключение. Потом Меликсер извинилась, сказала, что ей пора на работу, чтобы они чувствовали себя как дома, она вернется вечером, но днем, возможно, их навестит Люлита. Она предварительно позвонит по телефону.

Они проводили ее, закрыли за ней дверь и, лишь оставшись совершенно одни в пустом доме, вдруг почувствовали невероятное облегчение.

– Какой дом! – покачала головой Ольга. – С ума сойти... Столько цветов, красивых вещей!

– Интернет, понимаешь? Мы с тобой совершенно забыли о его существовании.

– Ты хочешь порезвиться в чатах? – удивилась Ольга.

– Почта! Я хочу проверить свою почту, понимаешь? Вдруг Сима даст о себе знать.

– Глупости. Уверена, что теперь, когда мы здесь, она даст о себе знать более реальным способом. К примеру, позвонит в дверь этого дома, а?

– Не знаю... – вздохнула Валентина.

– Значит, так. Я иду мыть посуду, все-таки пора и честь знать... А ты иди поброди по Сети, может, что и всплывет... Хотя, повторяю, я в этом сильно сомневаюсь.

Валентина понимала, что Ольге не терпелось побыть одной в красиво обставленной кухне, привести ее в порядок после завтрака, помечтать, быть может. Она и сама бы не отказалась хотя бы на время почувствовать себя там хозяйкой, поиграть сама с собой в такую сомнительную игру, но компьютер привлекал ее сейчас почему-то гораздо больше.

Она вернулась в мансарду, включила компьютер и с замиранием сердца открыла почту. Несколько писем! И первое – от Симы! У Валентины волосы на голове зашевелились. Она захотела закричать, позвать Ольгу, но у нее пропал голос. Она дрожащей рукой открыла письмо. Текст отсутствовал, она открыла ролик. Маленький цветной клип: Сима, красивая, роскошная Сима в каком-то кафе, стены которого украшены восточными ковриками, а на столике с мраморной столешницей – красивый бирюзовый с золотом кальян, и Сима покуривает, смотрит в камеру (или объектив телефона со встроенной видеокамерой) и улыбается... Вот это да! Так, значит, она жива? И где ее черти носят?!

– Оля!!! Оля, сюда, быстрее!!! Сообщение от Симы и фильм!

Она чуть не сорвала голос, когда крикнула что было силы. Но Ольга не услышала ее. Возможно, из-за того, что дом был большим и звуки поглощались толстыми стенами.

Валентина бросилась вниз, снова позвала подругу. На этот раз ее услышали, и Ольга появилась перед ней с полотенцем в одной руке и тарелкой в другой.

– Что случилось?

– Сообщение от Симы. Поднимайся, сама увидишь! Она – жива!!!

– Кто бы сомневался, – лукаво улыбнулась Ольга, и Валентина подумала, что в эту минуту она напомнила ей красивую изящную белочку. Какая же она все-таки хорошая, Оля...

– Вот это да! – сказала Ольга, не отводя взгляд от экрана. – Она курит кальян... Но как же она хорошо выглядит! Настоящая красотка! И одета как, какой-то невообразимый цветной свитер... Волосы уложены, а лицо! Она потрясающе молодо выглядит. Неужели жизнь ее наконец-то наладилась? Я ужасно рада за твою тетку, честное слово! Говорила же я тебе, что она жива и здорова. Просто у нее обстоятельства...

– Здесь еще одно письмо. И опять нет самого текста... Снова ролик...

Но на этот раз это был репортаж по телевидению, на немецком языке, и Ольга так и примагнитилась к экрану. Лицо ее побелело. На экране показали большой мост, затем камера опустилась чуть ли не к самой воде... Следующий кадр: на вытоптанном снегу рядом с берегом – машины полиции и «Скорой помощи», желтая лента опоясывает место, где лежит тело, прикрытое простыней. Еще кадр: рука, высовывающаяся из-под простыни. Следующий кадр – кто-то застегивает «молнию» черного пластикового мешка, в котором явно лежит труп...

Валентина почувствовала прилив тошноты.

– Оля, ну? Что там? – она едва разлепила губы.

– Репортаж о том, что в Дунае выловлен труп женщины... И называется имя этой женщины... Она русская. Приехала в Штраубинг как туристка. Так получается из репортажа: она вроде бы напилась и случайно упала с моста...

– Но труп-то не показали? Не показали? – нервно проговорила Валя, все еще цепляясь за надежду, что в Дунае выловили вовсе не Симу.

– Не показали. Но назвали имя и фамилию твоей тети. Серафима Орманова.

– А как же ты думала? Если она придумала какую-то авантюру, то ее смерть должна была выглядеть естественной. И документы в карманах одежды той женщины, которую приняли за Симу, должны были быть именно Симиными. Иначе нам не прислали бы официальное уведомление о ее смерти из германского посольства... Это же и так ясно. И мы с тобой все это отлично знали. Просто все равно как-то неожиданно, так?

– Так, – Ольга продолжала смотреть на повторяющийся ролик репортажа. – Жуть какая-то... Такое хорошее утро, и вдруг это дурацкое сообщение.

– Оля, здесь еще письмо...

– Открывай, не тяни!

На этот раз был и текст. Короткая записка:

«Где вы? Не могу вас найти. Сообщите адрес в Штраубинге. Целую, Сима».

– Оля, ты что-нибудь понимаешь?

– Нет. Хотя получается, что сначала она нам присылает эти ролики, а потом как ни в чем не бывало спрашивает, где мы!

– Мне кажется, я понимаю... Ведь Люлита должна была нас поселить в пансионе, что она, собственно говоря, и сделала. Так?

– Ну?

– Судя по всему, Люлита действует по просьбе Симы, значит, Сима уверена, что мы до сих пор в пансионе. Но никто же не мог предположить, что там произойдет несчастный случай и нам придется в спешном порядке покидать пансион... Возможно, Сима каким-то образом узнала, что нас там нет.

– Каким, интересно, образом? Приехала и позвонила в дверь? – покачала головой Ольга.

– Не знаю... Но, если нас там нет, она должна была бы связаться с Люлитой и спросить ее, где мы.

– Значит, Люлита действует самостоятельно? Или же просто по какой-то технической причине они не смогли связаться...

– Ладно. Давай отвечать. Ты знаешь адрес этого дома, где мы сейчас находимся?

– Откуда? Нет, конечно.

– Значит, надо выйти и посмотреть.

Ольга вышла и вернулась очень быстро:

– Линденштрассе.

Валентина быстро написала ответ. Указала адрес и спросила:

«Сима, где ты? Почему не появляешься? Вот номер нашего телефона. Сообщи свой. Мы переживаем за тебя. Зачем ты прислала эти ролики? Что ты этим хочешь сказать? Хотя... Я думаю, что все понимаю... Поскорее дай о себе знать каким-нибудь более реальным способом. Я люблю тебя. Целую. Твоя Валентина.

P.S. Родители ничего не знают, они думают, что мы с Олей в Анталии».

Валя отправила письмо.

– Смотри, все это прислали с одного и того же адреса, значит, это она... Она таким образом пытается дать мне понять, что ее как бы нет, но на самом деле она – жива. Удивительная женщина, честное слово! Вот бы еще она отозвалась, сообщила о себе что-нибудь, поподробнее... Оля, у меня уже голова кругом идет. Я так заинтригована, что просто нет сил!