История села Мотовилово. Тетрадь 8 (1926 г.) - Иван Васильевич Шмелев

он виновато промолчал и, переодевшись во все сухое, забрался на печь греться.

Разлив Сережи. Дичь. Охотники и Ершов

Отгремели бурливые потоки талой воды, схлынула вода с полей и из сел. Собрались со всей окрестности воды к реке Серёже и разлилась река во всю ширь. Вода, утихомирившись, затопила все пространство, создав угрозу зверям и благоприятную стихию для дичи. Открылась пора для охоты – время бесшабашной потехи для охотников.

В Вербное воскресенье, 25 марта, мотовиловские охотники без всякого уговору, поодиночке пришли к реке Серёже поохотиться. Весна неудержимо стала царствовать над всей живой природой. Необозримая водная гладь с видневшимися кое-где сухими пуповинами, представляла из себя обширное раздолье, неописуемую красоту. Над всей над этой благодатью с весенним азартом спаривания, стайками, парами и в одиночку пролетало много дичи. Утки, кулики, бекасы, вольдшнепы и причудливо кувыркающие при полёте, со своим надоедливым скрипучим криком, – пигалицы. Тут для охотников безграничная, сладостная стихия для забавы, потехи и девственной лафы.

В этот день, припозднившись, сюда поохотиться пришёл и Николай Ершов. Он явился сюда обутый в лаптях и без собаки.

«Болотистых сапогов у меня нет, а такие, если в воду полезешь – так и так захлебнёшь, а в лапотках-то полегче на ходу и сподручнее, когда приходится бежать вприпрыжку», – рассуждал он сам с собой. А в части сыри, так он поверх портянок натянул на ноги непромокаемые кожаные бахилы. К реке Николай подошёл с опозданием, там уже вовсю шла ружейная пальба.

Тут уже, к этому времени, добыл со своей собакой Димкой двух уток Сергей Лабин. Яков Лобанов носился по воде, догоняя и доставая подраненную утку. Федька Лушин, в болотистых сапогах, забредши далеко от берега болота, чего-то найдя на обсохшей кочке, долго разглядывая, шевырялся в ней. Тут же, как водится среди охотников, был и Николай Смирнов со своей собакой Пиратом. Служивши лесником и проживая на кордоне «Жданчиха», сюда он пробирался по сухим боровым дорогам, а через реку перешёл по железнодорожному мосту. Не долго думая, Николай Ершов сходу, сразу же включился в азарт охоты, он перво-наперво подстрелил пигалицу, которая недружелюбно встретила его, когда он только что подходил к Моховому болоту. Она закомуристо кувыркаясь в воздухе, принялась летать над его головой, пронзительно пискляво кричала и норовила долбануть его в картуз. Николай не выдержав такой наглости выстрелил, и пичуга упала в его ногам бездыханной. Он, взяв ее в руки, стал с интересом рассматривать. Тело пигалицы было еще тёплое, головка с причудливым хохолком и с призакрытыми глазками мертвенно пообвисла, из клюва сочилась кровь.

Николай подоткнув первую добычу за пояс, ближе подошёл к охотникам:

– С праздником вас! – поприветствовал он Сергея. – Ну как дела, как охота?

– Не охота, а лафа. Присоединяйся! – ответил Сергей, пристально вглядываясь через бинокль вдаль.

– Ты, никак, уже с добычей? – спросил Николай видя у Сергея двух заткнутых под ремень уток.

– Да вот, парочку сшиб, а они упали в воду, Димка достала, – с товарищеским достоинством проговорил Сергей.

– Никак и ты тоже с трофеем? – спросил Сергей у Николая.

– Да вон, проказница пигалка пищит и пищит над самым ухом, пришлось пальнуть, не пожалея заряда смазать! – с улыбкой ответил Николай.

– А ты что, Николай Сергеич в лаптях, ведь промочишь? – заметил Сергей.

– Не промочу, я в бахилах.

Между тем, Сергей через бинокль заметил, от железного моста по направлению к болоту, летела небольшая стайка уток.

– Кажется, сюда направились, – проговорил Сергей, кладя бинокль в карман и беря свою двустволку наизготовку.

– Эт, и мне надо приготовиться, чтоб пальнуть, – проговорил Николай, прикладывая ложу ружья к плечу.

Подлетевшую стайку уток охотники встретили разнобойной пальбой. Первый выстрелил Смирнов, встретив стайку около лесного урочища «Шубино». Николай с Сергеем отсюда видели, как смертельно подраненная Смирновым утка спирально стала снижаться и с всплеском рухнула в воду. За ней бросилась собака Пират. Потом в стайку выстрелил Федька, а потом черед настал и за Ершовым с Лабиным. Всполошенные утки, как по заказу ошалело летели прямо на них. Два выстрела Николая и Сергея, почти одновременно, третий последовал тут же – Сергей вдогонку, в улет стайке, выстрелил из второго ствола. Метким выстрелом, Николай Ершов сбил здоровенного селезня, первым выстрелом Сергей промахнулся. Зато, дробь второго догнала и подбила в сером оперении утку.

– Вот как надо стрелять-то! – захлёбываясь от восторга и приступа охотничьего азарта, самодовольно улыбаясь с сияющими глазами проговорил Ершов, подбирая еще трепыхавшегося в конвульсиях и безжизненно шевелящего крыльями селезня.

Хваля себя Николай, с похвалой сказал и в адрес Сергея,

– Да и ты мастак, в отлёт-то вон как удачно бабахнул.

В воздухе, над обширной водной гладью, то и дело пролетали утки и кулики, навязчиво кричали пигалицы, махая своими мощными округлыми крыльями, они издавали в полете, какой-то своеобразный тонкий скрипящее-свистящий звук.

К двум часам дня изморенные ходьбой и утомлённые по-летнему палящем солнцем, уставшие охотники собрались на привал. Место для отдыха они выбрали на сухой прошлогодней траве, на возвышенном берегу мохового болота, вблизи леса. Трофеи клали почти в одну кучу. Сергей на траву положил три убитых утки, к ним присовокупил Ершов свою пигалицу и селезня, Лобанов Яков две утки, Федька Лушин тоже две. После всех к стойлу пришёл Николай Смирнов. За ним устало плёлся Пират. Николай, отцепив от пояса трех убитых уток, виртуозно, как жонглер бросил их в общую кучу.

– Вот и мои, – громогласно объяснил Смирнов товарищам.

– Получилась целая горка трофеев. А где у меня Димка? – спохватился Сергей, видя, как Николаев Пират по-своему, по-собачьи усаживается отдыхать, заняв место немного поодаль от людей. Сергей, приложив к глазам бинокль, стал всматриваться в водную гладь, стараясь обнаружить там свою собаку.

Меж тем, Сергеева Димка, разнюхав притаившуюся около кочки среди болота подраненную утку, вплавь гнала её к стану охотников. Обеспокоенная собачим гоном, завидя, что собака гонит её на людей, собрав все свои последние силы, утка бросилась вбок, бурно зашлёпав крыльями по воде гоня белесую волну. Завидя это, Сергей вскинул было ружье, но Смирнов остановил его:

– Не надо, собаки её и без выстрела настигнут. А ну-ка Пират: взять!

Собака с места бросилась вскачь. Пират, бултыхнувшись в воду поплыл утке наперерез. Две собаки, преследуя измученную утку, вконец загнали и одолев её сопротивление в борьбе за жизнь, но подняться на крыло и улететь она уже не могла. Собаки настигли её и Димка, радостно скуля ухватила утку своей пастью. Выплыв из воды, Димка победоносно подошла к хозяину, выдала ему задушенную утку – столь трудную для неё добычу, в руки хозяину. Утка последний раз трепыхнулась. Димка устало стала отряхиваться, сбивая с себя впитавшуюся воду.

– Фу, чёрт! Отойди в сторонку, отряхиваться-то, всего забрызгала, – с недовольством обрушился на Димку