Красная сирена - Морис Дантек

– Мне нужен только твой совет, – начал Хью­го. – Эту девочку преследуют вооруженные люди. Мать ее, судя по всему, по-настоящему опасна… Два кардинальных момента: с одной стороны, я ни при каких обстоятельствах не хочу сталкивать нашу ор­ганизацию с мафией или любой другой преступной группировкой, разве что для приобретения оружия. С другой – я не могу бросить девчушку на произвол судьбы, зная, что за ней по пятам гонится банда во­оруженных до зубов психопатов… Только не теперь, после всего, что мы пережили, понимаешь?

Хьюго взглянул прямо в глаза Витали, в кото­рый раз удивившись их неопознаваемому цвету.

– Теперь она со мной. Но ты бы мне никогда не простил, если бы я промолчал.

Он понял: Витали воспринял сказанное.

Витали отвернулся к реке, потом взглянул на «вольво», стоявшую метрах в пятидесяти от них, где на заднем сиденье виднелся силуэт девочки. Хьюго все так же смотрел на воду, опершись лок­тями на перила.

– Придется быть очень осторожным. Следует выработать четкий план. Для начала ты отправишь­ся в дом номер четыре.

Хьюго схватил протянутую Витали связку ключей и быстро сунул в карман.

– Примешь душ и поспишь. Я вернусь во вто­рой половине дня… и принесу все, что тебе понадо­бится.

– У тебя уже есть план? – коротко спросил Хьюго.

Ледяная улыбка в ответ ясно дала ему понять: не задавай ненужных вопросов! Впрочем, как это ни странно, он тут же передумал и заговорил:

– Возьмешь другие документы. Стрелой по­мчишься в Португалию и сбагришь с рук девчон­ку – кому угодно. Потом немедленно вернешься в Париж – с другим паспортом. Никаких контактов с организацией. Ни при каких обстоятельствах.

Молодой немец отошел от перил, давая понять, что встреча окончена. В его улыбке был оттенок лу­кавства, даже насмешки.

– Когда поедешь, дам тебе кое-что «взбадрива­ющее» на два-три дня. Останавливаться будешь, только чтобы справить нужду.

Он сделал шаг назад и продолжил:

– Кстати, мы с тобой сегодня не виделись. Ни­кто в организации не должен узнать… Ты согласен, что так будет лучше?

Хьюго молча кивнул. Он прекрасно понимал необходимость конспирации.

В тот момент, когда молодой восточный немец уже сворачивал за угол набережной, Хьюго пришло в голову, что они бьют все рекорды конспирации.

Витали контролировал большую часть тайных операций – «черные программы» сети «Либерти». Полулегальная сеть работала под прикрытием официально зарегистрированной ассоциации. Хьюго являлся одной из главных пружин одной из та­ких программ.

Итак, Витали даст ему оборудование организа­ции, не ставя никого в известность. А ведь это свя­тая святых, сердце тайн!

«Спасибо, Вит», – мысленно поблагодарил с улыбкой Хьюго.

Молодой гениальный программист сделает все, чтобы вытащить его из ловушки, в которую он так глупо угодил.

Уверенным шагом Тороп направился к машине.

Теперь сделаем все так, как приказал Витали: отправимся в дом на Бетховен штрассе, отдохнем и подождем его возвращения.

Витали – ас в своем деле.

Он заснул почти сразу, хотя не был уверен, что су­меет быстро успокоиться. Тем не менее, приняв душ и уютно устроившись на кожаном диване, он завернулся в плед и тут же поплыл по реке снови­дений.

Несколько часов спустя телефонный звонок грубо вырвал его из сна. Солнце стояло высоко в не­бе серо-стального цвета. Казалось, что металличе­ский купол накрыл город, весь этот мегаполис, про­тянувшийся с севера на юг долины Рура.

Хьюго дождался, чтобы телефон прозвонил трижды. Потом, в следующую попытку – четы­режды. Трубку он снял на четвертом звонке треть­ей попытки и дождался, пока Витали не назвался. Тот заговорил по-немецки.

– Господин Шульце? Это Бауэр.

– Здравствуйте, Бауэр, – ответил Хьюго, пользуясь условным языком. – Чем могу быть вам полезен?

– Я звоню по поводу ремонта. Телевизор и пор­тугальская мебель.

Как и было условлено, Хьюго ничего не ответил.

– Мы можем увидеться завтра в пять?

– Великолепно! Завтра в пять. Бесконечно вам благодарен, господин Бауэр.

– Не за что, господин Шульце, до завтра.

Ари всегда утверждал: людей, вежливо проща­ющихся в конце телефонного разговора, никогда не заподозрят в принадлежности к банде гангстеров или к террористической организации, и уж в по­следнюю очередь – к тайной сети западноевропей­ских добровольцев, жаждущих как можно скорее покончить с остатками коммунизма на континенте.

Итак, Витали придет сегодня, в шесть вечера.

Черт бы все побрал, который сейчас может быть час?

Настенные часы показывали без четверти че­тыре.

Хьюго чувствовал себя средне. Он потянулся, размял ноги и отправился на кухню готовить чай и еду. Сверху донесся неясный шум.

Должно быть, Алиса тоже проснулась.

Хьюго услышал, как девочка спускается по крутой лестнице. Алиса сразу прошла в кухню, привлеченная пыхтением чайника на конфорке. Вот она появилась в дверном проеме и заявила:

– Хьюго, мне надо уехать. Я должна как можно быстрее найти своего отца. Я… я кое-что чувствую… Что-то случится.

Выражение лица было очень серьезным, на­пряженным. Голубые глаза излучали странную, гипнотическую силу.

Хьюго ничего не ответил. Он заварил чай и по­ставил кастрюлю в мойку, потом открыл холодиль­ник, достал масло, несколько кусков разного фран­цузского сыра и выложил все на белую скатерку.

– Есть хочешь? – бросил он.

Девочка отрицательно покачала головой и со­бралась было выйти, но задержалась на пороге:

– Я уже должна была оказаться в Лиссабоне. Фраза прозвучала как удар бича, после чего Алиса молча пошла к себе. Лицо ее было замкну­тым и надутым.

«Вот только этого мне и не хватало…» – вздох­нул Хьюго. Да-а… Алиса – не великолепная зага­дочная красавица, а маленькая чума, подросток, способный даже члена общества защиты детей – жертв жестокого обращения вывести из себя, пре­вратив в убийцу с утюгом.

Он попытался скрыть улыбку и принялся за еду – это был то ли обед, то ли полдник, то ли ужин, кто его разберет…

В голове Хьюго один за другим возникали во­просы, на которые у него не было ответа.

Что она имела в виду, заявляя «что-то случит­ся»? Как будто все эти дни они жили спокойно!..

«Я кое-что чувствую, – повторил про себя Тороп. – Чувствую…»

Он мысленно вернулся к снам, о которых Алиса рассказала ему прошлой ночью. Все они были по­добны тому, который заставил ее кричать от ужаса при пробуждении, когда они ехали в Дюссельдорф.

Ее мать с окровавленным ртом. Стальная че­люсть. Заточение в комнате, где властвует мрак.

Алиса сказала, что в последние два года такие сны мучат ее все чаще и связаны они с возвращени­ем матери из поездок, когда та выглядела отдохнув­шей и посвежевшей. Ночью Алиса видела очередной кошмар, в котором мать представала в образе жесто­кого чудовища, дьявола во плоти, и всегда в компа­нии с отчимом, этаким расторопным мажордомом.

Она рассказала ему, как убежала из дому, убе­дившись, что ее родители – преступники, возмож­но убийцы, и как ей удалось спрятаться в супер­маркете в Амстердаме, скрывшись от адвокатов и от матери.

Хьюго не мог понять почему, но он действи­тельно чувствовал какую-то неопределенную, но растущую угрозу: так было, когда сербский снаряд со свистом врезался во второй этаж их укрытия.

Сны Алисы – ключ к разгадке, Хьюго был в этом уверен, сам не понимая почему.

Он убрал остатки еды, вымыл посуду и улегся на большой диван. Он включил телевизор и при-дремывал за скучным детективным сериалом в ожидании Витали.

Что-то должно случиться, что-то должно случиться… почему она так сказала? Так что, черт побери, случится?

«Случился» Витали. И он принес новости.

«Дьявольщина!» – повторял Хьюго, глядя в разло­женные на столе газеты. Да, на первой странице голландской газеты – фотография Алисы. В не­мецкой – статья, снабженная портретом с подпи­сью: «Вы видели эту девочку?» Специальный по­лицейский выпуск.

– Вот дерьмо… – процедил он сквозь зубы и под­нял глаза на Витали, который, судя по всему, был не слишком озабочен. Взгляд за толстыми линзами оч­ков оставался абсолютно непроницаемым.

– О тебе и о «вольво» – ни слова… Скажи, ты знал о магазине? А о полицейском?

Хьюго ответил непонимающим взглядом. Витали ткнул пальцем в газеты.

– В Амстердаме. Когда крошка смылась. Была маленькая миленькая перестрелка. Двое убитых, двое раненых. Один из подстреленных – полицей­ский, который обеспечивал безопасность Алисы, некий Джулиан, не помню, как дальше.

Тороп переваривал информацию. Выходит, Алиса не все ему рассказала: либо специально опу­стила некоторые подробности, либо просто не зна­ла о случившемся…

В это мгновение он кожей спины почувствовал приближение Алисы и почти не удивился, заметив ее в проеме стеклянной двери гостиной.