Америка справа и слева - Борис Стрельников

Покрытые лесом холмы подступали к деревянному двухэтажному домику Марка Твена, На зеленой черепичной крыше исторического домика торчала телевизионная антенна.

Рядом — музей. Такое же двухэтажное здание, только сложенное из крупного серого камня. Музей был построен в 1937 году, через два года после того, как в Ганнибале побывали авторы «Одноэтажной Америки».

Тротуар из красного кирпича. Зеленый плющ на фасаде музея. Белый дощатый забор с облупившимися кусками краски, наверное, тот самый, который тетушка Полли заставила красить Тома. За забором — красные розы. Чугунная доска извещает о том, что цветник посвящен памяти богатого мецената, построившего музей.

Неподалеку дымят две трубы электростанции. С другой стороны — Кардифский холм, где когда-то стоял домик миссис Холлидей, выведенной в «Приключениях Тома Сойера» под именем вдовы Дуглас. По ночам вдова ставила на подоконник керосиновую лампу, свет которой служил ориентиром для лоцманов, ведущих пароходы по Миссисипи. Теперь на этом месте стоит белая башня маяка.

Из домика Марка Твена вышла старушка, очень похожая на тетю Полли. Старушка поглядела поверх своих очков, и нам показалось, что она сейчас должна крикнуть на весь двор:

— Куда же он запропастился, этот мальчишка? Том!

Но старушка приветливо махнула нам рукой и сказала:

— Сюда, сюда!

Музей был еще закрыт, но миссис Андерсен распахнула перед нами дверь:

— Заходите, пожалуйста! Ведь вы из России? Мистер Винклер сейчас придет. Ему уже сообщили по телефону, что вы едете.

Имя мистера Винклера нам совершенно ничего не говорило, К тому же мы просто не представляли себе, кто мог предупредить его о нашем приезде. Предположив, однако, что все в дальнейшем прояснится, мы не стали удивляться вслух и перешагнули порог музея. В комнате мы достали из портфеля томик Марка Твена, изданный в Москве:

— Это наш подарок!

Лицо миссис Андерсен озарилось неподдельной радостью.

— Спасибо, спасибо! — воскликнула она. — Мистер Винклер будет вам очень признателен. Он обязательно положит эту книгу под стекло.

Она показала рукой на витрину, где лежали «Томы Сойеры» на французском, немецком, турецком, испанском, польском, арабском и многих других языках.

В музее было много памятных экспонатов. Неподалеку от низкого беленького столика, за которым и был написан «Том Сойер», стояла пишущая машинка — прабабушка «ундераудов».

— Когда у Марка Твена спрашивали, как ему удается писать такие замечательные книги, — сказала миссис Андерсен, — он отвечал, что у него есть специальный печатающий станок (тогда пишущие машинки только, появились). Многие принимали шутку всерьез. Какому-то господину даже удалась выпросить у Марка Твена пишущую машинку. Как известно, второго Твена так и не появилось, а писателю пришлось покупать себе новую машинку.

Миссис Андерсен подошла к громоздкому музыкальному инструменту — помесь фортепьяно с органом — и сказала:

— На этом инструменте любила играть дочь писателя — Джин. Когда она умерла, отец, уже седой старик, часами простаивал у инструмента, как, будто он снова слышал игру любимой дочери.

Мало кто знает, сколько трагических эпизодов было в жизни Марка Твена, — с грустью продолжала старушка. — Ведь он похоронил единственного сына, жену, двух дочерей. Вот посмотрите, это посмертная гипсовая маска сына, который умер, когда ему еще не было двух лет.

..Когда мы подъезжали к Ганнибалу, то старались представить себе, как будет выглядеть первый мальчик, который встретится нам в городе Тома Сойера.

И вот дверь распахнулась, и в музей влетел белокурый мальчуган. На нем была яркая желтая кофта и синие бархатные штанишки выше колен. Оглашая зал счастливым смехом, он стал крутить огромное рулевое колесо, снятое с речного парохода, на котором плавал матросом будущий писатель.

Миссис Андерсен ласково взглянула «а мальчика:

— Конечно, в гостях у Марка Твена ребенок может играть, как ему хочется. Ведь и сам Марк Твен был большим выдумщиком на игры. Об этом рассказывал мне мой дедушка, который дружил с ним в детстве.

На одной из стен мы увидели фотографию писателя, сделанную в 1902 году, когда он приезжал в Ганнибал в последний раз в своей жизни. Твен стоит у распахнутых дверей домика. Красивая седая голова, белоснежные лохматые брови, белые пушистые усы. Руки засунуты в карманы белого пиджака. Писатель тогда говорил, что каждый раз, когда он приезжает в Ганнибал, ему кажется, что домик становится нее ниже и меньше.

— Боюсь, — шутил он, — что если я буду приезжать сюда чаще, домик уменьшится до размера кукольного.

Из музейного зала дверь ведет в дом, где провел свое детство Марк Твен, Здесь этот дом называется, однако, домиком Тома Сойера, потому что именно сюда поселил великий писатель своего любимого литературного героя.

По узкой лестнице мы поднимаемся наверх, в комнату, так хорошо знакомую по книге: деревянная кровать, покрытая старинным вышитым одеялом, кувшин для умывания, на полу один ботинок, другой, должно быть, Том только сейчас запустил в своего слишком правильного брата Сида.

Через дорогу домик Бекки Тэчер. У входа надпись: «Здесь сохраняется часть обстановки, которая была в те давно ушедшие времена, когда девочка с желтыми косичками глядела из окон на мальчика, жившего на той стороне улицы».

В одной из комнат две женские фигуры из папье-маше. Бекки Тэчер в длинном белом платье, из-под которого выглядывают кружевные панталоны. Тугая золотистая коса опускается ниже талии. В правой руке девочка держит соломенную шляпу. Бекки собирается «а какой-то праздник в доме напротив, гласит надпись на дощечке, висящей на бархатном канатике, протянутом между косяками двери.

— Там будет так весело! — говорит девочка матери, которая сидит в кресле с высокой спинкой и что-то вяжет.

Бекки существовала на самом деле, она очень нравилась мальчику Сэму. Только в жизни ее звали иначе: Лорой Хокинс.

— Дедушка мне рассказывал, что Сэм и Лора — были очень дружны, — сказала нам миссис Андерсен. — Сэм был лучшим учеником в классе, но на экзаменах перед летними каникулами он нарочно сделал ошибку в диктанте, пропустил букву «р» в слове «февраль» — чтобы оставить за Лорой звание первой ученицы. Однажды, играя, Сэм нечаянно уронил кирпич на ногу подружке. Дедушка рассказывал, что мальчик плакал больше, чем сама Лора, так ему было жалко девочку.

В домике Бекки Тэчер мы и познакомились с мистером Винклером, энергичным человеком лет пятидесяти пяти. Он председатель городского совета по сохранению твеновских мест.