Крамер против Крамера - Эвери Корман

Как они давно и обещали, родители Теда наконец нанесли ему визит — две округлые фигуры, покрытые солнечным загаром.

— Мальчик слишком худенький, — сказала его мать.

— Он нормален. Он так сложен.

— Я знаю, что такое худой ребёнок. Я вволю насмотрелась на них в ресторане.

Решив, что «эта полька» не кормит его как следует — по прибытии они встретились с Эттой, поздоровавшись с ней с той долей теплоты, которая отводится, только посыльным, — Дора Крамер решила взять дело в свои руки и набила холодильник приготовленными ею бифштексами и цыплятами, которых Билли в рот не брал.

— Понять не могу, что он любит есть.

— Попробуй предложить ему пиццу, — сказал Тед.

— Билли, неужели ты не любишь, что тебе готовит бабушка? — попыталась она возложить вину на него.

— Нет, бабушка. Я просто не могу прожевать.

Тед хотел тут же на месте заключить его в объятия. Несколько поколений терпеливо сносили готовку Доры Крамер, но только Вильям Крамер, его сын, осмелился восстать против неё. Билли пожелал им спокойной ночи после того, как отказался возиться с подаренной дедушкой и бабушкой головоломкой, с которой не справился бы и десятилетний ребёнок.

— Разве тебе не нравится эта прекрасная игра, которую привезла бабушка?

— Нет, бабушка. Её трудно разжевать.

После его ухода, когда взрослые получили возможность говорить более откровенно, Дора пришла к серьёзным выводам:

— С уборкой она явно не справляется, эта Этта.

— Прекрасно справляется. Нас всё устраивает.

Она даже не удостоила его ответом. Откуда бы они ни являлись, из Бостона или из Флориды, её родители или его, они были едины в своих его оценках, человека, который ни в чём не разбирается. Он никогда не удостаивался их похвалы.

— Билли прекрасный ребёнок, мама.

— У него отсутствующий взгляд.

— Думаю, что просто от счастья, что он видит вас.

— Что ты об этом думаешь, Гарольд? — спросила она.

— Да, он слишком худ, — ответил он.

Когда они уже собрались к отъезду, Дора решила бросить последний взгляд на квартиру.

— Ты должен всё переставить.

— Что вам тут не нравится? — спросил Тед.

— Это её дом. Могу только удивляться, что ты ещё не избавился кое от каких вещей.

Квартира была обставлена в современном эклектичном стиле — беж и коричневое, шведский диван и индийский батик в гостиной, массивный квадратный стол в нише столовой — довольно красивый, но не во вкусе Теда. Комнаты в самом деле обставляла главным образом Джоанна, сообразуясь лишь со своими взглядами. И после её ухода он как-то не думал о перестановках.

— Взять вот эту штуку. — Речь шла о большой чёрной керамической пепельнице, даре родителей Джоанны. — Зачем она тебе нужна?

— Спасибо, что собрались приехать, — сказал он.

Когда они отбыли, Тед остался с головной болью.

Неужели мать будет распоряжаться даже в его квартире? Но неужели он столь пассивен, что просто принимает своё сегодняшнее положение, не пытаясь ничего переделать? Может, ему в самом деле стоит изменить облик квартиры, её квартиры? Но не расстроит ли это Билли? И в таком случае, не должен ли он первым делом думать о Билли? Он взял пепельницу, которая никому не нравилась, даже Джоанне, и кинул её в мусорный ящик. Может, с ним что-то не так, если ему это раньше не пришло в голову? Он ни в чём не мог быть теперь уверен.

После встречи с Ларри, который, казалось, никогда в жизни не сталкивался с никакими сложностями, во признался, что и он ходит на сеансы к психоаналитику, Теду начало казаться, что он находится во власти каких-то тёмных сил.

— Я боюсь, что мне свойствен комплекс Казановы, старина. Мне это всё чаще приходило в голову с самыми разными бабами, и я уж начал думать, что, может, я извращенец.

— Ларри, ты серьёзно?

— Нет, не говорю, что я педик. И не считало, что у меня уже комплекс Казановы. Я хочу сказать, что боюсь, как бы он на меня не свалился и всё, что с ним связано.

Жутко сложно.

— Знаю. Сплошное дерьмо. Но мне это нравятся.

Прошло ещё три недели, самым большим событием которых для Теда было посещение с Билли дневного спектакля «Алладин». Даже Чарли забеспокоился и сообщил ему несколько телефонных номеров, убедившись, что вечерами Тед безвылазно сидит дома, беря с собой работу из офиса. Он так никому и не позвонил. Существуют ли люди, которым действительно помогает обращение к медику? Он решил связаться с Тельмой и узнать у неё номер телефона её врача.

Тот сказал, что может проконсультировать его за гонорар в сорок долларов. Учитывая, что недавно он потратил пятьдесят пять долларов, чтобы справиться с простудой Билли, он мог потратить сорок долларов, чтобы восстановить своё душевное здоровье; они договорились о встрече. Доктору Мартину Грехему было лет сорокс небольшим. Он носил яркую спортивную рубашку итальянского шелка с распахнутым воротом.

— Куда вы делись, Зигмунд Фрейд? — вздохнул Тед.

— Простите?

— Я ожидал встретить бородатого мужчину в толстом сюртуке.

— Расслабьтесь, мистер Крамер.

Они сели друг против друга по обе стороны докторского стола. Тед старался быть предельно спокойным — со мной не происходит ничего особенного, доктор, — рассказывая ему о своём браке, уходе Джоанны, о событиях последних нескольких месяцев. Доктор внимательно выслушал его и задал несколько вопросов относительно того, как он себя чувствует в тех или иных ситуациях, и поскольку он не делал никаких заметок, Тед решил, что не сообщил ничего, достойного внимания.

— О’кей, мистер Крамер. Консультация должна была послужить целям знакомства с вами. Из того, что я успел заметить, вас гнетёт, что вы постоянно занимаетесь самоанализом.

— Как и вы занимаетесь такими-то и такими-то комплексами, — нервно ответил Тед.

— Что-то вроде. Разрешите поделиться своими впечатлениями. Может быть, они окажутся вам ни к чему, а может, и придутся ко двору. Я не знаю.

Тед подумал, что теперь пойдут научные термины, а не просто «я-не-знаю».

— Похоже, что наши эмоции по поводу того, что произошло, теряют свою остроту. Так откуда же ваш гнев, ваше раздражение? Вы говорили, что никуда не ходите. Ладно. Вы до сих пор злы на всех женщин? На вашу мать? Вашего отца? И ваше сидение, кажется, радости жизни вам не прибавляет.

Тед улыбнулся, но ему было не до веселья,

— Вполне возможно — хотя, опять-таки, это только первое впечатление, — что семейные установки предписывают вам подавлять свои чувства, что и сказалось в вашем браке и сейчас постоянно не даст вам покоя.

— То есть вы считаете, что мне нужны сеансы психоанализа.

— К нам приходят самые разные люди, мистер Крамер. У некоторых полностью опускаются руки. Других буквально подавляют, раздирают острые проблемы, и нам приходится оказывать им первую помощь. Кое-кому, говоря в общих чертах, надо просто помочь разобраться, что с ними происходит.

— Как мне?

— Я ни в чём вас не уговариваю. Решать вам. Я думаю, что лечение могло бы вам помочь. Сомневаюсь, чтобы у вас не было никаких проблем, мистер Крамер.

Он сказал Теду, что берёт за час консультаций сорок долларов, и дал ему понять, что ему пришлось отказать одному из своих пациентов, чтобы уделить время Теду. Лучше всего было бы два или три сеанса в неделю, но один — это предельно допустимый минимум. Он не рассматривал эти сеансы как курс первой помощи, да и Тед знал, что порой люди ходят к психоаналитику годами. Лечение должно было обойтись Теду в немалую сумму, и доктор согласился с ним, но он не знал никого, кто брал бы меньше. Существовала и методика групповой терапии, но он сомневался, что она могла бы оказать помощь без индивидуальных сеансов. Были и клиники, куда он мог бы попасть, но, хотя там был не очень квалифицированный персонал, и там в последнее время поднялись цены. Тед должен был сам решить, стоят ли затраты того, чтобы он обрёл ясное понимание своего места в мире и стал лучше чувствовать себя, как выразился врач.

— Хотя я постараюсь и сам как-то справиться. То есть я хочу сказать, что большей частью мне это удаётся, — снова завёл он свою песенку «со-мной-ничего-страшного-доктор-всё-в-порядке».

— Вы пришли ко мне, чтобы обрести хоть небольшую надежду, мистер Крамер? Умение справляться с собой — это ещё далеко не всё.

Время визита истекло, и они обменялись рукопожатием.

— Доктор, поскольку я уже здесь, могу я задать вам пару беглых вопросов?

— Если я смогу на них ответить.

— Как вы думаете… — он почувствовал себя сущим дураком, но продолжил: — Как вы думаете, стоит ли менять облик квартиры?

Доктор не осмеял его. Вопрос он воспринял совершенно серьёзно.

— Вас не устраивает, как она выглядит?

— Нет, дело не в этом.

— Тогда почему же вы хотите в ней всё менять?