В небе Кавказа - Борис Ковальковский

— Одни прут, а другие кричат: «Гитлер капут!» — ввернул словцо писарь штаба полка Виктор Масихин. Вездесущий и веселый, он всегда находился среди летчиков. Подробно расспрашивал их о боях. Вел своеобразный дневник действий полка. И сейчас он обратился к Лавицкому и Берестневу:

— Надо было бы уточнить некоторые обстоятельства последнего боя.

Строка за строкой вписываются в объемистую тетрадь. А в это время полковой фотограф делает снимки летчиков, представленных к боевым наградам.

Сквозь стекла окон видно, как на машине подъехал подполковник Дзусов. Он неприветлив.

— Барометр показывает бурю, — кивает Масихин и быстро удаляется.

Дзусов просит остаться летчиков. Долго молчит, исподлобья оглядывая всех. Потом говорит глухо:

— По радио позволяете выражаться. Ведь я предупреждал.

— Да мы же в адрес фрицев!

— И в бою летчик остается человеком с присущими ему качествами. Вы же не на базаре в шашлычной и не на Зацепе, где в старину устраивались конкурсы матерщинников. Требую прекратить это. Буду наказывать!

И вот такой он всегда, батя, Ибрагим — офицер до мозга костей, предельно взыскательный, не прощающий, когда речь идет о том, что унижает достоинство летчика. Да, Николаю снова и снова хочется подражать ему.

Лавицкий вспомнил. Однажды подполковник сказал ему как самому близкому товарищу:

— Когда мы летели на Моздок, я подумал о своих братьях — Мальсаге, Исламе и Бимболате. Где сейчас они? Давно уже нет сведений. Считается: пропали без вести. Раскидала война людей. Вот вы, Николай, напоминаете мне одного из братьев.

Разговор был вроде отвлеченный, не касающийся боевых дел. Но смоленский парень чувствовал, как в нем все более усиливается потребность говорить и говорить с этим сыном Кавказа — человеком скромным и очень расположенным к людям любой национальности.

Николай любил пофилософствовать. У всех поэтому складывалось мнение — лирик, да и только. И это слово кое-кто произносил с ироническим оттенком. Дзусов же как-то ему сказал:

— Военный летчик — лирик! Это хорошо! Разве плохо, что боевой ас видит мир чрезвычайно красивым?

В последнее время Дзусов особенно много работал, ставил задачу, раскрывая ее до мельчайших подробностей:

— Создалась серьезная угроза прорыва врага к нефтяным районам Грозного и Баку. Советские войска ведут бои на ближних подступах к Малгобеку. Наш 45-й истребительный авиаполк входит теперь в состав 216-й смешанной авиационной дивизии, которая была сформирована в мае 1942 года в городе Лисичанске. Командует ею генерал-майор авиации Владимир Илларионович Шевченко. Нами получен приказ — прикрыть штурмовиков при штурмовке танковой колонны. Имеются данные, что противник подтянул зенитную артиллерию. Ночью его позиции обрабатывают ночные бомбардировщики полка Бершанской. Наш вылет по сигналу — три ракеты с промежутком 30 секунд — завтра на рассвете.

Летчики расходились по местам. По дорогам, ведущим к аэродрому, двигались в клубах пыли грузовики. В их кузовах лежали ПТАБы (противотанковые авиационные бомбы) и САБы (светящиеся авиационные бомбы). Машины шли, выдерживая интервалы, соблюдая светомаскировку. По этим и другим многочисленным признакам было видно, что наши войска готовились к решительным боям.

А с воздуха летчики отмечали, что противник не менее активно готовил новое наступление. К Моздоку стянули свою технику две дивизии 40-го танкового корпуса генералов Герра и Брайта и двигалась пехота генералов Рюкнагеля и Клеппа. Соотношение сил по пехоте к тому времени было в нашу пользу, по танкам же противник превосходил советские войска в 5 раз. Обо всем этом летчики узнавали из сообщений радио и из газет «Сталинский сокол», «Крылья Советов», «Вперед, за Родину!»

В одной из газет было напечатано обращение кабардино-балкарского и чечено-ингушского народов ко всем народам Северного Кавказа. Газета переходила из рук в руки. Снова и снова сержанты и офицеры вчитывались в слова: «Не бывать собаке Гитлеру хозяином над нашим Кавказом, над нашей страной. Слушайте нас, своих стариков, свободолюбивые горцы. Поднимайтесь все, как один, мужчины и женщины, старики и дети! Берите любое оружие. Бейте, уничтожайте черных свиней Гитлера, которые не знают, что такое человеческая совесть. Храбрые джигиты Кавказа! На гитлеровских бандитах кровь наших людей. Кровью отомстим за кровь!»[1]

В газетах часто появлялись сообщения о боевых действиях летчиков 216-й смешанной авиадивизии. Николай все прочитывал, подчеркивал нужные абзацы, делал в блокноте заметки. Это будет использовано в политинформациях, которые он продолжает проводить в полку.

В те трудные годы в центральной печати было опубликовано письмо Лены Азаренковой, адресованное Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину. Лена писала: «Мой папа, Азаренков Анатолий, командир эскадрильи штурмовой авиации, погиб на фронте, защищая Родину, которую я очень люблю. Моя мама погибла в Киеве. Я живу с бабушкой. Она инвалид второй группы. При получении пенсии она дает мне деньги на игрушки. Я накопила 110 рублей, которые прошу принять на постройку штурмового самолета и передать его в 237-й полк, в котором служил мой папа, чтобы его товарищи отомстили немцам за его смерть… Лена Азаренкова».

Николай Лавицкий, его друзья не могли говорить спокойно:

— Неужели мы останемся в стороне! Неужели нам жалко своего денежного содержания? Все отдадим!

— Хорошо, мы соберем средства, — сказал генерал Борман, принявший недавно дивизию, — на постройку не только одного самолета, но и целой эскадрильи.

Шли митинги. Давали обязательства пары, звенья, эскадрильи, полки. Все эти дни Николай был в гуще событий. Однажды он вошел на командный пункт и сказал:

— На постройку авиационной эскадрильи имени прославленного русского летчика Петра Нестерова в дивизии, собрано и внесено в фонд Верховного Главного командования 221 884 рубля!

— Сколько? Сколько?

— Двести двадцать одна тысяча восемьсот восемьдесят четыре рубля. Быть эскадрилье Нестерова! Быть!

«Горбатые» идут на цель

Летчики эскадрилий основательно изучили район своих действий, нанесли на карту обстановку. Истребители то и дело поднимались в воздух. Они главным образом прикрывали штурмовиков «ИЛ-2», действовавших в районе Малгобека, Моздока и на переправах через Терек.

Над головой висят облака с рваными краями. Напряженно вглядываются летчики в их кромки. Оттуда внезапно могут выскочить самолеты противника.

— Усилить поиск!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});