Эльф из Преисподней (СИ) - "Lt Colonel"

— Желаю удачи в твоём предприятии, — тонко улыбнулась экзаменаторша. Я напрягся: неужели она разглядела Дженни? Но если так, то почему не сказала сразу? Её и посадили сюда, чтобы отлавливать тех, кто не хотел играть по правилам.

Я вернулся на своё место, понаблюдал за Кристиной, но она, казалось, потеряла ко мне интерес. Смотрела в мою сторону не чаще, чем на других, по крайней мере.

Я отослал Дженни подсматривать ответы — крошечная молния поколебала шторы. Порыв ветра, только и всего.

Сам я изучил список предметов. Некоторые из них были помечены как обязательные, в графе цена напротив них стоял прочерк. Что ж, по крайней мере, за принудительную учёбу академия денег не брала.

В обязательных значились теоретические основы магии; магическая подготовка до третьего круга включительно (увидев слово круг, я скривился); история России (никоим боком не касавшаяся магии, но, похоже, без минимальной порции патриотизма, впихнутого в глотку, магом тут не стать); боевая подготовка; и невесть каким образом затесавшееся сюда зельеварение.

В этой, смешно сказать, академии готовили деревенских травников? Я горестно вздохнул и перешёл к списку факультативов. Он был куда объёмнее, но напротив практически каждого висела сумма, для простолюдина неподъёмная.

— Все животные равны, но некоторые равнее, — хмыкнул я, изучая список. Ритуалистика, астрономия и астрология, артефакторика (сумма для обучения едва влезла в отведённое для неё место), расширенная магическая подготовка, стихиалистика, алхимия (чем-то отличавшаяся от зельеварения, в первую очередь — ценой), менталистика, рунописание, куча теорий, стихосложение… Пункты следовали одним за другим, однако ничего, что подпадало бы под изучения Изнанки, я не нашёл. В самом конце скромно пристроилось чернокнижие. Оно едва пропечаталось на бумаге, а в графе цены круглел одинокий нолик.

Похоже, здешняя демонология была настолько непопулярной дисциплиной, что на неё заманивали всеми силами, в том числе привлекательной для черни стоимостью. А может, были и другие причины, мне неведомые.

Я отметил демонологию единственным факультативным предметом. И потому, что остальные меня не интересовали, и потому, что на них не было денег. Вряд ли и Лютиэна собралась по-настоящему здесь учиться, поскольку бандитскими деньгами расшвыривалась с потрясающей беспечностью. Я не препятствовал: умеренность была одним из немногих пороков, которые я терпеть не мог. Пусть сестра ни в чём себе не отказывает.

Вернулась Дженни, склонилась над бланком. При виде отмеченного чернокнижия она нахмурилась, возмущённо пискнула:

— Опять ты за своё?!

— Рад, что зрение тебя не подводит. И буду вдвойне счастлив, если ты поделишься со мной тем, что добыла с помощью этого самого зрения, — ответил я, переворачивая бланк. Вопросов было не так много. Складывалось впечатление, что это не приём в академию, а опросник в приходской школе.

Раздражение било из тщедушного тельца пикси ярким потоком. С недовольным видом она уселась на мою ляжку и нехотя забормотала ответы. Я записывал всё, что она говорила, кроме ругани в свой адрес.

— Да, я в курсе, как я прекрасен, — прервал я особенно затянувшийся пассаж Дженни, — Но если ты будешь чуть меньше говорить обо мне и чуть больше — о деле, может быть, вечером получишь воды с сахаром.

— Думаешь, меня можно купить?!

— Ты и так моя по контракту.

Дженни запыхтела, но признала очевидное. Правда, особо не повеселела, что странно: феи обожали сладкое.

Чтобы вернуть ей присутствие духа, я осторожно почесал Дженни между лопатками. Наполовину я ждал, что она снова укусит меня, но обошлось. Хоть пикси ни за что бы не призналась, ласку она любила, как и любое живое существо.

Дописав под диктовку (на фею периодически нападало веселье, источник которого не читался), я посидел немного, наблюдая, как сдают другие. Один за другим будущие студиозы подходили к Кристине. Она принимала их ответы, небрежно просматривала и кивала либо отрицательно качала головой. Кивала куда чаще, причём и простолюдинам. Вот и ответ: последняя часть экзамена — пустая формальность.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Поднявшись с места, я поднялся к кафедре. Протянул ответы. Едва взглянув на записи, Кристина поперхнулась. Подняла лицо к потолку — и громогласно, от души расхохоталась. В уголках глаз у неё навернулись слёзы.

— Золото, чистое золото!

Не та реакция, на которую я рассчитывал.

Отсмеявшись, Кристина перевернула лист и хмыкнула:

— Чернокнижие, получается? Мы с тобой — будущие коллеги, — подмигнула она, — Я ведь веду его. Подозреваю, что ты окажешься единственным студентом на занятиях. Предрассудки сильны в людях… В чём-то они правы: благословенный Николай Третий вывел чернокнижие из подпольной сферы. Но кто знает, что сделает его сын, когда взойдёт на престол?

Она положила мои ответы на стол.

— Теоретическую часть, юноша, ты завалил. С треском, да каким! Подумать только, последняя русско-японская война — и в водах Чёрного моря! Да ещё нашими силами командовал адмирал Эрнест Джозеф Кинг… Такое случайно не написать, только нарочно.

Тянуло обернуться к Дженни. Подставила меня, предательница! Я вытащил бланк. Напротив теоретической части красовался уродливый красный крест.

— Выше нос, у тебя две зелёные метки, — утешила меня Кристина, — этот экзамен — для того, чтобы убедиться, что человек хотя бы умеет внятно писать. Хотя в твоём случае… хм… Ну, история России у нас неспроста есть. Талантливых бойцов и магов никто гнать не будет, даже если они прибыли к нам из медвежьего угла.

Она наклонилась вперёд, и голос её опустился до доверительного шёпота. Из вежливости я приблизился к ней, хотя так и подмывало сообщить, чтобы чуть приподнялась. Всё-таки декольте было и впрямь низковато. Я видел вообще всё.

— Добрый совет от будущей наставницы. Намекни своей американской подружке, что шастать, полагаясь на полог, по коридорам не стоит. У нас достаточно преподавателей, которые в состоянии распознать её. А дальше… У нас тут просвещённый век, и император заставил церковь поумерить амбиции, верно. Но встречаться с инквизиторами ни ты, ни она всё равно не захотите.

— Если видела её, отчего не прогнала за жульничество?

— Я уже упоминала, что эта часть — фикция. К тому же я не люблю поспешных решений. Если бы подняла шум, то потеряла бы драгоценного ученика — первого за историю преподавания чернокнижия. Этого я бы себе не простила.

Кристина вернулась в изначальное положение и произнесла с лёгкой укоризной:

— И я преподаватель. Особого пиетета питать к себе не прошу, но вы — это самый минимальный минимум уважения, на который я согласна.

Ох, где мои манеры… но обращаться к той, что так бесстыже выставляла себя напоказ, было выше моих сил. И всё же я отыскал в глубине своего естества чуточку вежливости.

— К слову, не отужинаете сегодня со мной?

Хоть дамочка была старше собравшихся тут лет на десять, выглядела она привлекательно. И к тому же не напоминала хрупкую, воздушную Лютиэну. Я счёл это достаточным основанием, чтобы разнообразить рацион.

— Похоже, рано я заговорила о минимуме, — фыркнула Кристина, — Сама виновата. Не опаздывай на урок… — быстрый взгляд на листок, — Родион. Буду ждать вводного занятия.

На сей ноте я и отклонялся.

Когда я покинул аудиторию, Дженни последовала за мной, держась на порядочном расстоянии.

— Ну? — обернулся я к ней, — Рассказывай.

Повторить один трюк дважды не получилось бы: фея была настороже. И я всё ещё поступил, несмотря на её козни. Так что я был спокоен.

Конечно, если бы Дженни зазевалась, то мигом оказалась бы в тюрьме моих ладоней. А дальше — нещадная, без отдыха и перерывов, щекотка.

А может быть, я всё же попробовал бы откусить ей голову.

Но фантазии оставались нереализованным фантомом. Дженни нутром чуяла, что ей грозит.

— Как твой фамилиар, я действую в наилучших твоих интересах, — начала она, — И то, что ты намереваешься опять заняться чернокнижием, на пользу тебе не пойдёт.