Зимняя исповедь - Татьяна Ульянова

любимого города. Просто нравится так думать.

Снежинки так красиво танцуют. У меня никогда так не получится. И все занятия в зале у станка можно считать пустой тратой времени. Эту грацию никому не повторить.

Завтра утром выйду на улицу. Хочу видеть, как сугробы блестят от яркого солнечного света. Хочу чтобы от этого слепило глаза. Хочу чтобы морозный воздух обжигал легкие. И наплевать на простуду, десять минут на свежем воздухе еще никому не повредили.

Люди внизу продолжают куда-то бежать. Несмотря на морозы, на метель, на поздний час, вечерний город полон жизни. А я просто счастлива, что сейчас могу остаться в нашей уютной квартире, не заботясь ни о чем.

Я поднимаю взгляд, предпочитая любоваться темным небом и верхушками небоскребов где-то вдали. В соседней комнате все еще играет музыка. Знакомая мелодия вызывает грустную улыбку, и я тихо мурлыкаю слова себе под нос, прикрывая глаза, сильнее кутаясь в плед. Раньше, слушая ее, я тоже всегда закрывала глаза и тихо просила о рождественском чуде, о любви, а сейчас... Сейчас я так счастлива, что мне больше не о чем просить.

Его руки крепко, но нежно обхватывают меня за талию, мужчина прижимает меня к себе, и его горячее дыхание проходится по коже шеи, вызывая мурашки. Едва сдерживая улыбку, я тихо вздыхаю, не удержав эмоции при себе.

— О чем думаешь? — тихо спрашивает он, касаясь губами мочки моего уха, заставляя сжаться в его руках и тихо рассмеяться. Он улыбается. Я чувствую это. Боже, этот голос. Узнаю его из тысячи. Тихий, бархатный, с приятным акцентом и непередаваемой нежностью.  Не дождавшись ответа, он целует меня в плечо, вызывая новый поток мурашек. — Расскажи, — предупредительно протягивает он, почти касаясь моей кожи зубами.

— О тебе.

Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть в его красивые глаза. В летней зелени отражаются зимние огни гирлянды. Я не могу не улыбнуться, а затем, коснувшись его щеки ладошкой, тянусь за поцелуем.

— О том, насколько я счастлива с тобой, — шепчу я ему прямо в губы.

Я не боюсь своих чувств. Наверное впервые в жизни я готова о них кричать. Я люблю того человека так сильно, что это просто разрывает меня на части. Мое тело, мое сердце, мою душу. И даже если он разобьет мое сердце, я все равно буду его любить, а он будет об этом знать.

Но кого я обманываю, он никогда не сделает мне больно.

Его улыбка согревает мне сердце. Искры в его глазах заставляют тысячу салютов взорваться в моей груди. Его губы нежно касаются моих волос, и мы вместе смотрим куда-то вдаль, погрузившись в собственные мысли, которые сейчас у нас одни на двоих. Я считаю удары его сердца, которые чувствую спиной. На самом деле я уже просто выучила этот ритм наизусть.

 Сердцебиение

Я все еще слышу его шепот по ночам, мне кажется, что его сильные руки прижимают меня к себе. Я чувствую тепло его тела, и кожа будто бы все еще горит от его поцелуев.

— Я слышу удары твоего сердца, — шепчу я тихо, удобнее устраиваясь на его груди, водя по ней подушечками пальцев.

— Бешеные?

— Кажется, да, — не могу перестать улыбаться.

— Это все ты со мной сделала! — он щекочет меня, и я задыхаюсь от смеха и эмоций. Он так близко... Так близко.

Кажется, опять удалось задремать. Да, это просто мои сны, такие короткие, но жизненно необходимые. Ради нескольких минут рядом с ним я нахожу в себе силы выключить свет, лечь в холодную постель, свернувшись калачиком, закрыть глаза и досчитать до ста. На самом деле это ничерта не помогает, но в какой-то момент, уже под самое утро, мне удается заснуть.

Тени на стенах. Шаги на кухне. Танцы на стекле. Скрип двери. Ветер воет за окном. Его поцелуй на щеке. Я так устала балансировать над пропастью, но слишком боюсь позволить себе упасть. А есть ли вообще смысл бороться, если мое существование можно назвать борьбой. Нет больше шансов на счастье. Нет больше шансов на любовь. Я тону. Горькое одиночество заполняет мою глотку и мои легкие, я захлебываюсь, задыхаюсь, и что-то тянет меня на дно.

Он обещал мне тайную свадьбу в маленькой церквушке. Он обещал мне маленький домик на берегу океана, обещал, что мы будем просыпаться вместе каждое утро, он будет перебирать мои волосы, а я щуриться от солнца. Он обещал мне вечера у камина. Песни под гитару. Поцелуи под луной. И обещал, что мы заведем собаку. И что в нашем саду будут расти цветы, которые так любила моя мама.

— Не могу уснуть, — говорит он, целуя мочку моего уха.

— Почему? — я уже плохо соображаю, готовая в любую секунду провалиться в сон от усталости. Мое тело впитало его запах. И это сводило с ума.

— Когда ты рядом, всегда так.

— Ммм...

Он усмехается.

— Стук сердца. Слышишь его?

— Да.

— Вот. Он и не дает мне уснуть.

Я не успеваю ответить, погружаясь в приятную темноту, и сквозь сон чувствую его горячие губы на своей коже.

Он говорил, что он — мой, а я — его. Сейчас мне хочется смеяться над собственной глупостью. Над тем, что я ему верила. Но я не смеюсь, я снова плачу.

Снова слишком холодно и слишком ясно. Все кончено. Он больше не придет, и все его обещания оказались пустыми словами. Мой хрустальный замок рухнул, разбился о холодный кафель, разлетаясь на миллион мелких осколков, которые не собрать, и вместе с ним, кажется, разбилось мое сердце.

Он мне ничего не оставил.

Темнота догоняет, сколько бы я ни бежала. Ночь приходит, как бы я ни старалась продлить день. Снова холодная постель, снова счет до ста.

И...

Телефон на тумбочке вибрирует, и экран загорается. Я неохотно тяну руку к мобильнику, открывая пришедшее