Темное Крыло - Уолтер Хант

Осмотревшись по сторонам, Сергей понял, что он слишком долго не покидал свой корабль. Ангар орбитальной базы «Пергам» представлял собой огромное помещение, в два или три раза больше любого космического корабля, не исключая и гигантский космический авианосец «Пончартрейн», где он служил во время своего первого похода. Потолок ангара терялся в зыбком свете прожекторов на высоте шестьсот или семьсот метров, а длину и ширину пришлось бы измерять в километрах. Где-то на краю обозримого пространства, на фоне космической тьмы, отделенной лишь невидимой стеной силового поля, был виден остро очерченный силуэт довольно крупного корабля — звездолета эскорта, примерно вдвое меньше «Ланкастера», проходившего через шлюз. На расстоянии он казался игрушкой.

— Мой старый дом в Кентукки, — прошептал Мак-Мастере, прервав наблюдения Сергея.

— Простите?

Из динамиков раздались последние аккорды мелодии.

— Мой старый дом в Кентукки. Это специально для Брайанта. Он ведь родом из Кентукки, это на Земле, в Северной Америке. Оттуда и эта чертова песня.

— Ничего не слышал об этом.

Естественно, эта мелодия не могла быть популярной в Буэнос-Айресе, где Сергей вырос и где он провел чуть больше двух дней во время своего последнего краткосрочного отпуска.

— Старая народная песня. Девятнадцатого или двадцатого века. Не могу понять, где они ее раскопали. Она…

Сергей так и не узнал, что имел в виду коммодор, поскольку адмирал, сопровождаемый командованием базы, приступил к церемонии представления высших офицеров.

Прошло немало времени, пока адмирал и сопровождающая его свита подошли к шеренге, где Сергей стоял бок о бок с Мак-Мастерсом.

— Сэр Стефан Юинг, лорд-губернатор Пергама… — объявил адмирал.

Юинг, судя по всему, был завзятый щеголь. Его мундир Космического флота даже по покрою немного отличался от предусмотренного уставом. Подобная вольность была привилегией адмирала, а Юинг был только коммодором, однако адмирал Брайант, похоже, не придавал этому значения; а иного и не могло быть, учитывая репутацию семейства Юингов здесь, на Новых Территориях. Сергея раздражала мысль о том, что эта самая современная космическая база, пусть даже и в мирное время, находилась в руках щеголеватого аристократа, который (если ему не изменяла память) просто купил столь высокий пост.

«Ну и черт с ним! — подумал Сергей. — Не он первый, не он последний». Изобразив дежурную улыбку, он отдал честь и обменялся рукопожатием с лордом-губернатором Пергама.

— Немало слышал о вас, капитан, — сказал Юинг своим рокочущим голосом, в той обычной манере, в которой он говорил со всеми офицерами.

— Надеюсь, только хорошее, милорд. — К Юингу полагалось обращаться просто «сэр», но подчеркнуть его знатное происхождении было более вежливо, если и не более справедливо.

— Весьма хорошее, весьма… Вы ведь командир «Ланкастера», не так ли?

— С вашего позволения, это лучший корабль во флоте, милорд. Возможно, вы захотите ознакомиться с ним…

— Если позволит время, капитан.

Юинг вновь пристально посмотрел на Сергея, словно изучая и оценивая его, и затем перешел к Кори де Витт, командиру «Пемброка». Адмирал Брайант, прежде чем перейти к следующему офицеру, также удостоил Сергея цепким любопытным взглядом.

— Хотелось бы знать, для чего все это, — сказал Сергей Мак-Мастерсу, когда адмирал и губернатор проследовали дальше.

— Не трудно догадаться… У Юинга есть вакансия, и он ищет кандидата.

— На должность штабного офицера?

— Скорее всего, нет. Он знает, что тебе будет не по нраву сменить капитанский мостик на конторский стол. Мне кажется, что речь идет о службе здесь, на космической базе. Скажу тебе откровенно, это немалая честь.

— А ты бы согласился?

— Мне такого не предложат. Слишком много палуб я истопал, чтобы быть подходящей кандидатурой для сэра Стефана Юинга. Ему нужен молодой энергичный парень.

Сергей невольно покраснел, но не отвел внимательного взгляда от лица Мак-Мастерса: как бы то ни было, он не мог не почувствовать усмешку в его голосе.

— Но мне уже, слава богу, сорок один год.

— Вот именно, — был ответ.

Время: 2 часа 11 минут

2 февраля 2311 года

05.53 стандартного времени

Когда в той части базы «Пергам», которая была обращена к Разлому, закипела работа, «Ланкастер» и его собратья по флоту стали выползать из дока и разгоняться до 1/7 скорости света, чтобы потом соединиться в ударную группировку за пределами пояса астероидов, на расстоянии 750 миллионов километров от базы. Битва, как все конфликты, наблюдаемые из глубины гравитационного колодца, развивалась как бы в замедленном темпе.

Несмотря на предчувствие ожидаемого боя, пятичасовой интервал между первым сигналом сбора и первым визуальным контактом с противником прошел на капитанском мостике «Ланкастера» вполне спокойно. Хотя в это время и сохранялась возможность риска, что какой-нибудь капитан-камикадзе зоров может попытаться прыгнуть в гравитационный колодец, чтобы застать противника врасплох, сам факт того, что этого не случилось, давал определенное чувство спокойствия. Враг был где-то «по ту сторону», на краю системы, там, где ему и полагалось быть.

За исключением, конечно, того, что еще два часа назад противника вообще не существовало — по крайней мере, в сознании членов Адмиралтейства и правительства: их визит на базу «Пергам» виделся как исключительно мирная миссия.

Корабли атакующей группы зоров появились в ближнем космосе на расстоянии приблизительно двух прыжков; иначе говоря, за пределами орбиты последней планеты, входящей в систему звезды Пергам. Эта система была первоначально нанесена на карту зорами, когда она еще принадлежала им и точки совершения прыжков представляли собой зоны с низкой концентрацией массы и, соответственно, с низкой вероятностью навигационных осложнений, таких, как астероиды, кометы или скопления звездной пыли. В космосе ничто не остается неподвижным, и точки совершения прыжков перемещались так же, как и все остальное; но эти однажды определенные координаты являлись все же самыми безопасными местами для пространственного перехода.

Сергей, скособочившись в кресле, изучал диспозицию будущего сражения. Десять светящихся точек, обозначавших корабли эскадры Мак-Мастерса, с максимальной скоростью продвигались к пункту, в котором они должны были замедлить ход и выйти на боевую позицию.

— Вас ждут на эскадренной конференции, кэп, — послышался из переговорного устройства голос Энн да Наполи. Сергей обменялся взглядами со своим помощником, который подошел и занял место пилота, как только Сергей покинул капитанский мостик и прошел в кают-компанию.

Вокруг полированного стола уже расположились командиры четырех кораблей — правда, в виде голограмм: Берт, или сэр Бертрам — Хэлворсен с дредноута «Микены»; Кори де Витт со звездолета «Пемброк» (корабля-близнеца «Ланкастера»); Вон Сингх, капитан «Харрисона», звездолета класса «Конкорданс» (старого и испытанного временем космического судна) и Адольфо Шомбург с эскадренного авианосца «Кембридж». Место во главе стола, предназначенное Мак-Мастерсу, было пока не занято.

Сергей, кивнув собравшимся, занял свое место.

Во главе стола стало прорисовываться изображение Мак-Мастерса. Через несколько секунд появились изображения и четырех других капитанов. Мак-Мастере обвел взглядом кают-компанию на борту «Густава Адольфа», где он находился в реальности, девять голограмм в ответ посмотрели на него.

— Как я говорил всем вам несколько часов назад, — начал Мак-Мастере без особых предисловий, — на краю системы нам противостоят превосходящие силы противника. Данные масс-радаров убеждают нас в том, что ситуация гораздо хуже, чем мы предполагали вначале: в точках, пригодных для прыжка на границе Разлома, противник сосредоточил 92 корабля. Готовясь к этой атаке, зоры подняли все корабли со своих баз по эту сторону Разлома и даже, возможно, с нескольких баз в своих внутренних звездных системах. Тех сил, что были у нас в точках прыжков… больше не существует.

Мак-Мастере взглянул на стоявший перед ним дисплей, смутно различимый на голограмме.

— Космический авианосец «Замбези» доложил о потере восьмидесяти процентов базирующихся на нем истребителей. Используя резервный двигатель, он направляется в док за пределами района боевых действий. Кроме того, патрульная служба докладывает о потере нескольких малых судов, а также следующих кораблей… — Он прикоснулся к дисплею и, скосив глаза к кончику носа, посмотрел на него, — …«Алма-Ата», «Альдебаран», «Виа Аппиа» и «Сунь Цзы». Эти корабли погибли вместе с экипажами.

Упоминание о потере последнего корабля вызвало у всех возгласы удивления. «Сунь Цзы» был звездолетом пятого поколения, одним из самых крупных и тяжеловооруженных кораблей во всем флоте, это был флагман старшего адмирала сэра Грэхема де Сайа.