Благо - Ульяна Гицарева

Бомж. Интересно?

Цыганка. Джа датцир! Умри.

Бомж. Всенепременно.

Подходит автобус. Алексей садится спиной к окну.

Явление 4

Обычный офис, весь заставленный разнокалиберными коробками.

На стене огромные золотые буквы – «ПУТЬ СПАСЕНИЯ», чуть ниже «Добрые дела без черных схем». За столом сидит полная женщина с глазами Клеопатры в костюме Снегурочки нараспашку. Перед ней шапка с пришитыми двумя белыми косами, свисающими со стола. Входят Соня и Алексей.

Соня (неожиданно звонким голосом). Здрасьте, Ларисочка Борисовна. Вот мужа бывшего привела. Нам очень нужно кому-то помочь, а я же знаю, что вы по этим делам. Организуйте нам, пожалуйста, быстренько, а то, я боюсь, он передумает.

Алексей с интересом смотрит на Соню.

Лариса Борисовна. Мужик – это хорошо. Мужик в любом хозяйстве пригодится. Тем более бывший, он старательней. У нас же сейчас рейд по стардомам…

Алексей. Каким домам?

Лариса Борисовна. Домам престарелых. Это чтоб говорить быстрее – детдом, стардом, а то за день наповторяешься… язык не казенный. (Соне.) Ты подарки принесла?

Соня. Конечно-конечно, Ларисочка Борисовна. Вот, пять штук. Сколько уж смогла, правда соседка еще обещала, я позже донесу. Вы же как обычно собираете? У метро? В субботу?

Лариса Борисовна. Нет-нет! Ты туда не ходи. Там «Добро без границ» собирает теперь. Сместили нас. Сволочи. Вот я ругалась! Нет, отобрали место. Они тоже на стардома собирают. Удобно устроились, у нас уже везде объявления прошли, теперь им несут все и думают, что нам.

Алексей. А какая разница?

Лариса Борисовна. Сякая.

Соня достает из пакета и выкладывает на стол пять аккуратно завернутых коробочек с бантами.

Софа, ну ты опять все замуровала! Сколько можно повторять…

Достает ножницы и резак, ловко очищает коробки от праздника, вскрывает их.

Алексей. Да что вы делаете?!

Лариса Борисовна. Спокойно! Я сортирую. (Вынимает содержимое Сониных коробок и раскидывает его по своим коробкам, большим.) Так… Полотенца сюда, мыло вот… Софа, куда ты тут елочные игрушки-то опять понапихала?

Соня. Так я думала, подарок-то новогодний, чтоб радость…

Алексей. В феврале новогодний?

Лариса Борисовна (Алексею). Мы перед Новым годом не успеваем все стардома охватить, поэтому до Восьмого марта елки проводим по очереди, по списку. На следующий год список переворачиваем, чтоб последним не обидно… Софа, но им же только под Новый год подарки делают, у них этих елочных… Так. Конфеты… Где ж это… коробка для работников.

Соня (неуверенно). Я хотела, чтоб конфеты… ну этим… бабушкам и дедушкам в доме, а не работникам. А то в прошлый раз работники…

Лариса Борисовна (перебивает). Ну че началось-то опять? Ты вон шоколадных набрала! Про что вообще думала? Шоколадные же сразу нянечки отберут. Какой смысл их бабкам в руки давать? Чтобы мы ушли, а у них отбирать начали? Лучше сразу работникам, типа в благодарность. Пусть лучше бабки вообще не знают, что конфеты были, чем потом расстраиваться.

Соня. А леденцы?

Лариса Борисовна. Ну ладно. Леденцы я распакую и по несколько конфет в каждый подарок суну. Ок? По конфете уж поди не заберут… А это у тебя че? Шаль?

Соня. Шерстяная.

Лариса Борисовна. Ну чокнуться… Куда мне ее теперь? Ты прикинь! Они живут в одной комнате, кому-то мыло, а кому-то шаль. Да они до конца дней разговаривать с друг другом не будут… Ладно. (Кидает развернутую шаль на свой стул.) Разберемся.

Алексей. Как разберемся, интересно знать?

Лариса Борисовна. На сортировку соберемся и подумаем куда распределить. Не такое это простое дело… Софа, ну куда ты тут мягких-то медведей приперла? Их даже детдом не берет уже. Ими только печки топить… Бесишь.

Алексей. Это вы бесите…

Соня. Алеша!

Лариса Борисовна. Че?

Алексей. Зачем вы вообще этим занимаетесь? Люди тут свои кровные жертвуют, по доброй воле, а вы их раздаете воровкам всяким…

Лариса Борисовна. Гляди! Конфеты пожалел…

Соня. Алеша, перестань!

Алексей. Да какого черта ты вообще терпишь-то? Она – главная снегурка в городе что ли? Вы бы радовались, что к вам люди ходят, носят вам что-то!

Лариса Борисовна. Ты мне тут не хами! Я на этом деле стаю собак уже съела! И не одну! Знаю, как дела делаются!

Алексей. Разве так кто про доброе дело скажет – дела делаются?!

Лариса Борисовна. Ты думаешь, я нажилась на всем этом сильно? Ты с проверкой тут ко мне пришел?! На вот, проверяй!

Она хватает со стола коробку и переворачивает к ногам Алексея.

На пол падают рваные, штопаные, совершенно не пригодные для носки варежки, носки. Герань, прихватки, старые будильники…

Алексей. Что это? Вам такой хлам приносят?

Лариса Борисовна. Это мы сами покупаем.

Алексей. Где? Зачем?

Лариса Борисовна. Чтобы купить. Видел, бабки на остановках, в переходах всякую старую дрянь продают по две копейки? Это им просить стыдно, вот они и продают все что есть. Вроде не милостыня. Так вот мы покупаем. Если что-то годное, то передаем в стардома, таким же бабкам. Вроде круговорот, безотходное производство. А то, что совсем никуда, в коробки пакуем. Накопится – раздаем. В подъездах на подоконниках оставляем. Кто-то всегда подбирает. Видно, нищий совсем… Герань надо тебе? Смотри, Софа, зацветет скоро. Берите. Горшок не битый. А то загубится, в коробке-то.

Соня. Спасибо. Спасибо, Лариса Борисовна. Алеша возьмет. У него как раз кот умер. Вместо кота будет.

Явление 5

Дом престарелых. Женская комната на троих. На серые стены падает из больших окон яркое солнце. В воздухе стоит сладкий и сухой запах несвежего белья. Входят Алексей в костюме Деда Мороза с большим мешком и нянечка, женщина средних лет в черном бязевом халате.

Алексей. Здравствуйте! Здравствуйте, дорогие друзья!

На кроватях активно зашевелились и подняли головы в его сторону две старушки, бормочут: «Здравствуй, миленький, здравствуй». Распрямился бородатый старичок, сидящий в вязаной шапке на стуле в углу, кивнул.

Посмотрите, кто к вам пришел! Это я, Дедушка Мороз. Не удивляйтесь, что так нескоро после Нового года! Я особенный Дед Мороз, ведь я принес вам весну! Поглядите за окно! Какое сегодня солнце яркое! Поглядите скорей!

Все оборачивают лица к окну.

Нянечка (шепотом). Мужчина, не говори, пожалуйста, так. Они слепые тут все.

Алексей (шепотом). А куда ж они смотрят?

Нянечка (шепотом). Ты ж сам велел…

Алексей. Я подарки вам принес! (Достает из мешка совершенно одинаковые коробки с надписями «Путь спасения» и раздает по тумбочкам). Разворачивайте скорее, давайте я вам помогу.

Нянечка. Побегу.

Алексей. Подождите.

Нянечка. Сам-сам. Не боись, тут все в уме. (Уходит.)

Алексей (присаживается на стул у крайней постели). Здравствуйте, давайте познакомимся.

Женщина 1. Баба Аня.

Женщина 2. А я Маша.

Все дружно смеются.

Баба Аня. Ты, Маша, полвека уж не Маша.

Маша. Ну и что… Он же запоминать не будет, а мне приятно, что меня кто-то еще хоть раз Машей назовет.

Алексей. Конечно, пусть будет Маша. А вы (обращается к бородатому старичку на стуле) в гости пришли сюда?

Старичок. Почему в гости?

Алексей. Здесь же женская комната. Вы, наверное, в мужском крыле живете?

Старичок. Я женщина.

Маша (смеется). Да ты не думай… Это Татьяна Матвеевна. Так бывает. Раз в месяц бритье, вот и пообрастала. А штаны она старые мужнины носит. Скучает.

Алексей. Простите, ради Бога.

Татьяна Матвеевна. Ладно.

Маша. Ты очень смелый Дед Мороз. К нам на четвертый этаж никто не подымается. Тут же неходячие только. С неходячими и говорить-то не о чем. Мы на улице не бываем, в карты не играем. Дальше нас только пятый.

Алексей. А кто на пятом?

Татьяна Матвеевна. Из ума выжившие. Но к ним чаще ходят. Практикантов туда много.

Маша (весело). Молодые-то любят теперь сумасшедших изучать. Там только самоубивц человек десять. И тоже молодые все, даже пятидесяти никому, говорят, нет. Много их, девать некуда, вот к нам возить стали.