Федеративные идеи в политической теории русского народничества - Фэй Хайтин

политическим идеалом которого было объединение народов в единую семью на основе христианской веры.

Однако все эти проекты были умозрительными, так как не вышли за пределы Российской империи. В Польше и Финляндии они не нашли позитивных откликов, поскольку эти страны стремились к собственному суверенитету, а не к какой-то непонятной федерации. Сами же российские адепты федерализма столкнулись с дилеммой: если они, согласно одному из краеугольных оснований федерализма, поддерживают требования «сепаратистов» в России, то тогда их федерализм нарушает единство российской государственности; если же они выступают против таких требований, то сами нарушают федералистские принципы самоопределения и самоуправления народов. В поздние годы П.Л. Лавров и П.Н. Ткачев стремились разрешить эту проблему. Однако Лавров пытался отрицать связь между нацией и государством, а Ткачев ставил под сомнение значение нации и федерализма.

Последователи «революционного федерализма» – «Земля и воля», «Народная воля», эсеры – не развивали дальше теорию федерализма ни в сфере этноконфессиональных и государственно-правовых принципов федерации народов, ни в сфере ее возможных внутренних границ или возможной структуры. В конце XIX – начале XX в. идеология федерализма привлекла к себе внимание почти всей оппозиции, однако она оставалась пустым лозунгом, своего рода стратегией объединения разных сил, но не стала предметом серьезного и детального обсуждения. Такое обсуждение стало возможным только после Октябрьской революции, в процессе создания Советского Союза, в полемике между И. В. Сталиным и М.А. Рейснером. Хотя федерация Советского Союза еще воплощала собой главные принципы – федерализм народов, областей или общин, – однако ее конечный проект получил совсем другую форму.

Что касается советского федерализма, то это совершенно отдельная проблема, тем более что большевики как последователи Карла Маркса, по сути, не были сторонниками федерализма. По этому поводу Р. Г. Абдулатипов заметил: «Большие надежды возлагались на интернационализм пролетариата, на единство политической основы государства в случае победы в социалистической революции, на монолитность партии и ее организованность. Предполагалось, что в худшем случае Россия ничего не потеряет, кроме Финляндии и Польши, в лучшем случае и в этих странах одновременно с другими произойдет пролетарская революция и трудящиеся не захотят отделяться»[10].

Автор в данном случае прав: большевики не испытывали особой страсти в отношении федерализма. Он утверждает, что федерализм большевиков в самом начале основывается более на реальности, чем на теории.

«Наблюдая резкое изменение характера национального движения, лидер большевиков В. И. Ленин пришел к выводу о необходимости замены тезиса об унитарном демократическом централизованном государстве тезисом о федеративном устройстве государства в целях сохранения целостности территории страны. <…> Он считал, что если пролетарии разных национальностей в унитарном государстве не находят общих интересов, конфликтуют, то следует пойти на создание федеративного государства как переходной формы к будущему единению народов»[11].

В советский период теорию федерализма разрабатывали такие ученые, как Д. Л. Златопольский[12] и А. И. Ким[13]. Эта же проблематика рассматривалась в работах К.Д. Коркмасовой[14], В.М. Курицына[15], А. И. Лепешкина[16], С.М. Равина[17].

По мнению Г. Ю. Семигина, развитие постсоветской государственности России прошло четыре этапа: июнь 1990 г. – март 1992 г.; март 1992 г. – декабрь 1993 г.; конец 1993 г. – осень 1998 г.; после 1998 г., причем особенностью российской государственности является «асимметричный федерализм»[18]. Аналогичный вывод делает и В. Г. Пахомов: «Определенно можно говорить <…> о том, что федерация изначально проектировалась асимметричной, поскольку, с одной стороны, допускалось различное правовое положение ее субъектов <…> с другой – вхождение в ее состав „не субъектов" (административно-территориальных единиц). Особо следует подчеркнуть, что федерация должна была строиться на сочетании национально-территориального и территориального принципов»[19]. Из приведенного суждения явственно следует, что проблемы российского федерализма до сих пор остаются во многом неразрешенными.

Из других современных российских исследователей вопросами федерализма занимались Л.М. Карапетян[20], Н.М. Добрынин[21], В. Р. Филиппов[22].

Несмотря на то, что в настоящее время теория российского федерализма обогатилась целыми проблемными комплексами – такими, как бюджетный федерализм, налоговой федерализм, федерализм межнационального сотрудничества и др., – основные противоречия, на которых концентрируется эта система взглядов, практически не изменились с дореволюционной эпохи. Это противоречия между: личностью и государством, центральными и местными органами власти, самоопределением (самоуправлением) наций и единством государства. Обо всех перечисленных противоречиях уже говорили русские народники. Поэтому внимание к их федералистским представлениям совершенно обоснованно, и после характеристики исследований по теории федерализма следует обратиться к историографии русского народничества.

В этой историографии можно выделить три периода: с возникновения народнического движения и до Октябрьской революции, с Октябрьской революции и до публикации «Краткого курса истории ВКП(б)» в 1938 г., с XX съезда КПСС и до настоящего времени.

Труды о русских народниках стали появляться с возникновения этого движения. О народниках писали они сами, марксисты, буржуазные историки и авторы, стоявшие на официальной позиции российского самодержавия.

Из произведений самих народников прежде всего надо назвать издания А. Д. Михайлова и других деятелей об истории «Народной воли», а также работы «Перовская» (1882), «Андрей Иванович Желябов» (1882), «Александр Дмитрий Михайлов» (1883), «Литература партии „Народная воля“» (1907) и «Отчет» 1925 г. по этой теме. В начале XX в., особенно после 1905 г., снова активизировалось обсуждение народничества. Н.С. Русанов в 1907 г. написал «Идейные основы „Народной воли“ (к истории народовольчества)». Он также внес заметный вклад в деятельность таких изданий, как «Русское богатство», «Революционная Россия», «Сын Отечества» и др. Здесь же стоит упомянуть и о работах народовольцев (В.Н. Фигнер, М.Ф. Фроленко, Н.А. Морозова, А.П. Прибылевой-Корба), написанных спустя много лет после их революционной деятельности. В этом же ряду следует рассматривать полное собрание сочинений Н.К. Михайловского, издание которого стало важным событием в истории общественной мысли.

Свое понимание народничества предлагали и представители «Черного передела», в частности, Г. В. Плеханов. Однако его точка зрения менялась. В конце XIX – начале XX в. он стал склоняться к марксизму и в итоге воспринял это мировоззрение. Советский исследователь М.Г. Седов считал, что «самой крупной ошибкой Плеханова в оценке народовольчества было непонимание того, что народники и народовольцы отражали интересы крестьянской демократии и выступали ее защитниками»[23].

К. Маркс и Ф. Энгельс написали немало сочинений о русском народничестве, в том числе обращенных непосредственно к народникам[24]. В. И. Ленин вследствие разногласий с народниками о путях и способах революции в России уделял большое внимание критике их взглядов[25].

Исследования, выражающие официальную точку зрения, представляют собой содержательные с источниковедческой точки зрения материалы. Среди них книги А. П. Малынинского[26], С. С. Татищева[27]и Н.Н. Голицына[28], Н.И. Шебеко[29].

Родоначальником буржуазной