Охотник на оленей - Э. Кордер

Женщина средних лет в новом желтом платье, с зачёсанными и напомаженными волосами, стояла рядом со священником, теребя бусы из искусственного жемчуга на шее.

Священник открыл ларец, вынул оттуда две самодельные свечи и пару золотистых корон. Он положил их на бархатную подушечку на крышке ларца.

— Всё ли в порядке? — спросила женщина. — Всё будет в порядке?

— Да, — мягко и снисходительно ответил священник.

— Правда? Вы не обманываете меня?

Священник улыбнулся:

— Нет. Вы же знаете, что нет.

— Я просто… сколько раз женится первый сын? Раз, и всё тут. Один только раз. И хочется, чтобы всё было хорошо.

Священник кивнул.

— Наверняка пойдёт снег, — продолжала женщина, теребя бусы. Обязательно. Так уж должно быть. Будет скользко, все будут спотыкаться. И все машины перебьются.

Ох!

Она подняла руку ко губам и залилась слезами. Священник подошёл и обнял её.

— Не могу поверить, — всхлипывала женщина. — Мой родной мальчик… с чужой женщиной, а я ее даже не знаю. И к тому же… она не совсем стройная. Вы понимаете, о чём я говорю? Да, вовсе не стройная. Но это же безумие! Через два дня он уезжает во Вьетнам! — рыдала она. — Они завербовались. Он завербовался вместе со своими сумасшедшими друзьями! Не понимаю этого, батюшка. Нет, я ничего больше не понимаю. Ничего! Вы можете это объяснить? Может ли кто-нибудь вообще объяснить это?

Священник поцеловал её в лоб и посмотрел на неё мудрыми, грустными, успокаивающими глазами:

— С нами Господь. Бог позаботится о своих чадах.

Женщина вынула из рукава платок. Вытерла глаза и высморкалась.

— Да, — сказала она. — Я знаю, батюшка. Благодарю Вас, батюшка.

Ночная смена заканчивалась. Каждые семь минут гудели паровые гудки, выпуская рассредоточенные группки рабочих. И всё же в огромной проходной возникали пробки, там, где длинные очереди мужчин с закопчёнными сажей лицами и охапками пропитанной потом одежды выстраивались в ожидании своей очереди. У многих на головах ещё были каски с очками, поднятыми над козырьком. Большинство рабочих было крупными, сильными людьми, и выражались они громко и грубо.

Майкл одним из первых прошёл через проходную. Молодой человек среднего роста и скромного телосложения, но изящный и мускулистый. Смуглый, с короткими черными волосами. Лицо у него было как гранёное, красивое ровной и спокойной привлекательностью. Спокойное дружественное лицо, временами даже робкое.

Стивен шёл за ним, в руках у него был пропуск. Одновременно и Ник пробил свой на соседнем компостере.

Они были почти одного возраста с Майклом, но Стивен чуть повыше ростом, чуть покрупней. Их славянское происхождение замечалось по широким скулам и массивным челюстям. Они вместе окончили среднюю школу и сразу же пошли работать на металлургический завод, как почти все молодые люди в Клэртоне. Им уже казалось, что на заводе они провели значительную часть жизни. Их связывало это, а также скука и патриотизм, воспитанный у рабочего американца в маленьком городке.

Городке металлургов, где их родители и деды всё ещё помнили гнёт и нужду в стране своего детства и были горячо преданы новой родине. Всё это и побудило парней записаться добровольцами.

Более тысячи человек выходили из проходной, натягивая куртки и телогрейки, протискиваясь через контрольный пункт на сугробы огромной автомобильной стоянки.

С каждой минутой прибавлялись новые сотни людей.

Налетел порыв ветра, вздымая и кружа снег. Майкл поплотнее запахнул ворот куртки.

— Где Стэн? — спросил Ник.

Майкл огляделся:

— На проходной он был где-то неподалёку. Должен появиться с минуты на минуту.

Стивен показал рукой:

— Вот Аксел. Эй, Аксел!

Аксел возвышался над толпой. Почти двухметрового роста, энергичный, исключительно сильный человечище с безмятежной улыбкой и пузом размером с тачку.

Он повернул в их сторону и пропахал текущую людскую реку, как самоходная баржа.

Большущей рукой он обнял Стивена за плечи:

— Как себя чувствуешь, Стивен?

— Хорошо.

С невозмутимой миной Аксел поинтересовался:

— К свадьбе готов?

Стивен хлопнул его по плечу и ухмыльнулся. В его лице сквозила неуверенность. Не в Акселе, которого он любил, но в чём-то другом, чём-то смутном, чего он не мог определить, в чём-то, что не было устроено детство осталось позади, но мужчиной ему ещё предстоит стать.

Ник подмигнул:

— Берегись, Аксел. После сегодняшней ночи нам придётся его звать «Огонь-мужик».

— Ети твою в корень, — отозвался Аксел.

— А вот и Стэн.

— Стэн! — закричал Ник. — Давай сюда!

— Стэн! — завопил Стив.

Увлекаемый толпой к машинам, Стэн крутил головой, но не мог найти их.

— Достань его, Аксел.

— Сейчас.

Аксел вошёл в толпу и с трудом выбрался назад вместе со Стэном. Пятеро мужчин, согнувшись навстречу ветру и снегу, пошли к автомобильной стоянке.

— Господи, — сказал Стивен. Он остановился и запрокинул голову. Посмотрите-ка.

Никогда не видел ничего подобного. Что за чертовщина?

Остальные посмотрели вверх. Тусклое белое солнце было окружено ореолом, казавшимся матовым сквозь покров снега и облаков. А в четырёх точках внешней кромки ореола — сверху, снизу и по бокам мерцали четыре маленьких круга, каждый из них — само солнце в миниатюре.

— Ложные солнца, — сказал Майкл. — Вот так штука. Ложные солнца.

Мужчины стояли, глядя вверх.

Аксел спросил:

— А что такое ложные солнца?

— Знак, — ответил Майкл. — Благословение охотникам, посылаемое Великой Волчицей своим чадам.

Стэн поморщился:

— Что за чушь ты несёшь?

— Это старая индейская примета.

— Дурак ты набитый.

— Стал бы я тебя дурачить такой ерундой? — улыбнулся Майкл.

Стэн внимательно посмотрел в лицо Майклу, пытаясь определить, не шутит ли тот.

Затем покачал головой:

— Майк, иногда надо быть доктором, чтобы понять тебя.

— Это знамение, — сказал Майкл и потёр скулу. — А не махнуть ли нам сегодня ночью на охоту?

Ник воскликнул:

— К чертям, Майк! И откуда у тебя такая блажь?

Майкл вновь пожал плечами. Остальным стало как-то не по себе. Они двинулись дальше по стоянке. Десятилетний, помятый и ржавый «кадиллак» Майкла стоял шагах в полусотне впереди. Дверца водителя наполовину была занесена снегом.

— Сегодня никак! — в сердцах сказал Стивен. — Нет, ребята. Я же ведь сегодня женюсь, ради Бога. Вы пойдёте охотиться на оленей, когда я женюсь? Да не верю я в такую чертовщину.

Стэн сказал.

— Ну, сначала мы тебя окрутим. Запакуем тебя с Анджелой в постель. Послушайте, а что здесь такого? — Он обвёл взглядом остальных. — Верно? Разве не так?

— Ети твою в корень, — сказал Аксел.

— Вы с ума сошли, — внезапно с завистью произнёс Стивен. — Знаете что? Да вы совсем сдурели!

— Ты женишься, а мы дураки. Это мне нравится.

Ник обнял Стивена.

— Ну, хорошо. Хорошо, не ерепенься. Душой мы будем вместе с тобой. — Он обернулся к остальным. — Так ведь, ребята? Правда. Разве нет?

— Верно, — заключил Майкл.

— Ети твою в корень! — снова выругался Аксел.

Глава 2

По пути к машине Майкла они толкались, пихали друг друга, пританцовывали, пытаясь развеять досаду Стивена. И когда они ногами раскидывали снег у дверей машины, он уже смеялся вместе со всеми.

— Давайте, — сказал Ник. — Давайте, ребята, залезайте. Сегодня я плачу за первую выпивку.

Стэн с Ником бросили Стивена на заднее сиденье, затем плюхнулись туда же. Аксел сел на переднее рядом с Майклом. Плохо отрегулированный двигатель всхлипнул, несколько раз чихнул, затем — под радостные возгласы с заднего сиденья — неровно заработал на холостом ходу. Майкл газанул. Синий маслянистый дым заклубился сзади облачком. Майкл включил скорость и втиснулся в очередь других машин, направлявшихся к главным воротам.

— Послушай, Стивен, — сказал Стэн. — Коль тебе сегодня ночью понадобится помощь, не стесняйся, обращайся ко мне.

— Шуточки у тебя, Стэнли, не всегда смешные.

— Ну что ты, Стивен, — успокаивающе произнёс Ник.

— Прихлебатель, — сказал Стэн.

Майкл глянул назад через плечо:

— Трепач.

— Ети твою в корень! — воскликнул Аксел, стукнув кулаком по колену.

— Знаешь, Аксел, — сказал Ник. — Ты прямо поэт, такое красноречие.

— Полностью с тобой согласен, — ответил Аксел.

Майкл вгляделся сквозь дуги, очищенные дворниками на лобовом стекле. Высмотрел промежуток между стоявшими машинами, резко свернул влево и пронёсся стремглав по другому ряду. Машина прыгала и качалась, попадая в рытвины и разбрызгивая грязь по сторонам. Майкл проехал весь ряд, затем резко вывернул и вернулся в очередь перед самым носом у «пинто», срезав очередь на добрый десяток машин.