Светлания - Ждан Святозаров

держать себя, оно просто рухноло бы на пол, если бы не множество людей в белых халатах, следившим за его состоянием. Руки подхватили падающего Ареста и уложили его на одни из носилок, их было здесь много. Из более сорока человек осталось стоять на своих ногах только пятеро, в том числе пахан Арник.

Дальше сознание Ареста покинуло его и он ничего не помнил. Очнулся он на кровати, под пуховым одеялом и на мягкой подушке. Просыпался он медленно, потягиваясь в мягкой постельке, открывая глаза постепенно. Ему не хотелось просыпаться и опять рисковать, вести себя так активно, чтобы просто выживать. Он настолько морально устал, что не хотел вообще включать свое сознание надолго. Ему не козалось, что все что было до этого было во сне, он помнил, что потерял сознание и его тело болело. Но он был сейчас чист, раздет и лежал в постельке — всего этого он не помнил, значит все делали это с ним без сознания.

Самый лучший вариант если бы он оказался бы снова дома среди семьи, это было не реально, казалось это было в сказке. Но он понимал, что его миссия не закончена, да и его отмытое лицо отражалось в зеркальном потолке, он был в сплошных ссадинах. С таким видком он не мог появиться в Светлании и прийти к своей семье и знакомым.

— Вы проснулись, мы рады, что вы прищли в чувства и выжили, — услышал он женский голос около себя, который прервал его размышления.

Девушка была очень молода и красива и лицом и фигурой, она была одета в костюм обслуживающего персонала, который на ней сидел идеально прилегая по телу. Обращалась она к нему на свободийском наречии, значит его командировка в эту страну вновь сделала резкий кульбит и изменила ему внешнюю обстановку.

— Вы хорошо себя чувствуете, вам что нибудь принести, — обратилась она еще раз к нему, встала напротив его глаз и пристально на него смотрела своими большими голубыми глазами. Она была похожа на светланку, такая идеальная красота еще встречалась в странах Свободии.

— Вы кто, где я, — произнес Арест эти короткие фразы и не узнал свой голос, он был смущен вниманием девушки.

Он поймал себя на мысли, что он уже не думал о том как много у него проблем, связанных с его последними криминальными событиями в этой стране. И вспомнил таблицу, которую он видел где — то, в которой были нарисованы картинки кто кого боится.

Мышка — кошку, кошка- собаку, собака — мужчину, мужчина — женщину, а женщина — опять мышку. Вот и сейчас Арест за пару дней испытавший столько стресса и забывший вообще про то, что жизнь может быть без стресса. Теперь лежал в спокойствии и испытывал смущение перед красавицей, даже боялся сказать ей лишнее слово, хотя не давно не боялся этих, можно сказать «злых собак» криминальных авторитетов.

— Вы находитесь в санатории, в безопасности, мне сказали присматривать за вами и исполнять все ваши желания, — ответила девушка.

— И что это за санаторий такой, почему я здесь, за что мне такая честь, — задал здравый вопрос Арест.

— Я не знаю, я сотрудница этого санатория, мне сказали я просто исполняю свои обязанности и прошу вас не отвергайте мою помощь и если придет начальство не говорите им, что я вам чем — то не нравлюсь, мне эта работа очень нужна.

— Ты мне нравишься, молодая и красивая, как тебя зовут …

— Изабелла — это мое настоящее имя если, что, а то подумаете, что я придумала себе псевдоним, — сказала она искренне глядя ему в глаза и хлопая огромными ресницами.

Он улыбнулся и почувствовал себя в роли дорогого гостя, которому умные хозяева предложили то, что нужно. Но возможно это просто игра актрисы, а обстановка покоя и расслабленности, просто декорации. Нужно было знать зачем он им нужен, и кому он нужен, какова их мотивация.

— Изабелла, пожалуйста позови мне главного, я хочу с ним поговорить, — сказал Арест сменив выражение лица с раслабленной улыбки на серьезное.

Она даже не стала переспрашивать, а сразу пошла выполнять его просьбу, восприняв ее как приказание. Арест с большим удовольствием зафиксировал свой взгляд на ее фигуре — вид сзади, она была красива со всех сторон. И что больше всего радовало мужчин не показывала характер, а выполняла просьбы.

Изабелла вышла за дверь. На время Арест остался один в комнате и еще раз осмотрелся, комната была действительно очень дорого оформлена. Можно было не только предположить, но и точно утвердиться во мнении, что он находится точно не в тюремном помещении. Такой ремонт, учитывая экономическое устройство Свободии, возможен был только в очень дорогих гостиницах или же в резиденции местного руководителя. Это была не Светлания, где могли в таком вкусе построить даже дом учителя средней школы. Золото здесь и золото там были два разных металла с одним обозначением в периодической системе элементов.

Долго Аресту в одиночестве быть не пришлось. Дверь распахнулась и в комнату вошел мужчина в строгом костюме. Он был один и не знакомый Аресту, это был не тот, который его забрал из камеры. Но у них была одна общая черта они были одинаково одеты, с иголочки, их лица были одинаковы, без особых признаков отличия. Эти люди были представителями спецслужб, в любых странах эти люди выглядели всегда одинаково.

Лицо без примет, поведение без харизмы, одежда без изъян, знания те что нужны для того, чтобы выполнять свою задачу. Это были военные без формы, если военных можно было сравнить с волками на службе льва, то представители спецслужб были лисы — интеллектуальная элита на службе царя зверей.

— Добрый день, Арест, как идет выздоровление … — сразу обратился к нему вошедший.

Арест сначала хотел ответить и даже открыл рот, чем окончательно убедил себя и его, что они понимают, что произошло.

Мужчина назвал его настоящее имя и обратился к нему на светланском языке без акцента, про него все знали.

— Меня зовут Ен Йорг, можно просто Ен, я начальник спецслужбы этого государства, то что я знаю про вас знает еще пару людей в государстве, поэтому не думайте, что мы об этом раструбили всем не надежным людям. Комната не прослушивается, это главный санаторий государства, где отдыхают в том числе и руководители страны. Весь персонал здесь выполнит любое ваше желание, они вас считают самым дорогим гостем. Храните информацию о себе и не говорите им ничего, что им знать не положено, а