Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II - Борис Галенин

Поэтому если в японском описании и графическом изображении начальной фазы Цусимского боя обнаруживаются заведомые отклонения от истины, то ни забывчивостью, ни некомпетентностью адмирала графа Того Хейхатиро они не могут быть объяснены. Речь может идти только о сознательном искажении фактов. А также о поиске возможных причин этого искажения.

Менее всего автор склонен искать эту причину в личной нечестности адмирала Того. В его высоких моральных качествах — по самой высшей самурайской планке — не может быть никаких сомнений.

Схема принятия решения в условиях зрительного контакта

Продолжим прерванную цитату об особенностях «командирской» оценки обстановки и основанной на ней практике маневрирования: «Здесь большую роль играет не картушка компаса, а личные впечатления от взаимного расположения обеих эскадр…

Схема принятия решения в условиях зрительного контакта с пассивной и менее быстроходной целью естественна, поскольку основана на привычном порядке:

где бы ни находился маневрирующий корабль, но

— поворот в сторону объекта маневра влечет за собой сокращение дистанции;

— удержание цели на одном из своих траверзов “делает” расстояние почти неизменным;

— отворот от объекта маневрирования делают тогда, когда нужно увеличить дистанцию.

Командир корабля может по необходимости уменьшать или увеличивать скорость изменения курсовых углов и расстояний:

— если цель находится на острых курсовых углах, то дистанция меняется намного быстрее своего курсового угла;

— при траверзном расположении объекта маневра все происходит с точностью до наоборот — расстояние является величиной практически постоянной, зато чередование значений курсовых углов происходит очень быстро.

Направления движения 1-го боевого отряда (Соединенного флота) в начальной фазе боя весьма красноречиво раскрывают практику Цусимского боя»{440}.

И это воистину так!

Так что Того поступил вполне по науке, отвернув влево от объекта маневрирования, коим был тихоходный русский флагман, совершенно непонятным образом оказавшийся в опасной близости от «Микаса».

Непонятно вот только, зачем Того свой отворот «Суворову» приписал. Любопытная деталь для психолога. Поневоле вспомнишь отставшего и скучившегося Небогатова, переложившего в своем показании Следственной Комиссии свой грех на адмирала Рожественского. Но почему лгал Небогатов, более или менее очевидно…

Отметим также, что в эти минуты 2-й японский боевой отряд, уклонившийся вначале немного вправо, чтобы не мешать повороту 1-го отряда, стал также поворачивать влево и вставать за 1-м отрядом в первоначально неправильную кильватерную колонну. Примерно так, как по японским описаниям формировал кильватерную колонну 2-й русский отряд.

«Мы также по временам немного меняли курс»

Следующей опорной точкой в «Сражении» будет для нас вновь начавшееся возрастание дистанции, естественное на новом курсе: «Расстояние вновь увеличилось до 5800 метров (31,4 кб) с тенденцией к постепенному увеличению».

При курсе NO 25° возрастание дистанции между «Микаса» и «Суворовым» до 31 кб произойдет уже к 13:55, и именно к этому времени должен относиться поворот флагманского броненосца Того на курс 101° = SO 79°.

Следует еще раз напомнить, что мы исходим из гипотезы, что знаменитые курсы NO 67°, SO 79°, NO 73° все же имели место. Но к ним добавлялись и другие, спрятавшиеся за скромной фразой «Сражения»{441}: «Мы также по временам немного меняли курс».

Легко проверить, что дистанция до головы русской эскадры при следовании Того курсом 101° сокращается крайне быстро, даже при 15-узловом ходе 1-го боевого отряда, и уже через минуту — к 13:56 — составит 28 кб. И похоже, что именно к этому времени относится очередной поворот Того на NO 73°, если он имел место.

Однако и при следовании курсом NO 73° расстояние будет сокращаться слишком быстро, хотя и не так стремительно, как при курсе 101°.

И следующей опорной временной точкой очевидно становится 13:59–14:00.

Именно в этот момент адмирал Рожественский скомандовал поворот на два румба влево на чистый норд. Именно к этому моменту относится отмеченный на всех японских схемах боя и повторенный на иных поворот «Микаса» влево от русской эскадры.

Но официальный текст «Сражения» относит этот поворот к переходу с курса 101° на NO 73°, что является видимой невооруженным глазом неправдой.

Смотрите сами: при следовании курсом 101° (для определенности — до 14:00) дистанция между флагманами эскадр уменьшилась бы до совершенно недопустимой с японской стороны величины 17 кб.

На этой дистанции — почти прямой наводки — даже невзрывающиеся муляжи русских бронебойных снарядов (с точки зрения своей бронебойности все же лучших на тот день в мире), шутя пронизали бы любую броню японских броненосцев, не говоря уж про броненосные крейсера, и могли принести неустранимые повреждения их механизмам и вооружению. Даже при следовании курсом NO 73° дистанция между головами эскадр в 14:00 реально составила 22 кб.

И тут «Князь Суворов» разворачивается на 2R влево на север — к японской эскадре!

Напомним читателю, что до 14:00 в «Суворов» практически не было попаданий.

На судах русской эскадры еще не было видимых повреждений и пожаров.

Из-за резких постоянных перемен курса или иных причин, но контрактные японские комендоры никак не могли еще пристреляться.

Заметим также, что секретная взрывчатка провала пока только полигонные испытания. В бою в первый и, возможно, в последний раз она была применена именно в этот день 14/27 мая 1905 года. При Цусиме.

И вот уже почти 10 минут не было видно результата.

После поворота «Суворова» на норд расстояние между ним и «Микаса» — сохрани тот курс NO 73° — через 5 минут станет равным 13 кб. А еще через 8 минут черный русский броненосец перережет строй японской эскадры!

У Игоря Бунича в его «Князе Суворове» адмирал Того произносит в эти мгновения сакраментальные слова: «Цакуга-дзэн!» — знаменующие применение секретного способа стрельбы, основанного на философии дзэн, — и соответствующий условный сигнал взвивается на мачте «Микаса».

Похоже, что в реальной жизни слова Того Хейхатиро в 14:00, судя по выявленным нами секретным маневрам Соединенного флота, звучали иначе:

«Курс NO 15°, скорость 18 узлов»[428].

Еще один крутой отворот влево, и японская эскадра вслед за «Микаса» ринулась прочь от «Князя Суворова», «все увеличивая скорость» и яростно отстреливаясь.

И тут, наконец, показала себя новая взрывчатка, сказались многомесячные тренировки японских комендоров.

В 14:05 адмирал Рожественский скомандовал поворот на 4R вправо: NO 45°, приводя «Микаса» вновь ближе к левому траверзу «Суворова».

Дистанция «Суворов» — «Микаса» составила в 14:05 те самые никем не оспариваемые 25 кб.

Вслед за «Суворовым» в 14:05 сменил курс на более восточный и «Микаса».

Из любви к симметрии

Не будет натяжкой предположить, что вначале изменение курса «Микаса» было не очень значительным, скажем, до NO 30°. В этом должна была сказаться привычная осторожность адмирала Того, уже успевшая получить за прошедшие шестнадцать минут огневого контакта не одно “подтверждение, что лишней она не бывает. Но уже через одну — две минуты, увидев вспыхнувшие пожары на русских флагманских броненосцах, граф Хейхатиро понял, что все начинает идти по намеченному и не раз отыгранному на штабных картах сценарию, и скомандовал курс на сближение со 2-й эскадрой. Сближение пока не слишком резкое, поскольку а вдруг?

Угол этого сближения можно рассчитать обратным ходом от положения броненосца «Микаса» относительно «Князя Суворова» в 14 часов 25 минут, известного нам из рапорта адмирала Рожественского, и факта поворота «Микаса» на ост в 14:16 по часам русской эскадры, что не оспаривается, пожалуй, никем. Скорость флагмана Соединенного флота после 14:05 для простоты считаем вновь равной 15 узлам. Тогда, принимая 14:07 за время поворота 1-го боевого отряда Соединенного флота с курса NO 30°, произведя соответствующие построения, получим курс порядка NO 55–57°. Из любви к симметрии остановимся на NO 56°, диаметрально противоположном известному нам курсу SW 56°.