Одиссея Варяга - Александр Чернов

Глава 7. В ожидании "самых главных дел".

Владивосток. В море у восточного побережья Японии. Конец июля – октябрь 1904г.

Сразу по возвращении из боевого похода на "рандеву с Камимурой" у Кадзимы, на командование Владивостокской эскадры навалился ворох срочных дел. "Рюрик" – доковый ремонт, "Ослябя" и "Россия" – исправить повреждения и пополнить людьми. А для "Осляби" еще и добронирование оскандалившейся после первого же японского снаряда носовой оконечности чем бог послал. Благо как раз доползли до Владивостока первые поезда с броневыми листами. Всем кораблям ВОКа предстояло по возможности заменить плиты котельного железа на бронеплиты Ижорского завода, насколько их хватит.

Нужно получить двадцать новых мощных телеграфных аппаратов Телефункена с дальностью действия в 600 миль, и имеющих возможность работы даже на японской волне. Поставить их немцы должны двумя партиями по 10 штук, из которых три четверти еще предстоит умудриться переправить в Артур, для чего нужно или ждать прихода "Аскольда", или гонять "Богатыря". Добавить шестидюймовок "Авроре", хоть крепостных. Перетасовать вооружение "России" и "Громобоя" используя все уцелевшие новые восьмидюймовки Кане на "Громобое". На "России", по мере ремонта и поставки из Питера станков для трофейных 190-мм орудий, установить шесть трофеев…

Кстати, Санкт-Петербург что-то сообщал о контрабандной поставке запасных стволов для шести и восьмидюймовок Армстронга, а так же пополнении боекомплекта для "гарибальдийцев" до конца осени. Транспорт из Арентины не плохо бы и встретить, а это разработка еще одной операции. Два 190-мм решили поставить на "Варяг". Одно сейчас на импровизированном полигоне, лупило в море, проверяя таблицы стрельбы и соответствие прочностных характеристик русского станка от восьмидюймовки Кане отдаче британской пушки совершенно другой системы.

Руднев, мысленно прикидывающий объемы предстоящих работ, и тихо от этих объемов офигевающий, вдруг весело рассмеялся. Ему вдруг вспомнился первый опыт стрельбы 190 мм орудия установленного на станок старого восьмидюймового орудия Обуховского завода. Да, такой быстрой разборки станка на составляющие не ожидал тогда никто… Хорошо хоть никого всерьез не зашибло. Но идея сэкономить время на заказе новых орудийных станков была похоронена вместе с останками станка старого…

Отвеселившись с тяжким вздохом адмирал вернулся к неотложным делам. Для следующей предстоящей крупной операции нужны не только боеспособные корабли, но и надежные для них командиры. Последнее было более критично. Все пришедшие с Балтийскими кораблями офицеры уже написали сочинения в форме рапортов на тему: "Что я делал в проливе Лаперуза 19.06.1904". По ознакомлении с рапортами и состоялся тяжелый, но необходимый разговор с командиром "Авроры".

– Присаживайтесь, Иван Владимирович, разговор у нас с Вами будет…

– Слушаю Вас, Всеволод Федорович.

– В каком состоянии ваш крейсер, когда будет готов к выходу? Есть ли проблемы в экипаже? И какова Ваша оценка боя с японцем?

– Крейсер проводит ремонт после длительного перехода… Устраним… Определимся…

Вполуха слушая монотонную речь капитана 1-го ранга, Руднев смотрел на первый лист папки с рапортами. Там, рукой Хлодовского был сделан краткий вывод: "Подготовка офицеров – безобразна. Капитан 1-го ранга Сухотин занимаемой должности не соответствует. P.S. Всеволод Федорович, неужели такое вообще возможно?"

"Однако, – пронеслось у него в голове, – забыли себя полугодом раньше, забыли уже… А ведь быстро, черти, воевать и думать научились, ну так и новенькие научатся. Так, а это что… Оп-пс.. О чем это он?"

– Повторите, пожалуйста, Иван Владимирович, – обратился он к Сухотину.

– Я говорю, что даже если бы не случившаяся поломка в машине, мы все равно бы отвернули от "Адзумо". Не по силам нам после длительного перехода было сражаться с первоклассным броненосным крейсером.

– Так… Не по силам, значит… А как вы полагаете, с какого вдруг рожна "Лена", вообще картонная коробка супротив него, атаковала этот самый броненосный крейсер противника?

– Капитан 2-го ранга Рейн пошел на ничем не оправданный, безумный риск. У него не было никаких шансов. Шансов не было у всего нашего отряда…

– Однако, ГОСПОДИН капитан 1-го ранга… Вас послушать, так у Андрея Андреевича под командованием был не крейсерский отряд, а рыбацкая артель! Все же, на мой взгляд, "Ослябя" – броненосный крейсер-переросток, или броненосец второго класса, как англичане бы сказали, да и ваша "Аврора" тоже далеко не рыбацкий баркас.

– Господин контр-адмирал, мы проделали больще чем полугодовой переход и физически не могли развить полный ход. Кроме того, противник превосходил нас по уровню подготовки, скорости хода и эффективной дальности главного калибра. Вы же знаете сами, как "Ослябе" досталось!

– И учитывая все это, командование наше собиралось отступать? Я верно Вас понял? Удирать от более быстроходного и дальнобойного, но ЕДИНСТВЕННОГО корабля противника, имея подавляющее численное превосходство?

– Всеволод Федорович! Вы… Вы нас обвиняете в трусости, Ваше превосходительство!?

– Да вы сядьте, Иван Владимирович. Сядьте! Чайку вон попейте… И не надо мне громких слов. Я сейчас просто пытаюсь понять, ЧТО моя Владивостокская эскадра получила в качестве пополнения? Вот слушаю Вас, и складывается у меня такое впечатление, что долгожданное подкрепление наше в виде Балтийского отряда – это тихоходные, слабо защищенные корабли с никудышной артиллерией, изношенными машинами и не обученным личным составом. И достаточно даже не крейсера противника, а просто дыма на горизонте…

– Но…

– Не надо мне никаких ваших "НО"! Ответьте лучше, ГОСПОДИН капитан 1-го ранга, а стоило ли нам ради этакого подкрепления, чтобы ваш прорыв обеспечить, воевать с Камимурой? Пять на пять вымпелов кстати, а не двое, даже трое, против одного? Ради этакого подкрепления стольких в парусину зашивать? Командира "Рюрика", каперанга Трусова у санчасти видели? Это и его зубы вместе с матросской и офицерской кровушкой с палубы смывали!

– Господин контр-адмирал! Для моей чести более недопустимо…

– СИДЕТЬ!

Давящую, ватную тишину, повисшую в кабинете, нарушали лишь неестественно громко тикающие напольные часы. По шеке Сухотина медленно поползла капля пота…

– Кто Вы такой?

– Господин контр-адмирал, я вас не понимаю…

– Повторяю вопрос. Кто Вы такой? Что за человек сидит передо мной?

– Капитан 1-го ранга Российского Императорского Флота Иван Владимирович Сухотин… Дворянин… Командир крейсера "Аврора", – Сухотин окончательно потерял нить разговора и вконец запутался.

– Вот именно. Командир. Командир крейсера. "Первый после Бога". Человек, с чьим именем неразрывно связаны успехи и неудачи вверенного ему корабля и людей. Тот, кому принадлежит вся полнота Власти на корабле! А что такое по вашему Власть? Отвечайте!

– Власть – это право отдавать приказы подчиненным и требовать выполнение этих приказов, господин контр-адмирал!

– Так… Оригинальная трактовка. Весьма. А я то, наивный, думал, что Власть – это ответственность за дело, которое ты выполняешь. И за людей, которые отданы в твое подчинение. И нет никого, чтобы спрятаться за него, и нет оправданий… Власть – это когда со всеми делами ты справляешься. Прикажи, заставь, награди, покарай, если надо – пошли на смерть или умри сам, но спрос – только с тебя…

После короткой но томительной паузы. Руднев вдруг совершенно спокойно, даже деловито, спросил:

– Кстати, последние газеты читали?

– Никак нет, господин контр-адмирал… А, простите, что-то про нас пишут?

– Не только… Ну, "Таймс" – это бесполезно. Она постоянно насквозь злобой пропитана. А вот немецкие… Рекомендую "Дойче цайтунг" от 14 июля: на третьей полосе оч-чень интересная статья. О мужестве командира и экипажа "Адзумо", "в неравном бою нанесшего тяжелейшие повреждения численно превосходящему противнику". Рекомендую ознакомиться… А пока продолжим о наших баранах. Напомните мне, Иван Владимирович, "Лена" при встрече передавала семафором сведения о том, что крейсера Камимуры два дня назад имели бой с Владивостокской эскадрой?

– Так точно!

– Где находиться база 2-го броненосного отряда флота Японии?

– В Сасебо, господин контр-адмирал!

– Давайте-ка, без чинов, Иван Владимирович, расстояние от Хоккайдо до Сасебо?

– Около тысячи миль, Всеволод Федорович.

– То есть за двое суток "Адзума" в принципе не могла бы дойти до Сасебо и вернуться обратно. Так? Какой ближайший порт мог обеспечить Камимуру углем и мелким ремонтом?

– Хасидате… Но… Но он не предусматривает базирование броненосных кораблей, там нет боеприпасов для главного калибра… Да "Адзумо" же после боя шел, с повреждениями и неполным боекомплектом! У него времени было только-только раненых сгрузить и на перехват пойти…