Побочный эффект (СИ) - "Miss Doe"

Луна опустила ноги, но продолжала обнимать шею Северуса.

— Побудь ещё во мне, — попросила она.

И Северус расслабился, лёжа на ней сверху, уже не боясь придавить её своей тяжестью. Ему и самому не хотелось выходить из неё — Луна чувствовала это. Она нащупала одеяло и натянула его на мокрую от пота спину Северуса, чтобы ему не было холодно. Сколько они пролежали так — никто из них не знал. Они могли бы пролежать так всю ночь. И всю жизнь.

Но наступил момент, когда Северус почувствовал, что Луне тяжело под весом его тела. Он приподнялся и отодвинулся от девочки, откинулся на подушку, нащупал на прикроватной тумбочке волшебную палочку и с помощью Очищающего заклинания привёл постель в порядок.

Когда пенис Северуса покидал тело Луны, она почувствовала, как вместе с ним из неё выходит тёплая вязкая жидкость. Луна, вопреки ожиданиям, не испытала ни сожаления о том, что Северус уже не в ней, ни неприятных ощущений от мокрой простыни под собой. Северус очень быстро очистил постель и улёгся на спину рядом с Луной. Она какое-то время прислушивалась к себе. Ей было хорошо. Очень хорошо и очень спокойно. Наверное, именно это состояние называется удовлетворением.

Луну внезапно затопила волна нежности к человеку, подарившему ей сперва невероятное, никогда ране не испытанное блаженство, после которого наступило вот это самое состояние покоя и удовлетворения. Интересно, он сейчас испытывает то же, что и она?

Луна повернулась на бок и всмотрелась в профиль лежавшего рядом мужчины. Теперь она была в состоянии воспринимать окружающую обстановку. К Луне вернулась способность видеть и чувствовать не только Северуса, но и всё то, что окружало их обоих.

В спальне царил полумрак. Темноту рассеивало призрачное мерцающее сияние, источником которого была лампа со светящимися грибами в дальнем углу комнаты, да отблески пламени в камине. В этом свете очертания предметов казались нечёткими, что не мешало видеть их целиком, делая неуловимыми для взора лишь мелкие детали.

Северус лежал, откинув голову назад. Его волосы неаккуратными тонкими прядями разметались по подушке. Большой крючковатый нос сейчас был очерчен не так резко, как при свете дня. На горле явственно выделялся острый кадык. Грудь Северуса плавно вздымалась и опадала — он уже успел восстановить дыхание и теперь лежал с закрытыми глазами и выражением полного покоя на лице.

Лёжа на боку, Луна провела пальцем по контуру его профиля, сперва по высокому, ещё влажному от пота лбу, по хищному носу, тонким губам и твёрдому подбородку. Ей показалось или его губы действительно тронула лёгкая улыбка в момент, когда её палец прикоснулся к ним?

— Се-е-ве-е-ру-ус… — нараспев произнесла Луна, словно смакуя его имя, пробуя его языком и так, и этак, будто карамельку с неизвестным вкусом. — Се-е-ве-е-ру-ус…

— Что?

Он не открывал глаз, но, Мерлин! Он действительно улыбался! Ей не почудилось. Оказывается, её грозный профессор не лишён этой способности!

Луна вгляделась в его лицо. Улыбка Северуса была слабой и какой-то… неумелой? Будто человек делал что-то очень трудное впервые в своей жизни. Но его улыбка — как же это было прекрасно! Луна приблизилась и легко поцеловала уголок его губ, с удовольствием ощутив, как он обнял её за плечо и прижал к себе. Луна положила голову к нему на грудь. Её рука нежно поглаживала бедро Северуса, в то время, как его пальцы перебирали её светлые, в беспорядке рассыпавшиеся по плечам волосы. Луну переполняла нежность, распиравшая грудь и рвущаяся наружу. Ей так хотелось искупать его в этой нежности, чтобы он почувствовал то же сладкое щемление под ложечкой, что и она. Подумать только! Её ладонь скользит по бедру Северуса! По его обнажённому бедру, худому, крепкому и жилистому — и это ощущение на ладони так приятно, что нет сил остановиться.

Луна покрывала грудь и плечи Северуса короткими благодарными поцелуями. Она видела, что Северус устал. Он продолжал лежать на спине с закрытыми глазами и этой странной непривычной полуулыбкой на губах, и Луна понимала, что ему очень приятны её поцелуи и прикосновения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В полутьме отметины на его теле были видны нечётко. Луна замечала их лишь потому, что знала, в каком месте расположена каждая из них. Вот она прикоснулась губами к шраму на груди Северуса, приподняла голову и внимательно вгляделась в его профиль.

— Тебе вчера было очень больно? — осторожно спросила она, поглаживая рукой его шею, плечи и грудь.

Северус в ответ тихонько хмыкнул:

— Не больнее, чем обычно, — небрежно ответил он. — Не думай об этом.

— Не могу, — Луна виновато спрятала лицо у него на груди. — Я видела, какой ты вернулся оттуда.

— Подсматривала? — Северус попытался сделать свой голос достаточно грозным, но у него не получилось — он чувствовал себя слишком хорошо и расслабленно, чтобы впустую тратить силы на запугивание девочки, которую не обманет ни его грозный вид, ни тон.

Луна ничего не ответила, лишь крепче прижалась к нему.

— Больше не делай так, — попросил он. — Не ходи встречать меня, когда я возвращаюсь от Тёмного Лорда. Это рискованно для нас обоих. Мне и так едва удалось убедить Дамблдора в безобидности наших занятий. И то, боюсь, он мне не до конца поверил.

— Хорошо, — послушно вздохнула Луна. — А ты старайся пить наше зелье, чтобы не было больно от Круциатуса. И чтобы я знала, что с тобой.

Луна мысленно удивлялась сама себе — насколько быстро она привыкла называть на «ты» грозного профессора. У неё это получалось так естественно, словно она звала его по имени всю жизнь. А ведь всего несколько дней назад Луна и представить не могла бы, что у неё повернётся язык сказать ему такое!

— Ты же знаешь, — ответил Северус, — действие зелья закончилось раньше, чем Лорд применил Пыточное.

— Знаю, — Луна снова вздохнула. — Но ты хотя бы носи с собой не одну порцию зелья. Вдруг тебе удастся незаметно выпить его, если встреча затянется?

Луна подняла голову и умоляюще взглянула на Северуса. Он горько усмехнулся, продолжая перебирать её спутанные волосы тонкими длинными пальцами.

— Хорошо.

— Кстати…. — мысль, внезапно посетившая Луну, заставила её ещё пристальнее вглядеться в лицо Северуса. — А у тебя ещё осталось это зелье? Не нужно варить новое?

— Нужно, — лениво произнёс Северус. — Думаю, этим мы и займёмся через пару вечеров.

— Хорошо, — Луна согласно кивнула и вновь положила голову к нему на грудь.

Её рука скользила по его телу, всё больше стремясь вниз — по впалому животу, выпирающим бедренным косточкам, по бедру — и вновь поднималась вверх, к животу, будто нарочно обходя то место, которое Луне больше всего хотелось потрогать. Она чувствовала, как напрягается Северус в ожидании прикосновения к обмякшему члену, но, словно дразня его, не позволяла себе того, чего ей и самой так сильно хотелось. Луна делала это совершенно неосознанно — она не подозревала, как её ласки действуют на Северуса. А его мозг в этот момент сосредоточился лишь на одном желании — чтобы её ладонь наконец прикоснулась к его жаждущему ласки члену.

В момент, когда это всё же произошло, оба испытали нереальное блаженство. Северус не мог поверить в происходящее. Если бы ему кто-то сказал, что может быть так хорошо от простого прикосновения нежной полудетской ладони к пенису — он бы просто послал говорившего к драккловой матери, назвав его извращенцем. А сейчас… Сейчас он ощущал какое-то необъяснимое блаженство, совершенно отличное от недавнего оргазма и при этом не менее сладостное.

Луна чувствовала, что ему хорошо. Ей и самой было удивительно приятно гладить ту часть его тела, которая совсем недавно подарила ей такие прекрасные минуты. Луна трогала мошонку Северуса, с интересом нащупывая в ней яички и ощущая, как по его телу пробегает мелкая дрожь, когда она шевелит их рукой, перекатывая, словно камушки. Луна не знала, что нужно делать, чтобы Северусу было приятно. Она инстинктивно делала то, что было приятно ей и радовалась, когда ему становилось от этого хорошо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})