Victory значит победа - Tora-san

— Я надеюсь, говоря «всем», вы имели в виду и Снейпа? — зло осведомился Сириус, кивая на Северуса, подобно Регулусу, предпочитавшего остаться в стороне.

— Если я говорю «всем», значит, это касается действительно всех, — отчеканила профессор Макгонагалл со все еще нервно трепетавшими крыльями носа. — Так же, как мистера Снейпа и мистера Блэка.

При произнесении этой фамилии на нее одновременно вскинули глаза оба Сириуса и сам Регулус. Видимо, он не ожидал, что наказание коснется и его. Он стоял как громом пораженный, а я ощущала и тревогу, и какое-то мрачное удовлетворение.

— Регулус наказан вместе со мной, — усмехнулся Сириус, однако совсем невесело. — Никогда такого не бывало.

Я незаметно сжала его руку, не представляя, что сказать.

— Всем марш в мой кабинет, — скомандовала профессор Макгонагалл.

И, не оглядываясь, поспешила по коридору, наверное, не сомневаясь, что ученики не проигнорируют ее приказ.

Мы вчетвером не стали дожидаться, когда они потянутся за ней, и первыми покинули «место преступления».

Глава 60. Все серьезно

В Лондон сегодня мы так и не попали. Вернее, мы единодушно решили в этот день обойтись без дальних походов в связи с последним происшествием. И, как чуть позже выяснил Сириус, Макгонагалл запретила всем его участникам идти в Хогсмид. Да… Представляю, как обрадуется Лили… Наверное, до потолка будет прыгать, вместе с Джеймсом и Сириусом.

Когда я пришла к Гермионе в библиотеку, чтобы донести до нее последние новости, она выглядела прямо как Регулус, получивший взыскание наряду с остальными.

— А я уже собралась вас искать… — Она слегка растерянно посмотрела на меня, садясь обратно за стол. — Значит, Сириус и Джеймс подрались со слизеринцами? И их наказали?

Я со вздохом кивнула и искоса глянула на Гарри, который настоял пойти вместе со мной. У меня возникло подозрение, что он просто не хочет, чтобы я оставалась одна. Меньше риска, что опять попаду в какую — нибудь передрягу? Хотя не факт…

— А как к этому отнеслись сам Сириус и Лили?

— Сириус, по — моему, не очень удивился, — ответил Гарри, — но явно встревожился. Ведь наказаны не только он с папой, но и Снейп с Регулусом, не говоря уж об Эйвери. А это из ряда вон выходящий случай…

— Мда… — протянула Гермиона, постукивая пальцами по обложке книги, которую она читала. — А из-за чего они устроили разборки?

И оба посмотрели на меня, словно я всегда готова ответить на любой вопрос.

— Ну, из-за чего могут подраться не переваривающие друг друга люди? — пожала я плечами. — Сами ведь знаете, поводом может стать даже одно — единственное презрительное слово.

— Ну да, — качнула головой девушка, — за примером далеко ходить не надо. — И показала глазами на Гарри. — Ты и Малфой просто жить не можете без того, чтобы не задеть друг друга.

— Вспомнила, — хмыкнул он. — Ты бы еще Дадли сюда приплела. Хотя, по сравнению с Малфоем, он просто невинный младенец…

— Дадли это… — слегка заинтересованно начала я, отвлекаясь от основной темы.

— Сын тети Петуньи, мой кузен, дорогой и горячо любимый…

И мой племянничек в придачу. Мда…

— Но что же все-таки будет? — спросила Гермиона с тревогой. — А нельзя ли уговорить профессора Макгонагалл отменить взыскание для Сириуса и Джеймса? Ну, она ведь понимает, что…

— Гермиона, — со скептическим смешком перебил ее Гарри, — ты можешь припомнить хоть один случай, когда профессор Макгонагалл отменяла собственные распоряжения?

— Гм… — замялась она.

— То — то же. К тому же, если она все-таки избавит папу и Сириуса от взыскания, а слизеринцев нет, как ты думаешь, это вызовет подозрение?

Мы с Гермионой переглянулись и в один голос сказали:

— Наверняка!

Мимолетно улыбнулись, но тут же задумались над сложившейся ситуацией.

— А что ты читала? — спросил Гарри, когда Гермиона снова рассеянно забарабанила пальцами по книге.

Она удивленно подняла к нему глаза.

— Надо же, тебе интересно, что я читаю?

— Ну, ты так поспешно отправилась сюда… Не для того же, чтобы выбрать себе книжку для чтения перед сном, правильно?

Гермиона снисходительно улыбнулась, а я подумала, что Гарри следовало бы быть чуточку повнимательнее со словами, адресованными девушке… Впрочем, Гермиона его подруга и, наверное, уже привыкла…

— Может, и выбрать. Ты ведь знаешь, КАК я жить не могу без того, чтобы не почитать перед сном. Хотя откуда тебе, Гарри, это знать.

Гарри приподнял брови, как бы спрашивая: «Я что-то не так сказал?»

— Ладно, не важно… На самом деле я решила перечитать «Великих Основателей». — Гермиона показала нам с Гарри обложку с потускневшими золочеными буквами в названии. — Подумала, может, найду что-то, что не заметила раньше.

— Ты имеешь в виду какую — нибудь вещь, связанную с Основателями? — спросил, догадавшись, Гарри. — И что, нашла?

— Если честно, меня зацепил один отрывок…

Я хотела поинтересоваться, какой именно отрывок, но в эту минуту к нашему столу почти подлетела встрепанная Паркинсон. А за ней — Рон. Он был одновременно и встревожен, и сердит.

— Слушай, Пар… — он повертел головой и понизил голос, — …кинсон… Не суй нос туда, куда не следует.

— Эй! В чем дело? — спросил Гарри.

— Отвали от меня, Уизли! — огрызнулась слизеринка, на всякий случай отходя ко мне за спину. — Не указывай, как и что мне делать.

— Да что случилось? — не выдержала я, поворачиваясь к ней.

— Она! — Рон вперил в Паркинсон указательный палец. — Сказала кое-что Лили, когда подслушала их с Джеймсом… э-э… разговор.

— Разговор? — хохотнула девушка. — Да их на всю школу было слышно.

Мне это вступление не очень понравилось. Вернее, совсем не понравилось.

— Не поняла. Почему слышно на всю школу? Мы здесь ничего не слышали. И что ты сказала Лили?

Гарри нахмурился и смерил Паркинсон недобрым взглядом.

— Вообще-то… Лили и Джеймс действительно разговаривали довольно громко, — признал Рон.

— Где? — уточнила я.

— В холле. Там старшекурсники собрались, чтобы в Хогсмид пойти.

Так, до меня, кажется, начало доходить…

— В холле ждала Лили Джеймса, а ему и Сириусу в Хогсмид запретили идти.

— Да, — кивнул Рон. — Когда ей стало известно об этом, она, мягко говоря, рассердилась. А узнав из-за чего на них наложили запрет, сперва потеряла дар речи.

— А потом выложила твоему папаше, Поттер, — вставила Паркинсон, ехидно улыбаясь, — все, что она думает про него.

Мне до жути захотелось дать ей хорошую оплеуху, так, чтоб искры полетели. Она уловила маниакальный блеск в моих глазах и беспокойно отступила к шкафу.

— А потом, — добавил Рон угрожающе, — Паркинсон влезла со своим дебильным юмором.

— Да ничего особенного я не говорила!

Наш разговор, видимо, все-таки дошел до ушей мадам Пинс, потому что мы все вздрогнули при ее неожиданном появлении между стеллажами.

— Господа, прошу вас потише! Здесь библиотека.

— Извините… — пробормотала Гермиона, хотя она сама вообще не открывала рта. — Пойдемте отсюда.

Мы дружно двинулись на выход, провожаемые бдительной мадам Пинс. В коридоре также хором повернулись к чуть отставшей Паркинсон.

— Ну, — уставилась я на нее, уперев руки в бедра, — что на этот раз натворила эта красотка? Что именно она сказала Лили?

— Гадость, что еще, — пожал плечами Рон. — Вроде: «На твоем месте я бы давно бросила этого лохматого Поттера. Было бы на что смотреть»…

— Что?! — на высокой ноте воскликнул Гарри.

— Эй, дружище! — заволновался Рон, когда тот вдруг сделал угрожающий шаг к Паркинсон. — Это я приблизительно…

Девушка взвизгнула, совсем как поросенок, которому отдавили хвост, и кинулась прочь по коридору. Только пятки засверкали. Гарри, что странно, помчался следом. Я лишь глазами захлопала, когда их шаги, вернее, топот, затих вдали. Посмотрела на Рона и Гермиону, они ответили такими же очумелыми взглядами.

— Надеюсь, он ее не прибьет… — пробормотал Рон. — А впрочем…

Почесал в затылке.

— Пойдемте, что ли…

— Рон, Паркинсон точно упомянула фамилию Джеймса? — озабоченно спросила Гермиона по дороге.

— Кажется, да… А что?

— А то, что нам это может выйти боком.

— Почему? — не врубался он.

— Пэнси Паркинсон знает, что Джеймс — Поттер, — ответила я за нее, — а вот Пенелопа Скотт понятия об этом не имеет.

— Если только ты нам не сказала. Или Джеймс с Лили в пылу ссоры не заметили этой оговорки.

— Разве что так…

Мы, замолчав, вышли на лестницу. Мимо, хихикая, пробежали несколько девчонок — гриффиндорок. Оглянулись на нас.

— Эй, американцы! Что с вашими друзьями? — крикнула со смешком одна. — Носятся как угорелые.