Изгиб грани - Олег Артюхов

крепко зажмурился.

Открыв глаза, я бросил взгляд вдаль и увидел, что густой туман за рекой озаряют разноцветные всполохи. Оттуда раздавался едва слышный шум, а ветер доносил сернистый запах.

Я знал, что мой путь лежит именно туда в тревожную даль, но между ней и мной текла река. В поисках переправы я вгляделся в течение и понял, что меж берегов струится вовсе не вода, а время, несущее в своей толще бесконечное число событий и мириады людских душ.

Прелестная девушка, проследив направление моего взгляда, нахмурилась, пожала плечами, а потом улыбнулась и продолжила своё вечное занятие…

Я вынырнул из раскачивающейся темноты оттого, что разглядел в центре мрака светлое пятно, с каждой секундой разгорающееся всё сильнее. Продираясь в сторону света, я сначала почувствовал под собой землю, а затем услышал тихий разговор. И хотя моё измученное тело представляло собой сплошной слиток свинца, я понял, что мне уже больше не грозит очередное расчленение. Спустя мгновенье ко мне вернулись чувства и способность соображать.

Разлепив глаза, я понял, что лежу на траве, и полуденное солнце палит мне лицо. Не чувствуя рук и ног, я не мог поправить свалившиеся на лоб мокрые волосы, а всех моих возможностей хватило лишь на то, чтобы чуть повернуть голову и скосить глаза в сторону собеседников.

Разговаривали оба деда, рядом с которыми стояла и внимательно их слушала стройная молодая девушка, одетая в лёгкое светло-голубое платье, подол которого шевелил тёплый ветерок, открывая стройные загорелые ноги изумительной формы.

Мой взгляд непроизвольно скользнул вверх. Всё остальное у неё в полной мере соответствовало ногам, а светлые, густые слегка вьющиеся волосы прикрывали длинную шею и волной спускались между лопаток.

С каждой секундой ко мне возвращались силы. Я уже почти пришёл в себя и, приподнявшись на локоть, осмотрелся. Мою одежду составляли только джинсы, а к мокрому телу прилипли травинки и кирпичная крошка.

Собеседники вдруг замолкли и разом повернулись ко мне. Выражения лиц дедов в полной мере отражали их мысли и переживания. Но, сказать по правде, тогда я видел толькоодно лицо, которое меня настолько потрясло, что я опять опустился на землю. Это была девушка из моего сна!

Первым заговорил дед Пахом, усы и борода которого задорно встопорщились в широкой улыбке:

– Ну, паря, ты и жох. Не поспел воскреснуть, как вборзе девичьи ножки углядывать. Видать, дюжий ты елоха, Антошка, в сладких делах. Хи-хи-хи. Котяра. Хи-хи-хи.

– Дедушка Пахом, замолчи сейчас же, – воскликнула девушка, – вечно ты, что-нибудь непристойное ляпнешь. Легче сквозь землю провалиться со стыда! – Она смотрела на меня огромными синими глазищами, заливаясь лёгким румянцем, и одновременно растягивая губки в бесподобной улыбке.

– Да, ён и всамделе токо што оттедова, с подземли. Почитай с тово свету. Ха-ха-ха. Ну, уморила.

Дед Семён решительно двумя руками отстранил брата и девушку, подошёл ко мне, опустился на одно колено и пронзительно вгляделся в мои глаза. Что он там увидел, не знаю, но его взгляд потеплел и повлажнел.

– Добро. Кажись, цел и здоров. И даже более того. С возвращением, Антон. Воин.

Я, действительно, уже полностью пришёл в себя и чувствовал необычный прилив сил. Не желая выглядеть идиотом, валяясь у ног прекрасной девушки, я вскочил на ноги, но как-то не рассчитал, и подъём получился с высоким подскоком. Приземлившись, я ударил ногами в землю, и мне показалось, что вроде подо мной что-то грохнуло. Ё-моё! Я замер и удивлённо посмотрел на дедов. Те были торжественно спокойны, а девушка с интересом разглядывала меня через голову деда Пахома.

Дед Семён поскрёб бороду и сказал:

– Привыкай к новому обмену веществ, к новой энергетике и новой мощности организма. Теперь ты стал намного сильнее.

– Лишь бы стал умнее, – тихо проворчал в усы дед Пахом.

– Ладно, разберёмся, – я пошевелил плечами и туда-сюда покрутил корпусом. Непривычно мощное тело слушалось меня словно боевая машина. Я пригладил пятернёй копну перепутавшихся волос, обулся, отряхнулся и натянул лежащую рядом смятую рубашку.

Приводя себя в порядок, я поглядывал на девушку и на дедов. В голове попеременно крутились два вопроса: кто она такая и, как деды смогли вытащить меня из-под земли. Я спросил о втором, но дед Пахом замахал руками, а дед Семён буркнул: «Потом». Тогда, взяв под локотки, я развернул их к девушке, и, широко раскрыв глаза и дурашливо растягивая слова, проговорил:

– Ой, деды, спасайте снова! Скажите кто эта красавица? Умоляю, поспешите, а то помру от любопытства. А вы виноваты будете.

Дед Семён улыбнулся, а дед Пахом аккуратно освободился, подошёл к смущённой девушке, взял её за руку и подвёл ко мне.

– Вот, дорогой Антон свет Владимирович, жалуй внучку нашу любимую Лену-Елену. Родители евойные в Москве проживають, где и ена науки постигаеть в каком-то юнивере. Короче – студиозус. У нас гостеваеть почесть десять дён. Ономнясь ещё до тебя припорхнула, стрекоза.

Я обалдел. Оказывается, всё время, пока я жил у дедов, рядом находилась молодая и поразительно красивая девушка, а я, ни ухом, ни рылом. Да, ещё и голяком тут ходил. Стыд и позор тебе, Антон, совсем ты нюх потерял!

Дед Пахом продолжал:

– Не ломай головушку. Ленка живёть в соседнем доме, ён тоже наш родовой.

Ага. Так вот, оказывается, откуда чистота и порядок в горнице, ягодный морс и румяные пирожки.

– Здравствуйте, Антон Владимирович. Я не виновата, что не представилась раньше. Деды не велели. Сказали, так надо, поскольку могу помешать, – она протянула руку и доверчиво посмотрела мне в глаза, – отдыхаю на родине предков. Я будущий историк. В университете каникулы, и я решила отправиться сюда. Места здешние мне по душе, и я обычно у дедов отдыхаю от городского хаоса.

– Здравствуйте. Но для начала, просто, Антон. Владимирович отменяется. И обязательно, на «ты». Не такой уж я и старый. А мы здесь с дедами…

– Я в курсе, – сказала она с лёгкой улыбкой, – Всю неделю я потихоньку наблюдала за вами… за тобой. (Представляю, чего она насмотрелась). И поразилась вашей… твоей силе и воле. А сегодня, когда деды вас… тебя вытащили из подземелья, я страшно испугалась, увидев безжизненное тело. Но они всё объяснили. Вы… ты молодец. Поздравляю.

Я откровенно любовался красотой этой умной и стройной девушки, с мечтательным выражением лица и потихоньку глупел. Но, кажется, надо что-то ответить:

– Честно говоря, я не очень представляю, с чем меня все поздравляют. Я абсолютный профан в делах, которыми занимаются старики, и, скажу честно, до сих пор меня не покидает чувство, что всё происходящее