Наука любви и измены - Робин Данбар

Однако при прочих равных плодовитость женщины – это всего лишь функция ее возраста, которая появляется с наступлением половой зрелости, достигает пика между двадцатью и тридцатью годами, затем медленно идет на убыль в течение следующего десятилетия, а потом резко снижается и прекращается с наступлением менопаузы. Таким образом, возраст – надежный показатель, позволяющий определить, способна ли женщина к деторождению. Разумеется, способность к деторождению определяется прежде всего уровнем эстрогена в организма, а эстроген существенно влияет на внешнюю привлекательность: это он отвечает за гладкую красивую кожу, блестящие волосы и фигуру «песочные часы», считающуюся идеальной для женщин между двадцатью и тридцатью годами. Мужская репродуктивная функция не знает таких биологических ограничений: пускай с возрастом либидо и падает, способность становиться отцом остается более или менее неизменной. Если брать возрастной критерий, то почти любой мужчина годится в мужья, и именно поэтому с женской точки зрения на первый план выходят все остальные качества. Как правило, женщины предпочитают мужчин, которые всего на несколько лет старше их.

Наиболее внимательные читатели наверняка уже отметили, что уже на этом этапе в предпочтениях полов наблюдается некое противоречие. Мужчины мечтают о совсем молоденьких женах, а женщинам нужны мужья лишь чуть-чуть постарше их самих. Стороны не могут победить одновременно – разве что в течение короткого жизненного периода, примерно между двадцатью пятью и тридцатью годами, когда эти предпочтения совпадают. С годами запросы расходятся все больше. Согласно эволюционной теории, поскольку женщины рискуют сильнее мужчин, им следует проявлять больше требовательности и настойчивости в достижении своих целей. Именно это мы и наблюдаем на практике: как правило, в супружеских или просто любовных парах между партнерами обычно не очень большая разница в возрасте – она как раз соответствует типичным женским предпочтениям и составляет от трех до пяти лет. Исключения составляют некоторые вторые браки для мужчин: тогда женщина чаще всего младше мужа на десять лет (классическая разница для более молодой второй жены); а если речь идет о браке с очень богатыми мужчинами – когда, например, стареющая рок-звезда женится на юной гламурной красотке, – возрастной разрыв может быть каким угодно. Первое в действительности наблюдается реже, чем можно было бы предположить: большинство вторых жен младше мужей на пять – десять лет, не больше. Впрочем, второе исключение гораздо интереснее, потому что в каком-то смысле подтверждает правило: ведь такие брачные союзы очень редко оказываются долговечными. Стареющим звездам довольно трудно во всем угождать своим молоденьким избранницам, а тем в свою очередь не терпится поскорее сбросить брачное ярмо – и вернуться на волю не с пустыми руками, а с приятной ношей, будь то алименты или наследство (смотря что свалится на них раньше).

Час Золушки

Примеры, рассмотренные в предыдущем разделе, демонстрируют важную особенность нашей стратегии в выборе партнера: мы готовы идти на компромисс с собственным представлением об идеале, когда того требуют обстоятельства. Ведь перед нами не идеальный мир, а самый настоящий рынок. Причем мы не являемся на нем свободными агентами, покупателями, которые вольны взять с полки супермаркета лучшие фрукты, какие приглянулись (как это заведено у некоторых животных). Например, у павлинов «сватовство» происходит так: самцы выстраиваются в ряд на брачной арене, или токовище, причем у каждого имеется личная маленькая территория для спаривания, всего несколько метров в поперечнике. И вот они рассаживаются там, будто торговцы на восточном базаре, и дожидаются появления «покупательниц». Как только показывается самка, все самцы вскакивают и начинают горделиво расхаживать туда-сюда, показывая товар лицом – поднимая и распуская хвосты с блестящими перьями. Самка осматривает предложенный товар – и, если какой-то «торговец» ей приглянулся, заходит на его территорию и спаривается с ним. После того как самец оплодотворил самку, она уходит и откладывает яйца в гнездо, заранее свитое для этой цели, далеко от токовища. Самцы в дальнейшем не принимают никакого участия в воспитании потомства: они возвращаются к прежней игре и ожидают прихода новой самки. В данном случае и самцы, и самки играют вслепую, они друг для друга – те же «однорукие бандиты».

Люди же играют в две руки. Подобно всем видам, образующим длительные брачные отношения, мы можем, разумеется, иметь собственные предпочтения и идеалы, но ведь они есть и у всех остальных! А это значит, что у нас есть соперники и конкуренты, которые могут выхватить добычу прямо из-под носа. Мы сталкиваемся с реальной перспективой того, что в итоге придется удовольствоваться «вторым сортом». А то и вернуться с бала в одиночестве или с замарашкой, от которой отвернулись все остальные. Но все эти превратности тоже отчасти обусловлены тем, что человеческая стратегия в выборе пары является очень сложной и многомерной – по сравнению с брачными стратегиями большинства других млекопитающих и птиц. Уже одно это вынуждает нас идти на компромисс даже в отсутствие соперников, ибо, как ни печально, невозможно найти ни одного человека, который удовлетворял бы требованиям совершенства хотя бы по какому-либо одному параметру. Поскольку и у мужчин, и у женщин есть соперники на любовном фронте, тоже стремящиеся найти идеальных партнеров, мы неизбежно вынуждены идти на компромисс сразу на двух уровнях (делая выбор между разными требованиями к идеальному партнеру и между соперниками). Если кто-то другой успеет «перехватить» идеального мужа раньше вас, вам придется удовольствоваться «вторым сортом», так что, пожалуй, лучше уж с самого начала выработать принципиальный алгоритм, который поможет вам принять оптимальное компромиссное решение, сфокусироваться на главных для вашего идеала критериях. Экономисты в подобных случаях говорят о «разумной достаточности»: когда у вас слишком много запросов, уровень их удовлетворения будет ниже среднего.

Хотя в традиционных (доиндустриальных) обществах богатство и статус имеют чрезвычайно большое значение, так как от них во многом зависит, сможет ли женщина успешно вырастить потомство, этим параметрам всегда приходится вступать в трехстороннюю борьбу с другими параметрами: качеством генов и способностью быть преданным семье. Тем не менее богатство и статус всегда обычно перевешивают – особенно в неблагоприятных социально-экономических обстоятельствах (в которых на самом деле находится большинство человечества), – просто потому, что богатство дает бо́льшие шансы на выживание потомства, а также на будущие социальные и репродуктивные возможности этого потомства. Такая тенденция довольно ясно просматривается в явлении, которое в эволюционной экологии называется «порогом полигинии». Этот порог означает тот уровень богатства мужчины, когда женщине выгоднее стать его второй женой, чем единственной – у более бедного. Если доходы или активы настолько велики, что мужчина может содержать в достатке двух жен одновременно и каждой при этом будет житься лучше, чем жилось бы в моногамном браке с другим мужчиной, – значит, обстоятельства благоприятствуют многоженству. Оно порождается разительным материальным неравенством мужчин: от одних мужчин (например, от стареющих рок-певцов) требуется быть гораздо богаче среднего, чтобы удача оказалась на их стороне. Там же, где разрыв между богатыми и бедными мужчинами не столь велик, не существует и предпосылок для многоженства. Пускай многоженство – далеко не идеальная форма брака, и женщины при полигинии несут определенные жертвы, но ни в реальной жизни, ни в эволюции ничто не бывает идеальным. Важно другое: полигиния – это разновидность компромисса, причем окончательное решение принимает женщина. Это не столько обычай, навязанный патриархальными традициями, как полагают некоторые, сколько женский выбор. Мужчины, ясное дело, охотно воспользуются любыми возможностями, однако если женщина в чем-то совершенно не заинтересована, то против ее упрямства мужчины окажутся бессильны, рискуя остаться невостребованным павлином.

Главная проблема для нашего брата – в том, что богатство и статус мы обычно приобретаем далеко не в юные годы. Те счастливчики, к которым сказанное не относится – вроде молодого Дарси, – идут нарасхват в первую очередь. Остальным же предстоит долгий процесс накопления достатка. Для женщин главная проблема состоит в том, что чем старше мужчина, тем выше вероятность, что он скоро умрет. Что осложняет дело, если учесть, что родители должны посвятить детям как минимум лет двадцать. Изучая британские частные объявления, мы сумели показать, что женские предпочтения в отношении мужчин разного возраста явно отражают компромисс определенного рода: на одной чаше весов лежит представление о том, что мужчины обретают богатство с возрастом, а на другой – риск, что они умрут или бросят своих жен (все три переменные взяты непосредственно из данных национальной статистики Соединенного Королевства). Наибольшей популярностью пользуются мужчины, которым слегка за сорок. Интерес к следующим возрастным группам вплоть до старцев в ходунках неуклонно снижается. Но как при любом компромиссе, выбор может смещаться: бывает, что мужчина настолько богат, что имеет смысл выйти за него, даже если он умрет преждевременно… Хотя почему «даже»? Может быть, как раз поэтому? Иными словами, исключение, доказывающее правило, таково: если уж вы собрались выйти замуж за старика, убедитесь в том, что он и вправду настолько богат, что если он умрет у вас в объятиях, вы плакать не станете. Таков удел стареющего рок-певца.