Пленница Хозяина Жемчужных Холмов (СИ) - Ерова Мария Александровна

Стерпев боль, мужчина вновь одарил принцессу своим тёмным взглядом, после чего добродушно усмехнулся.

- Ну, хоть кричать перестала, и то ладно.

И разжал руки, выпуская свою пленницу из, как оказалось, уже крепких объятий.

Алессандра робко сделала шаг назад, ожидая, что лорд Дэнривэл может просто притворяться, и сейчас он ударит её в ответ, или, ещё хуже, повалит на землю. Но тот, подхватив поклажу и лошадей за поводья, повёл их дальше.

И принцессе ничего больше не оставалось, как пойти следом, немного сожалея о той вспышке гнева, что привела её к рукоприкладству. Ей правда было очень жаль, но как это исправить, она не знала. Возможно, она попросит прощения, но чуть позже, когда эмоции улягутся.

А сейчас она просто шла моча следом, и тяжко вздыхала, но не только от осознания собственной горечи и усталости.

Ведь поцелуй Закхарда сейчас горел на губах словно раскалённое железо.

Её первый поцелуй…

И ей он нравился…

Глава 15

Деревня, к которой они вышли в конце концов, была явно необитаемой. Покосившиеся старенькие домики зловеще смотрели на потревоживших их сон пустыми глазницами окон, прогнившими крышами, дырявыми бревенчатыми стенами. Они выглядывали как нечто лишнее из зарослей бурьяна, успевшего всё здесь заполонить. Когда уходит человек, природа всегда берёт своё, стараясь поскорее спрятать, стереть с лица земли последние следы жизнедеятельности «царя природы», как сами себя гордо возвеличивали люди. Возвеличивали, напрочь забывая, что у вольной стихии не может быть никаких царей, тем более уж в лице самых алчных и уязвимых существ на свете.

Пока Закхард осматривался по сторонам, Алессандра изучала его лицо, уже на уровне интуиции понимая, что все ответы написаны на нём настороженной мимикой, тревожной складочкой промеж бровей, слишком внимательным взглядом.

Однако никто не выбежал им навстречу, размахивая оружием и никаких видимых угроз будто бы не было, хотя лошади боязливо ржали, а вязкая тишина этого места казалась мёртвой.

Лорд Дэнривэл вновь потянулся к карте, словно желая свериться, а Алессандра приблизилась к нему, испытывая навязчивый страх. Ей всё время казалось, что кто-то наблюдает за ними, но никого, разумеется, кроме них двоих да еще пары лошадей здесь не было. Но холодок гулял по коже под тёплой одеждой, оставляя странное чувство, сулящее опасность. И от этого совершенно было не по себе.

- Как странно, если верить карте, никакого поселения здесь не было и нет… - задумчиво произнёс дэригон, всё ещё оглядываясь по сторонам, будто не веря своим глазам. – Ближайшее ещё не скоро, но где тогда мы очутились?

Алессандра не отвечала, ибо не знала, что ей на это сказать. Ей даже было стыдно признать, что она не знает настоящую историю родных мест, и ничем не может помочь сейчас в поисках истины.

- Идём. – позвал её мужчина, кивнув головой в сторону мёртвой деревни. – Попробуем отыскать подходящий дом для ночлега.

Было жутко заглядывать в каждую покосившуюся избушку в поисках пристанища, но и деваться было некуда. Здесь впрямь всё было пустым, мёртвым, почти разрушенным. Причём казалось, что люди исчезли все разом внезапно, утварь лежала на своих местах, самодельная мебель, игрушки, какие-то заготовки…Даже удивительно, что всё это не растащили такие же, как они, проезжающие мимо бродяги или разбойники, о которых так много слышала принцесса от пожилой кормилицы Аллоры.

Двери в каждый из дом были заросши многолетней травой, то есть, было видно, что деревня необитаема уже много лет, и Закхарду приходилось порой использовать свой меч, чтобы прорубить себе путь в жилище. Но ему, как и Алессандре, здесь явно не нравилось, и он, осмотревшись, спешил уйти из каждого нового дома, чтобы идти проверять следующий.

Девушке поначалу казалось, что эта деревня в лесу будет бесконечной, но вскоре они вышли к её краю, так и не сыскав достойного жилья. И тогда лорд Дэнривэл, тяжко вздохнув, сообщил, что они останутся здесь, в самом последнем захудалом домишке, стоявшем немного на отшибе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Лошади всё ещё боязливо переговаривались, и Закхард, отыскав лохань с водой, поспешил напоить их, чтобы хоть немного успокоить и после накормить. Алессандра вошла в дом, который был ничуть не приветливее остальных, и всё же должен был послужить им сегодня временным пристанищем. Здесь было всего две комнаты, обставленные скудной мебелью – люди, жившие здесь, видимо, не отличались богатством, и девушке стало вновь стыдно за свою сытую довольную жизнь, которой она жила до всей этой истории.

Две кровати, застеленные побуревшими от времени и сырости постельными принадлежностями, стояли в разных углах комнаты, и Алессандре сделалось дурно, когда она представила, что кто-то здесь до неё спал пораньше, пусть и несколько лет назад. Привыкшая к роскоши и чистоте, девушка никак не могла смириться с наступившей реальностью, и даже спать на голой земле ей казалось лучшей идеей, чем провести ночь в этом осиротевшем хмуром домике.

Осмотрев полки, заставленные простой глиняной посудой, заглянув в шкафы, она вдруг обнаружила в одном из них детские глиняные игрушки, самобытные, расписанные умелой рукой мастера. Взяв одну из них в руки, она поняла, что это не просто игрушка – это свистулька, похожая на те, что продавались на ярмарке, и ей так нестерпимо захотелось забрать её себе.

В дверях показался Закхард – рука девушки сама собой сунула игрушку в карман, но он даже не обратил на это внимания, тоже, как и она до этого, принимаясь всё здесь осматривать.

- Как могло случиться такое, что здесь не осталось ни одного жителя, лорд Дэнривэл? – спросила девушка, чтобы заполнить неловкую пустоту, сопровождавшую их с того самого мига, как она влепила ему пощёчину. Хотя ответ на вопрос в самом деле её интересовал.

Тот пожал плечами, стаскивая с тела тёплую куртку, отчего по дому тут же разошёлся запах мужского пота, и Алессандра с ужасом подумала, что сейчас пахнет нисколько не лучше. Сколько времени они уже были в пути? И ни разу не ополоснулись и каплей воды, не считая дождя, чего уж было говорить о каждодневных естественных процедурах.

- Возможно, мор. А, возможно, проделки работорговцев или что-то другое. – почти равнодушно ответил он. А после буквально обрадовал. – Я нашёл неподалёку запас воды и железные вёдра. Если получится разжечь огонь, мы сегодня даже сможем помыться. Я же вижу, ты близка к обмороку благодаря аромату, исходящему от меня.

Алессандра засмеялась, но тут прикрыла рот ладошкой, желая всё ещё казаться холодной и безучастной, хотя ей это слабо удавалось. Да и перспектива омыть своё тело от грязи и пота воодушевила её, заметно улучив настроение. А Закхард, словно почуяв эти перемены в девушке, весело подмигнул ей и отправился вновь на улицу, желая как можно скорее порадовать свою принцессу тёплой ванной, пусть и весьма скромной. А заодно и помыться самому, ведь следующего раза, когда ещё представится такая возможность, могло просто не быть ещё очень долгое время.

***

От воды в тёмной деревянной лохани, стоявшей прямо на полу, шёл пар, и Алессандра с нетерпением ждала, когда сможет окунуться в неё, насладившись жаром горячей воды и чистотой собственного тела. Её немного пугало то, что придётся раздеваться, но девушка тут же успокаивала себя, напоминая, что лорд Дэнривэл давно мог сделать с ней всё, что угодно, но пока держал обещание… клятву… Кроме поцелуя, который и поцелуем-то не был, а, скорее кляпом, средством заткнуть рот разбушевавшейся принцессе.

Отчего же при одном воспоминании о нём щёки вспыхивали алым, а сердце начинало отбивать чечётку, словно он что-то значил, был чем-то сокровенным для неё? Алессандра пыталась забыть, не думать, но никак не могла сделать этого. Воспоминание возвращалось с новыми силами, и новыми, до того несущественными подробностями, такими, как влажность кожи тёплых губ дэригона, едва заметное касание его языка, рваное дыхание и её собственное, совершенно возмутительное желание продолжить начатое…