Теневой раб. Том 4: Разрушитель Оков - Guiltythree

которую он изучал раньше, обладала уникальными чарами, поэтому он не мог провести параллели между ними и экстраполировать то, как их плетения вызывали желаемые эффекты. Однако у всех Воспоминаний были общие магические качества.

Способность вызываться и отзываться, способность восстанавливать себя, если они не были разрушены полностью, и связь с душой владельца.

Зная эти три вездесущие черты, Санни теоретически мог определить, какие части плетений были одинаковыми для всех Воспоминаний и, следовательно, отвечали за эти эффекты. Затем он мог попытаться воссоздать их.

Каждое заклинание было невероятно сложным, поэтому вспомнить в совершенстве даже один узор было непросто, несмотря на то, что у него была очень хорошая память. Санни же пришлось вспомнить не только множество этих узоров, но и сделать это с достаточной степенью точности, чтобы иметь возможность сравнить и найти сходство между ними.

А затем ему предстояло как-то восстановить повторяющиеся части этих плетений, не имея ничего, кроме голых рук и скудных запасов теневой сущности. Задача казалась почти невыполнимой...

Но, подстегиваемый одержимостью, решимостью и отчаянием, он преуспел.

...И также потерпел неудачу.

После тысяч попыток Санни наконец смог идеально воссоздать один из трех узоров, которые ему удалось выделить. Но как только узор был завершен, он тут же рассыпался. Сколько бы раз он ни повторял процесс, результат был один и тот же.

По какой-то причине плетение не держалось. Оно не могло поддерживать себя.

Чего-то не хватало.

Сегодня Санни собирался провести еще один эксперимент... возможно, последний. Он устал, был истощен и ужасно ранен. Вся надежда, которую ему удалось найти в этом пропитанном кровью аду, была на грани исчезновения. Он был... он был почти готов сдаться.

Но не сейчас.

Во всех Воспоминаниях была еще одна вещь... не часть узора бесплотных нитей, а нечто иное. Яркий огонек, служивший якорем и связующим звеном для нитей, точкой, вокруг которой строился весь узор. У Воспоминаний первого уровня был один, а у Воспоминаний более высоких уровней — несколько.

Обдумав этот факт, Санни принес сегодня с арены кое-что... один-единственный Осколок Души, который он не отдал Элиасу, оставив себе. Осколок принадлежал страшному Пробужденному демону, которого он убил сегодня в одной из коробок для убийств Красного Колизея.

Теперь, глядя на колыбель из бесплотных черных нитей, натянутых между пальцами, он долго колебался, а затем осторожно положил сверкающий кристалл в ее центр.

Затем, затаив дыхание, Санни медленно начал соединять каждую из струн с осколком, двигая пальцами с необычайной скоростью и проворством. Медленно вокруг яркого уголька начал формироваться черный узор, странным образом не проникая в другой предмет, а наоборот, замыкаясь на себе.

И вот, спустя, казалось, целую вечность, когда по его рукам скатывались капли крови... Санни, наконец, отпустил струны и уставился на Осколок Души, лежащий на его ладони.

В воздухе вокруг него висел прекрасный узор из тусклых нитей, стабильный, без единого изъяна или слабого места, из-за которого он мог бы рассыпаться.

Он вздохнул и вплел последнюю нить в узор, соединив ее другой конец с теневым ядром в своей груди.

Наконец, Санни закрыл глаза и отдал мысленную команду.

Осколок Души распался перед ним на дождь белых искр, а затем снова появился, создав себя из небытия.

Санни испустил длинный, тяжелый вздох.

...Это было первое колдовство, которое он сплел.

Глава 618: План побега

Санни вдохнул, затем выдохнул, успокаивая сильно бьющееся сердце. Его руки дрожали так сильно, что мягко поблескивающий Осколок Души чуть не выпал из его хватки.

«Эй... эй, Элиас. Смотри... все готово!»

Он устало повернул голову и издал низкий рык, пытаясь привлечь внимание юноши. Но его партнер даже не пошевелился, лежа на дне клетки и глядя в темноту мрачными, впалыми глазами.

Последние несколько дней состояние юноши было не слишком хорошим. Он даже перестал вести односторонние разговоры с Санни и просто тихо сидел в темноте, не двигаясь, пока не наступило утро и не пришло время снова сражаться.

Санни задержался на несколько мгновений, затем отвернулся.

«Все в порядке... отдыхай. Скоро я вытащу нас отсюда. Мы будем свободны... свободны, Элиас! Потерпи еще немного!»

Времени оставалось не так уж много. Во всем мерзком подземелье в живых оставалось едва ли четыре десятка Кошмарных Существ. Их гротескные формы возвышались в темноте, запертые в заколдованных клетках, а длинные отрезки пустого пространства между ними намекали на то, что испытания в Красном Колизее скоро закончатся.

И тогда Солвейн и ее последователи проведут еще десяток лет, выслеживая новую гекатомбу* чудовищ, чтобы принести ее в жертву своему кровожадному богу.

Рот Санни дернулся.

«Какая разница... все они — лишь иллюзии, в любом случае. Настоящая Солвейн давно мертва... настоящий Элиас тоже мертв. Какая разница, что с ними будет?»

Он бросил взгляд на поникшего юношу, а затем отвернулся.

...Но были ли они на самом деле?

Заставив свои дрожащие руки стать твердыми, Санни заколебался, а затем изучил Осколок Души, который он только что зачаровал.

Он не знал, что использовало Заклинание для создания огоньков, служащих якорями для его плетений. Что бы это ни было, связь с ядрами душ определенно была... в конце концов, уровень — и, соответственно, количество узлов, которыми обладало плетение Воспоминания, — был напрямую связан с количеством ядер души, которыми обладал источник Воспоминания.

Однако эти огоньки, скорее всего, не были настоящими Осколками Души, поскольку осколки собирались с туш Кошмарных Существ, даже если в результате убийства и появлялось Воспоминание. Впрочем, Санни было все равно... не имея лучшей альтернативы, он мог лишь использовать один вместо другого.

Он успокоился, посмотрел на свою демоническую фигуру глазами тени, а затем снова отбросил Осколок Души.

На этот раз, однако, Санни сделал нечто странное... он заставил зачарованный кристалл оставаться в двойственном состоянии, не совсем исчезнувшем, но и не совсем осязаемым.

Затем он втянулся в переплетение черных нитей и медленно распутал его, разрывая петли и позволяя концам тусклым нитей выплыть на свободу.

И наконец, когда это было сделано, он начал вплетать весь узор, включая осколок бесплотной души, в холодную сталь своего ошейника.

Медленно, но верно он вплел заклинание в оковы, обернутые вокруг его шеи, погружая их в струящийся поток сущности души. Задача была непростой, сложной и запутанной... но не слишком сложной. Узор уже был создан, и все, что ему оставалось сделать, — это соединить его с новым сосудом.

Через некоторое время он закончил. Осколок Души исчез из его рук и вообще из материального мира. Вместо этого он теперь горел под поверхностью ошейника, черные нити тянулись от него и распространялись по