Рейтинговые книги
Читем онлайн Дума о Севастополе (сборник) - Эдуард Асадов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 53

Одно – как горная вода

Звенит о маме, той, чьи взоры

С любовью, лаской и укором

Сияли мне сквозь все года.

Зато другая много лет,

Хоть и звала себя женою,

Была холодной и чужою,

С такой бесчувственной душою,

Что и сравнений даже нет.

Мне скажут: «В чем тогда причина?»

Стоп! Понял! Сразу говорю:

Я все терпел во имя сына,

За эту глупость и горю.

Ведь где любви ни грана нет,

То все – и взрослые, и дети —

Страдают на земной планете

Наверно, миллионы лет.

И, накипевшись в душном мраке,

Я обращаю к миру глас:

Какие б ни велись атаки,

Не соглашайтесь, люди, в браке

Без чувства жить хотя бы час!

И в лжи, в неискренних улыбках

Не будет счастья, хоть убей.

Умнейте ж на чужих ошибках —

Свои намного тяжелей!

Коль есть большое – берегите

От лжи и пошлого житья.

А счастья нету – не тяните,

А рвите, беспощадно рвите

Вот так, как это сделал я.

Хотя и с большим опозданием…

1990

Серебряная свадьба

У нас с тобой серебряная свадьба,

А мы о ней – ни слова никому.

Эх, нам застолье шумное созвать бы!

Да только, видно, это ни к чему.

Не брызнет утро никакою новью,

Все как всегда: заснеженная тишь…

То я тебе звоню из Подмосковья,

То ты мне деловито позвонишь.

Поверь, я не сержусь и не ревную.

Мне часто где-то даже жаль тебя.

Ну что за смысл прожить весь век воюя,

Всерьез ни разу так и не любя?!

Мне жаль тебя за то, что в дальней дали,

Когда любви проклюнулся росток,

Глаза твои от счастья засияли

Не навсегда, а на короткий срок.

Ты знаешь, я не то чтобы жалею,

Но как-то горько думаю о том,

Что ты могла б и вправду быть моею,

Шагнувши вся в судьбу мою и дом.

Я понимаю, юность – это юность,

Но если б той разбуженной крови

Иметь пускай не нажитую мудрость,

А мудрость озарения любви!

Ту, что сказала б словом или взглядом:

– Ну вот зажглась и для тебя звезда,

Поверь в нее, будь вечно с нею рядом

И никого не слушай никогда!

На свете есть завистливые совы,

Что, не умея радости создать,

Чужое счастье расклевать готовы

И все как есть по ветру раскидать.

И не найдя достаточного духа,

Чтоб лесть и подлость вымести, как сор,

Ты к лицемерью наклоняла ухо,

Вступая с ним зачем-то в разговор.

И лезли, лезли в душу голоса,

Что если сердце лишь ко мне протянется,

То мало сердцу радости достанется

И захиреет женская краса…

Лишь об одном те совы умолчали,

Что сами жили верою иной

И что буквально за твоей спиной

Свои сердца мне втайне предлагали.

И, следуя сочувственным тревогам

(О, как же цепки эти всходы зла!),

Ты в доме и была, и не была,

Оставя сердце где-то за порогом.

И сердце то, как глупая коза,

Бродило среди ложных представлений,

Смотрело людям в души и глаза

И все ждало каких-то потрясений.

А людям что! Они домой спешили.

И все улыбки и пожатья рук

Приятелей, знакомых и подруг

Ни счастья, ни тепла не приносили.

Быть может, мне в такую вот грозу

Вдруг взять и стать хозяином-мужчиной

Да и загнать ту глупую «козу»

Обратно в дом суровой хворостиной!

Возможно б, тут я в чем-то преуспел,

И часто это нравится, похоже,

Но только я насилий не терпел

Да и сейчас не принимаю тоже.

И вот над нашей сломанной любовью

Стоим мы и не знаем: что сказать?

А совы все давно в своих гнездовьях

Живут, жиреют, берегут здоровье,

А нам с тобой – осколки собирать…

Сегодня поздно ворошить былое,

Не знаю, так или не так я жил,

Не мне судить о том, чего я стою,

Но я тебя действительно любил.

И если все же оглянуться в прошлое,

То будь ты сердцем намертво со мной —

Я столько б в жизни дал тебе хорошего,

Что на сто лет хватило бы с лихвой.

И в этот вечер говорит с тобою

Не злость моя, а тихая печаль.

Мне просто очень жаль тебя душою,

Жаль и себя, и молодости жаль…

Но если мы перед коварством новым

Сберечь хоть что-то доброе хотим,

То уж давай ни филинам, ни совам

Доклевывать нам души не дадим.

А впрочем, нет, на трепет этих строк

Теперь, увы, ничто не отзовется.

Кто в юности любовью пренебрег,

Тот в зрелости уже не встрепенется.

И знаю я, да и, конечно, ты,

Что праздник к нам уже не возвратится,

Как на песке не вырастут цветы

И сон счастливый в стужу не приснится.

Ну вот и все. За окнами, как свечи,

Застыли сосны в снежной тишине…

Ты знаешь, если можно, в этот вечер

Не вспоминай недобро обо мне.

Когда ж в пути за смутною чертой

Вдруг станет жизнь почти что нереальной

И ты услышишь колокольчик дальний,

Что всех зовет когда-то за собой,

Тогда, вдохнув прохладу звездной пыли,

Скажи, устало подытожа век:

– Все было: беды и ошибки были,

Но счастье раз мне в жизни подарили,

И это был хороший человек!

1970

Худшая измена

Какими на свете бывают измены?

Измены бывают явными, тайными,

Злыми и подлыми, как гиены,

Крупными, мелкими и случайными.

А если тайно никто не встречается

Не нарушает ни честь, ни обет,

Ничто не случается, не совершается

Измена может быть или нет?

Раздвинув два стареньких дома плечом,

С кармашками окон на белой рубашке,

Вырос в проулке верзила-дом,

В железной фуражке с лепным козырьком,

С буквами «Кинотеатр» на пряжке.

Здесь, на девятом, в одной из квартир,

Гордясь изяществом интерьера,

Живет молодая жена инженера,

Душа семейства и командир.

Спросите мужа, спросите гостей,

Соседей спросите, если хотите,

И вам не без гордости скажут, что с ней

По-фатоватому не шутите!

Она и вправду такой была.

Ничьих, кроме мужниных, ласк не знала.

Смеялись: – Она бы на зов не пошла,

Хоть с мужем сто лет бы в разлуке жила,

Ни к киногерою, ни к адмиралу.

И часто, иных не найдя резонов,

От споров сердечных устав наконец,

Друзья ее ставили в образец

Своим беспокойным и модным женам.

И все-таки, если бы кто прочел,

О чем она втайне порой мечтает,

Какие мысли ее посещают,

Он только б руками тогда развел!

Любила мужа иль не любила?

Кто может ответить? Возможно – да.

Но сердце ее постепенно остыло.

И не было прежнего больше пыла,

Хоть внешне все было как и всегда.

Зато появилось теперь другое.

Нет, нет, не встречалась она ни с кем!

Но в мыслях то с этим была, то с тем…

А в мыслях чего не свершишь порою.

Эх, если б добряга, глава семейства,

Мог только представить себе хоть раз,

Какое коварнейшее злодейство,

Творится в объятьях его подчас!

Что видит она затаенным взором

Порой то этого, то того,

То адмирала, то киноактера,

И только, увы, не его самого…

Она не вставала на ложный путь,

Ни с кем свиданий не назначала,

Запретных писем не получала,

Ее ни в чем нельзя упрекнуть.

Мир и покой средь домашних стен.

И все-таки, если сказать откровенно,

Быть может, как раз вот такая измена —

Самая худшая из измен!

1968

Любовь, измена и колдун

В горах, на скале о беспутствах мечтая,

Сидела Измена худая и злая.

А рядом под вишней сидела Любовь,

Рассветное золото в косы вплетая.

С утра, собирая плоды и коренья,

Они отдыхали у горных озер

И вечно вели нескончаемый спор —

С улыбкой одна, а другая с презреньем.

Одна говорила: – На свете нужны

Верность, порядочность и чистота.

Мы светлыми, добрыми быть должны:

В этом и – красота!

Другая кричала: – Пустые мечты!

Да кто тебе скажет за это спасибо?

Тут, право, от смеха порвут животы

Даже безмозглые рыбы!

Жить надо умело, хитро и с умом.

Где – быть беззащитной, где – лезть напролом.

А радость увидела – рви, не зевай!

Бери! Разберемся потом.

– А я не согласна бессовестно жить.

Попробуй быть честной и честно любить!

– Быть честной? Зеленая дичь! Чепуха!

Да есть ли что выше, чем радость греха?!

Однажды такой они подняли крик,

Что в гневе проснулся косматый старик,

Великий Колдун, раздражительный дед,

Проспавший в пещере три тысячи лет.

И рявкнул старик: – Это что за война?!

Я вам покажу, как будить Колдуна!

Так вот, чтобы кончить все ваши раздоры,

Я сплавлю вас вместе на все времена!

Схватил он Любовь колдовскою рукой,

Схватил он Измену рукою другой

И бросил в кувшин их, зеленый, как море,

А следом туда же – и радость, и горе,

И верность, и злость, доброту, и дурман,

И чистую правду, и подлый обман.

Едва он поставил кувшин на костер,

Дым взвился над лесом, как черный шатер,

Все выше и выше, до горных вершин,

Старик с любопытством глядит на кувшин:

Когда переплавится все, перемучится,

Какая же там чертовщина получится?

Кувшин остывает. Опыт готов.

По дну пробежала трещина,

Затем он распался на сотню кусков,

И… появилась женщина…

1961

1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 53
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Дума о Севастополе (сборник) - Эдуард Асадов бесплатно.

Оставить комментарий