Тихое убийство. Инфекция как орудие преступления - Алексей Ракитин

нём и далее неспособен двигаться, словно железнодорожный вагон в тупике, намертво подпертый тормозным башмаком.

Понимаете?

Они похожи на конспирологов, но не конспирологи, в принципе, эта публика может придерживаться любых воззрений. Если говорить совсем общо, то «уральский ум» — это ограниченная и агрессивная серость, глубоко уверенная том, что некие внешние силы хотят запутать носителя ума, но тот в силу выдающихся когнитивных особенностей всегда разрушает злокозненные происки фальсификаторов. Этих людей можно было бы назвать шизофрениками — и часть из них таковыми действительно является — но главное в них не то, что они нездоровы, а то, что при всём своём нездоровье они к тому же глубоко невежественны и агрессивно-подозрительны.

Да простят читатели это многословное пояснение — оно необходимо. Дело в том, что среди пишущих об истории сибирской язвы в Свердловске мы находим огромное количество таких вот обладателей "уральского ума". Честно говоря, эта публика загадила тему хуже стаи подвальных кошек — какого вопроса не коснёшься, обязательно наткнёшься на бредни нездоровых разоблачителей "пакостей КГБ".

Вот пример, который прекрасно пояснит мысль автора.

Екатеринбургский писатель Николай Рундквист в своей книжке «Страшные тайны Урала» живописал о некоей 32-летней матери 3-х детей, попавшей в больницу 9 апреля, удачно пролеченной и счастливо избежавшей смерти. Женщину выписали из 40-й больницы 30 апреля, но перед тем её навестили «люди в штатском» и взяли «подписку о неразглашении». Невозможно понять, что именно нельзя было разглашать этой женщине, ну да ладно! Дав расписку и счастливо вырвавшись на свободу из больничного застенка, женщина отправилась обратно на любимый завод керамических изделий и продолжила трудиться там. А коварная болезнь продолжала косить вокруг людей, не жалея ни старого, ни малого, ни правого, ни виноватого… Вот дословный рассказ, приписанный автором этой легендарной женщине: «Люди всё это время продолжали умирать. Некоторые прямо на рабочем месте падали. В трубном цехе чуть не всех мужчин выкосило. Так страшно было на завод ходить, что в декабре [я] уволилась.»

В этом эпическом повествовании мы видим все атрибуты классической детской страшилки: неведомая напасть, смертельная угроза лирическому герою, точнее, героине, её счастливое избавление от всех угроз и вишенка на торте — «люди в штатском» и «подписка о неразглашении». Удивительно, как обошлось без «чОрных вертолётов» и инопланетян. У обладателей «уральского ума» вообще какое-то странное отношение к «людям в штатском», рационально его объяснить невозможно, «уральцы» их воспринимают как некие потусторонние или внеземные силы. Эдакая сущность вне времени, пространства, логики и здравого смысла. Понять, что «люди в штатском» — это прежде всего люди и действуют они, руководствуясь вполне здравыми человеческими мотивами и приказами, «уральцы» не могут, эта простая мысль выходит за границы их понимания законов окружающего мира.

Для тех, кто не понял причину сарказма, автор поясняет: в той несусветной чепухе, что написал «писатель руками» Николай Рундквист нет ни слова правды. Понимаете? Вообще ни слова! Во-первых, никакая 32-летняя женщина, мать 3-х детей, не заболевала сибирской язвой 9 апреля и не выписывалась из больницы 30 числа. Все, заболевшие сибирской язвой 9 апреля, умерли! Вообще все! Первая из выживших женщин была госпитализирована лишь 13 апреля и было ей в тот момент аж даже 68 лет. И как вы понимаете, ни на каком заводе керамических изделий эта почтенная бабушка вплоть до декабря 1979 года работать не могла, ибо уже 13 лет находилась на пенсии. А во-вторых… Впрочем, первого достаточно.

Николай Рундквист и его «Страшные тайны Урала» про страшные и не очень тайны Урала. Самобытный и яркий автор знает толк в чепухе и пишет её самозабвенно, можно даже сказать — с огоньком. Если ваш ребёнок рискнёт попробовать прикоснуться к тайнам Урала в версии Рундквиста, то крепче держите панамку ребёнка, ибо вставшие дыбом волосы могут оставить его без головного убора.

Если бы господин Рундквист имел привычку ставить под сомнения рассказы «свидетелей» и читать те документы, на которые ссылается — а про Мезельсона он пишет долго и обстоятельно, целую главу ему посвятил, но при этом явно не читал написанное американским микробиологом! — то это очень помогло бы его репутации. Но увы…

И вот без таких бредней и отчаянной глупоты — уж извините автора за резкость, но других слов невозможно подобрать! — не обходится практически ни одна из публикаций. Какие-то очевидцы что-то вспоминают, разоблачают, срывают покровы и несут в глаза и уши зрителям и слушателям феерическую чепуху.

И именно поэтому нам совершенно необходимо сделать небольшую паузу и сказать несколько слов о роли Комитета госбезопасности в событиях весны 1979 года.

Управление КГБ по Свердловску и Свердловской области являлось одним из важнейших и крупнейших по численности. Свердловск относился к числу стратегически важных транспортных и промышленных центров Советского Союза и играл немалую роль в региональном разделении труда народно-хозяйственного комплекса огромной страны. В этом отношении он уступал, пожалуй, лишь таким крупным городам, как Москва, Ленинград и Киев.

Исключительная ценность города в военно-стратегическом отношении предопределяла важность регионального управления КГБ в общей иерархии Комитета. О важности областного УКГБ в системе органов госбезопасности красноречиво свидетельствует следующая деталь: в Свердловске с самого момента создания КГБ существовали Высшие курсы подготовки оперативного состава. Всего в системе КГБ существовало 7 таких учебных заведений, 3 из них дислоцировались в столицах союзных республик (Минске, Киеве и Тбилиси), а 4 — в крупнейших городах РСФСР (Москве, Ленинграде, Свердловске и Новосибирске). Высшие курсы были ориентированы на подготовку офицеров контрразведки из числа лиц, получивших высшее образование в гражданских ВУЗах (для подготовки сотрудников разведки, пограничников, специалистов технической разведки и спецсвязи в системе Комитета госбезопасности существовали особые учебные заведения).

Свердловск и Свердловская область всегда находились в зоне исключительного интереса иностранных разведок. Ещё в 1920-е гг., в те времена, когда Советский Союз для ведения хозяйственной деятельности на правах концессии допускал на свою территорию иностранные компании, разведывательные организации США, Великобритании, Германии, а также Японии постаралось собрать максимально полную информацию о природных богатствах края и производственном потенциале Среднего и Южного Урала. Есть основания считать, что усилия эти оказались не бесплодны и первые успешные случаи внедрения иностранной агентуры на объекты Уральского региона имели место именно тогда.

Уже 1920-е и 1930-е годы были отмечены рядом скандалов, связанных с разоблачением разведывательной деятельности иностранных разведок на Урале (прежде всего английской и американской). Самые известные из них — это т. н. дело компании «Метрополитен-Виккерс», поставлявшей советским заводам различную электротехнику, а также громкий скандал, связанный с компанией «Лена-Голдфилдс». Кто-то может сейчас поправить автора и сказать, что последняя добывала золото в Сибири и на Алтае, но это не вся правда.